Сарина Боуэн - Год нашей любви

— Надо же, твое второе имя — его фамилия?

Он кивнул:

— Ты бы на моем месте отправила письмо?

— Да, Хартли. Это смелое решение.

— Встреча с ним будет не из легких.

Я возразила:

— Дело не только в этом, и, думаю, ты знаешь об этом. Самым тяжелым будет, если он не ответит. Если просто оставит тебя в подвешенном состоянии.

Хартли шлепнулся на спину.

— Ага. Но я устал гадать. Хочу закрыть эту тему.

Я положила руку на его плоский живот.

— Тогда просто отправь его. Дело того стоит.

Он поймал мою руку и провел большим пальцем по ладони.

— Предлагаю сделку. Мы идем на водное поло, и я отправляю письмо по пути.

Я замялась:

— Слушай, было так хорошо, когда мы говорили о твоих проблемах, а не о моих. Ты решишь, что я слабачка, если я не пойду на игру?

— Ничто не заставит меня думать, что ты слабачка. — Он сел и поднес мою руку к своим губам. — Но я все равно хочу, чтобы ты пошла.

— Мне что, нельзя поваляться в постели? Хоть раз?

— Поваляешься завтра. А сегодня сыграешь в поло.

— Но почему?

Он улыбнулся:

— Потому что я пообещал Дэниелу сыграть за вратаря. И хочу, чтобы ты увидела, как я невероятно крут.

— Ты пообещал? Всего лишь из-за моего плохого настроения? — Я не могла не улыбнуться. — Думаешь, это хорошая идея? А если тебе зажмут ногу?

— Не вздумай нянчиться со мной, Каллахан. — На его щеках появились ямочки.

Я поцеловала его в нос.

— Мой маленький коварный манипулятор.

— Меня обзывали и похуже. Так где ты хранишь свое бикини?

Я покачала головой:

— Возможно, нас все равно не допустят к игре. Даже если я приду.

— Неправда! Я уломал Дану и Бриджера тоже сыграть. Я сказал им, что ты не должна оставаться одна сегодня — только в окружении друзей.

Мое сердце пропустило удар.

— Правда? И они придут? Даже Дана?

— Думаю, она запала на Дэниела. — Улыбка Хартли стала шире. — Но она сказала, что делает это ради тебя.

Я хихикнула. Внезапно, жить новой жизнью оказалось важнее, чем ныть о старой. Во-первых, мне захотелось увидеть полуобнаженного Хартли, лежащего в тюбинге на защите ворот. Во-вторых — Дану, пытающуюся изображать бесстрашие перед летящим в нее мячом.

— Хартли, исчезни на минуту. Я надену купальник.

— Другое дело. Я принесу тебе полотенце, — сказал он, оторвался от меня и вышел из комнаты.

После того как он закрыл дверь, я спустилась на пол и поползла к шкафу с одеждой. Такой способ передвижения был чертовски эффективным, в отличие от возни со скобами. Конечно, благодаря стараниям Пэт я теперь ползаю лучше, но, чтобы снять джинсы, мне по-прежнему требуется перекатываться с одного бока на другой, как бьющаяся на суше рыба.

Это очень сексуально.

(Ни разу.)

Брат Кори уставился в телевизор, делая вид что не замечает меня. Но я все равно присел рядом.

Я понимал: он борется с собой, но я не собирался страдать от чувства вины за то, что встречаюсь с Кори. Напротив — я был чертовски горд собой. К тому же ощущал облегчение. Рассказать Кори всю мою идиотскую семейную историю было как сбросить гору с плеч.

— Что она там делает? — спросил Дэмиен, не глядя на меня.

— Надевает купальник.

Он повернулся ко мне:

— Серьезно? Ты уговорил ее пойти?

— Да.

Я пытался скрыть гордость за свой успех, но, подозреваю, он все равно ее заметил. Ну, или заподозрил, что я доволен собой.

Он выключил телевизор и всем корпусом развернулся ко мне. В этом движении явно чувствовалась агрессия, но я был уверен — это всего лишь игра на публику.

— Значит, моя сестра? — Он поскреб щеку. — Ну, по крайней мере, не Бриджер.

— Чувак, расслабься.

Я почувствовал укол вины за то, что Дэмиен так проехался по моему другу, но у него были на то причины. Ему вполне могла не нравиться мысль обо мне и его сестре голышом в постели, пусть даже секс на одну ночь был не в моем стиле.

— А знаешь, что еще? Она была совершенно несчастной все праздники. И я думаю, дело в тебе.

Точно, страйк. Но расстраивать Кори никогда не входило в мои намерения. И, начистоту, мне она ничего о своих чувствах не говорила. До недавнего времени.

— Нам надо было кое в чем разобраться. Потребовалось время, чтобы я многое понял.

— Просто напоминаю: я знаю, где ты живешь.

А вот и она, угроза. Ну что ж.

— Ты знаешь, у меня нет младшей сестры. Хотя, нет, не совсем так. Она у меня есть, но я никогда ее не встречал.

Боже, посмотрите-ка на меня — изливаю душу всем подряд. Чего доброго, скоро я буду рассказывать свою горестную историю в дневном эфире на ТВ.

— Так что я не знаю точно, что тобой движет. Но я ничего не имею против, потому что Кори для меня важнее всего.

Он бросил на меня пристальный взгляд, глаза у него были голубые, как у Кори.

— Просто береги ее.

— Я и собирался. Кстати, знаешь что? Я, между прочим, прикрывал твою задницу.

— Как это?

— Она спросила меня, был ли ты главным ходоком колледжа, но я скромно ответил, что ты не настолько порочен.

Его лицо расплылось в ленивой улыбке.

— Какая разница, ходок ли я? Главное, чтобы моя сестра не встречалась с ходоком.

— Да у нас тут двойные стандарты.

Дэмиен показал мне средний палец, и тут Кори открыла дверь спальни.

— Эй, парни…

Я вскочил с дивана и положил полотенце Кори в свою спортивную сумку. Затем принес ее студкарточку и повесил ей на шею.

— Хартли! — Она положила руки мне на грудь. — Спасибо.

От этого я почувствовал себя на миллион долларов. Так что (иди к черту, Дэмиен) я взял и поцеловал ее прямо в губы. Затем сунул свое письмо обратно в конверт, лизнул уголок и запечатал его.

— Покончим с этим.

Я открыл Кори дверь и подождал, пока Дэмиен наденет куртку.

— Знаешь, — сказал я, — могу одолжить тебе плавки, если хочешь поиграть. Ты ведь бомонтовец, в конце концов.

— Он не может играть! — запротестовала Кори. — Выпускникам нельзя. Я не хочу, чтобы нас дисквалифицировали, когда мы победим.

На этом мне пришлось откинуть голову назад и рассмеяться во весь голос:

— Господи, Каллахан. Я забыл, с кем имею дело. — Я наклонился и чмокнул Кори в макушку, пока она проезжала мимо.

Даже Дэмиен улыбнулся, и я почувствовал, что его отношение ко мне потеплело на градус или даже два.

— Каллаханы бьются до победного, — сказал он. — Показывайте дорогу, вы двое. Посмотрим, как тут у вас все устроено.

И мы показали.

Мы с Хартли сидели на диване. Шел апрель, была суббота, и мы недавно позавтракали. Я пыталась сосредоточиться на шекспировском «Юлии Цезаре», но с Хартли, который посадил меня к себе на колени и, убрав прядь волос с моей шеи, теперь целовал ее, это было нелегко.