Сарина Боуэн - Год нашей любви

— А я и не тороплюсь.

Его нос пощекотал мое ухо.

— Я выложу тебе все до последней детали, обещаю. Но у меня до сих пор кругом голова, и я не знаю, с чего начать.

— Он должен был получить твое письмо.

Губы Хартли прошлись по моей щеке.

— Он и получил. Но оно пришло прямо в разгар его развода.

Я посмотрела вверх на Хартли:

— Я слышала об этом. Они были женаты пятнадцать лет?

— Да, — ответил он. — Когда я прочитал статью, то подумал, что, может, мое письмо до него вообще не дойдет.

— Но оно дошло.

Хартли кивнул:

— Его жена… точнее, бывшая жена, без разницы, сказала ему по телефону: «Тебе пришел конверт от кого-то по имени Адам Хартли, на конверте написано «Лично» и «Конфиденциально». И тогда он сообщил ей, кто я такой.

Моя голова дернулась назад, когда я резко вскинула глаза на Хартли, и мы оба покачнулись. Моя ступня соскользнула с его туфли на пол.

— Она не знала?

Хартли покачал головой:

— Ну, он сказал, что, когда признался ей насчет конверта, то даже не колебался. Он сказал, что если бы всегда был честен с ней в этом и во многом другом, то они, может быть, и не развелись бы.

— Ох, — заметила я. — Похоже, ему придется разгрести тонну дерьма.

Руки Хартли скользнули по моей спине.

— Сегодня у меня сложилось впечатление, что для этого ему придется пригнать бульдозер и самосвал. Но, кажется, он уже работает над проблемой.

— Что ты имеешь в виду?

— Все понемногу. Мы разговаривали примерно часа полтора. И я собираюсь встретиться с ним снова в следующем месяце.

— Ого.

— Честно говоря, не могу перестать на него пялиться. Это как смотреть в кривое зеркало — он такой же, как я, но в то же время другой.

— Хартли, я уверена, и он не может перестать пялиться на тебя. Ты очаровательный.

Он хрюкнул от смеха.

— Да ты по уши в меня втрескалась, Каллахан.

Медленный танец кончился, и музыканты заиграли быстрый свинг. Нам нужно было убежать с танцпола — Хартли вытянул вперед обе руки и отступал назад, а я опиралась на них, используя, как костыли. Пусть даже в новых скобах моей походке не суждено было стать грациозной, все-таки она была намного естественнее, чем раньше.

— Эй! Прошу прощения, — внезапно сказал Хартли.

Транспортируя меня задом наперед, он и не заметил, как налетел на декана Дарлинга.

Декан хотел пройти мимо нас, но внезапно остановился.

— Мисс Каллахан! — воскликнул он. — А я и не ожидал встретить вас на тацполе, что явно было нелепой ошибкой с моей стороны.

— Я тоже не ожидала попасть сюда, — призналась я. — Но мне сказали, что присутствие на Бале Бомонта не подлежит обсуждению.

— Так и есть, — улыбнулся нам декан. — Веселитесь.

Хартли притянул меня к боку, прижав к бедру. Одной рукой он обвил мою талию, а другую подал мне, чтобы я могла на нее опереться. Мы разучили уже несколько новых трюков, благодаря которым ходить на вечеринки стало гораздо веселее, чем когда-либо раньше. Теперь у меня был собственный страхующий, на которого всегда можно было опереться. И не только.

Бриджер помахал нам от двери, которую раньше всегда держали закрытой.

— Что там?

— Терраса, — сказал Хартли. — Хочешь заглянуть туда на минутку?

— Конечно. — Я потянулась к костылям, но Хартли остановил меня.

— Пойдем со мной. Я тебя не брошу.

Он встал передо мной и согнул руки по бокам. Я взяла его руки в свои, чтобы опереться на них для поддержки. До двери было примерно пятнадцать футов. У меня возникли небольшие неприятности с порогом, который оказался просто куском камня, встроенным в пол, но Хартли поднял меня за бедра, развернулся и поставил на другой стороне. Потом он обхватил меня за талию, дав мне другую руку для поддержки, и мы осторожно двинулись в темноте к нашим друзьям.

Когда я взглянула вверх, то увидела незнакомого парня, с недоумением наблюдавшего за мной.

— Я не напилась, — пояснила я. — Это мое постоянное состояние.

— О, извини, — сказал он, отводя глаза.

Я покачала головой:

— Я просто шучу.

Потом я услышала характерный звук вылетающей пробки и увидела светлые локоны Стейши, поворачивающейся к нам с бутылкой в руке.

— Колин, стаканы!

Парень, который пялился на меня, извлек запас маленьких пластиковых стаканчиков, и Стейша стала наливать понемногу в каждый. Хартли прижимал меня к боку, а я наслаждалась ароматом апрельского воздуха. Близилась весна. Было трудно поверить, но мой первый год в Харкнессе окончится уже через шесть недель.

Когда Колин, раздающий стаканы, предложил их нам, Хартли отказался. Здесь не было стульев, и ему требовались обе руки, чтобы удерживать меня.

— Подождите-ка, — вклинился Бриджер.

Он исчез и через мгновение появился из столовой со стулом в руках, быстро поставив его прямо передо мной.

— Спасибо, Бридж, — поблагодарила я, садясь.

Потом подошла Стейша, держа два стакана для нас.

— Выглядишь шикарно, — заметила она.

Когда я поняла, что она обратилась ко мне, то так удивилась, что даже не нашлась, что ответить.

— Спасибо, — наконец сказала я, запинаясь. — Ты тоже. Но это само собой.

Конечно, было темно. Но могу поклясться — она подмигнула.

Бриджер поднял свой стакан.

— За контрабанду, — сказал он.

Пить на студенческом балу было запрещено.

— За контрабанду! — подхватили все.

Шампанское мягко пощекотало мне язык. Оно было великолепно. Я дернула Хартли за руку, и он наклонился ко мне. Я прошептала ему на ухо:

— Стейша сделала мне комплимент, твой отец дал о себе знать, и все это в один день. Кажется, близится второе пришествие.

Он поцеловал меня в шею.

— Ты тоже заметила? Вот оно, первоклассное пойло.

— Заметила. Помнишь, что случилось в прошлый раз, когда мы пили дорогое шампанское?

— Я думаю о том же, — шепнул Хартли мне на ухо.

— Где ты был весь день, Хартли? — спросил Бриджер, положив руку ему на плечо.

— Ни за что не угадаешь, — ответил он.

— Теперь я просто обязан знать.

— Бридж, я еще не готов рассказать все. Скажу только, что сегодня отвез матери чек с невыплаченными за двенадцать лет алиментами.

— Что?! — воскликнула я. — Мне ты этого не говорил.

— Имей терпение, я объяснил, что мне понадобятся многие часы.

— Ого, чувак! — Бриджер осушил свой стакан. — Ты прав, я бы не угадал. Так кто же он?

Хартли покачал головой:

— Для него все это очень сложно. Мы двигаемся маленькими шажками.

— Что-то не похоже на маленький шажок, — сказала я, когда Хартли вновь наклонился ко мне.

Он сгреб меня в охапку, сел на стул и посадил меня себе на колени. Я обняла его, он начал поглаживать мои руки.

— Тебе не холодно?

— Все в порядке.

— Чек был на четверть миллиона долларов, — шепнул Хартли мне на ухо.