Сарина Боуэн - Год нашей любви

— Это… мило, — протянула я, чувствуя, что упускаю что-то. — Ты приехал поездом?

— Конечно, — кивнул он, все еще изучая меня.

Мог ли он каким-то образом узнать, что я совсем недавно сделала именно то, что он просил меня не делать? Не то чтобы я сильно беспокоилась, что он думает о Хартли или обо мне, но моя жизнь менялась со сверхсветовой скоростью, и мне требовался как минимум день, чтобы привыкнуть к этой мысли. И давление Дэмиена мне было точно ни к чему.

Конечно же, Стейша выбрала этот самый момент, чтобы, оставив свой поднос на конвейере, профланировать мимо нашего столика, направляясь на выход.

— Привет, Каллахан, — сказала она будничным голосом.

Я рефлекторно повернула голову в ее сторону за миллисекунду до того, как поняла, что она обращается к моему брату.

К моему хоккеисту-брату. Ну, конечно.

— Привет, Стейша, — подмигнул он. — Выглядишь, как всегда, потрясно. Ты знакома с моей сестрой Кори?

Ее взгляд скользнул в мою сторону, и его температура моментально упала до абсолютного нуля.

— О, мы встречались, — сказала она, хмурясь, и решительно вышла из столовой.

— А она все такая же… — усмехнулся Дэмиен. Потом взглянул на Хартли. — О, черт, разве вы с ней не?..

Теперь даже Хартли выглядел слегка потрясенным.

— Да… М-м… Но больше нет.

— Сочувствую, чувак. — Мой брат вернулся к своему кофе.

Казалось, мои нервные окончания сейчас расплавятся от напряжения, и я уже собралась объявить этот бранч законченным, когда неожиданно примчался Бриджер и встал за нашими с братом спинами.

— Ты как, Бридж? — спросил Хартли прежде чем прикончить свой сок.

Бриджер осклабился:

— Хотел спросить тебя о том же. Подозреваю, кое-кто сегодня утром совершил Прогулку Позора? [19] Имеется в виду неловкий момент, когда утром выбираешься в свет из гостей в той же одежде, в которой был накануне. Не пора ли пополнить по этому случаю запасы бурбона?

— Бриджер… — выдохнула я.

— Да ладно, Каллахан. — Он прошел за моей спиной и слегка дернул меня за стянутые в хвостик волосы. — Я репетировал эту шутку все выходные. — Он обогнул стол, ухмыляясь Хартли. А потом присмотрелся еще раз и узнал моего брата. — Надо же, Каллахан, — сказал он, резко остановившись. — А тебя я не заметил.

Все упорно молчали, а Дэмиен перевел взгляд с Бриджера на меня, а потом — медленно — на Хартли:

— Какого хрена?

Интересный выбор слов.

Мой новый бойфренд потер челюсть. Если и были какие-то правильные слова, способные нарушить гнетущую тишину, ни Хартли, ни я их не знали.

Бриджер все еще неподвижно стоял рядом с Даной и Дэниелом, совсем близко к двери.

— Я просто… Извините.

Хартли махнул рукой, словно прося его уйти, и повернулся, чтобы встретить разъяренный взгляд моего брата.

— Моя маленькая сестренка? — словно выплюнул Дэмиен. — Среди пяти тысяч студенток она — твой последний трофей?

Я видела, что Хартли пытается решить, стоит ли в этой ситуации делать ставку на самозащиту.

— Трофей? — нахмурился он. — Ты не прав.

Дэмиен покачал головой:

— Тебе не обязательно сидеть здесь и нести эту мудацкую пургу. Лучше просто свали отсюда, ты понял?

— Вообще-то, Каллахан, — тихо сказал Хартли, — это и будет мудацким поступком.

Дэмиен повернулся ко мне, его лицо горело.

— Даже не знаю, зачем я вообще приперся сюда.

— Я тоже не знаю, — огрызнулась я.

Лицо моего брата вытянулось от удивления.

— Не знаешь, значит?

— Нет, Дэмиен. Может, ты мне скажешь?

— Вау, — мрачно усмехнулся он. — Не волнуйся, я не скажу маме и папе, что ты забыла, какой сегодня день.

— А какой сегодня день? — спросила Дана.

Ну что ж, по крайней мере, не только я была сбита с толку.

— Сегодня пятнадцатое января. Я приехал сюда, чтобы убедиться, что с Кори все в порядке.

— О… — только и сказала я.

О… У меня внутри все сжалось, и ледяной волной окатил поток воспоминаний. Я не хотела, не желала ничего помнить, но, похоже, мне не оставили выбора. Опустив глаза, мысленно я перенеслась на год назад…

Прошлое пятнадцатое января было субботой.

Я проспала завтрак, а потом сделала себе яичницу с беконом на обед. Моя мама отправилась на пробежку, несмотря на то что на улице было только десять градусов. К тому времени как она вернулась, я разнесла полдома в поисках своих хоккейных шортов.

— Я постирала их, — сказала мама. — Посмотри в сушилке.

Я пронеслась мимо нее. Пронеслась. На ногах. Меня переполняло возбуждение — я волновалась, что опоздаю к началу игры, не имела понятия, что вскоре все разительно изменится и пробежка в прачечную станет чем-то, чего я больше не повторю никогда.

— Хм, Кори!

Я очнулась. Дана пыталась привлечь мое внимание, но я была далеко — смотрела невидящими глазами в свою тарелку.

— Да?

Она нахмурилась.

— Что случилось пятнадцатого января?

— Это… — Я сглотнула. — Дана и Дэниел смотрели на меня, и в их глазах отражалось замешательство. А Хартли и мой брат казались грустными. — Сегодня… — Тут я поняла, почему у меня уже было два текстовых сообщения от моих родителей — на них я не ответила. Позвони нам , написал они. Мы думаем о тебе.

Мне не хотелось объяснять. Я не хотела быть тем сломанным, разбитым человеком, но, видимо, сегодня особенный день.

Наклонившись, я подняла с пола костыли.

— Я должна была позвонить родителям утром, но только сейчас об этом вспомнила, — пробормотала я. Встала со стула и поковыляла к двери. Дэмиен поднялся, чтобы последовать за мной.

— Игра в час тридцать! — крикнул Дэниел.

— Игра в час тридцать, — стиснув зубы, напомнил мне отец.

Он сидел за рулем нашей машины, а я торопливо убирала снаряжение на заднее сиденье. Тренер не должен был приезжать прямо перед вбрасыванием шайбы, и тем не менее снова опаздывал. Вина за это, как обычно, лежала на мне.

— Извини, — бросила я, обегая машину и запрыгивая на пассажирское сиденье.

Я совершенно не запомнила, как мы добрались до места. Пробок точно не было — не в нашем сонном городке. И все-таки — о чем я думала по пути на арену? О домашнем задании? О парне, с которым я недавно начала встречаться, — о том, чье лицо я теперь с трудом могу припомнить? Перед несчастным случаем было так просто глазеть в окно машины на замерзшие улицы и не думать ни о чем вообще. Я еще не знала, что стоило любить каждый момент прежней жизни, что каждая минута, когда я ощущала собственную цельность и силу, была благословенна. Я ничего не знала…

Вернувшись в Макгеррин, я скрылась в своей спальне.

— Неплохая комната, — тихо сказал Дэмиен.

Я вползла на кровать и сняла скобы с ног. Подложив подушку, села спиной к стене.