Дмитрий Иванов - Примадонна. Банкирша. Шлюха

- Мариша… - пролепетала Зоя. - Ты же только через неделю должна была…

- Нам сократили стажировку. - Маринка прищурилась. - А ты, я смотрю, быстро тут утешилась, мамуля!

Она ушла в свою комнату, хлопнув дверью.

- Все одно к одному, - упавшим голосом сказала Зоя. - Господи, что же теперь будет?…

Никакого скандала тем не менее не случилось, но это было хуже всего. Маринка просто перестала разговаривать с матерью, глядя на нее как на пустое место.

Только однажды, дней через пять после своего приезда из Лондона, она сказала безразличным тоном:

- Меня соседка вчера спросила: что, говорит, за мужик тут постоянно мелькает, ваш, что ли? Мне что отвечать? Наш?

Зоя покраснела до слез. Сказать на это ей было нечего. Но Маринка и не ждала ответа. Ей просто хотелось лишний раз уколоть мать. Вот тут-то Зоя впервые обнаружила, что рядом с ней живет совершенно незнакомая взрослая девица.

Умнее всех в создавшейся ситуации, как ни странно, повел себя Петя. Практически поселившись в Зоиной квартире, он взял на себя все хозяйственные заботы, но сделал это так незаметно, что и придраться было не к чему. Просто в нужный момент квартира была убрана, продукты куплены и обед готов. С соседями по дому Петя решил сыграть в открытую. Он не прятал лица, не старался незаметно проскочить мимо. Наоборот, он вежливо здоровался со всеми подряд и всегда был готов поднести старушке тяжелую сумку, дать закурить пацанам, распахнуть дверь перед женщиной, почесать соседскую таксу, подать мячик малышу. А уж когда он вернул к жизни дряхлый «Москвич» мужика из второго подъезда, то дело пошло к тому, что Петя скоро станет общим любимцем.

Верный тон ему удалось взять и в отношениях с Маринкой. Она его игнорировала так же, как и Зою. Но Петя, казалось, этого не замечал. Он разговаривал с Маринкой, не получая ответов, и не выражал при этом никакого неудовольствия.

Это выглядело странно, но через некоторое время Маринка снизошла до односложных, а потом и до пространных ответов. Пару раз Пете даже удалось рассмешить ее какими-то неожиданными замечаниями.

Зоя сначала обрадовалась этому, а потом начала ревновать. Ее выводило из себя, что дочь запросто болтает с Петей, а ей, родной матери, никогда словечка не скажет.

- Ты у меня мужа отнял, - сказала как-то Зоя в бессильной ярости, - а теперь дочь отнимаешь.

Слова эти были обидными, несправедливыми, но Петя смолчал. Он понимал, что творится с Зоей. Позже он предложил:

- Хочешь, я с Маринкой поговорю?

- О чем?

- О тебе. Вообще о ваших отношениях.

- И она, конечно, растает! - язвительно сказала Зоя. - Ведь ты у нас такой неотразимый. Вон уж ко всему дому успел подлизаться.

Эти слова тоже были несправедливыми. И опять Петя не стал спорить.

- Так я все же поговорю с ней?

- Делай что хочешь!…

Год 1996-й. Миледи

Это случилось на шоссе по пути из Формии в Минтурно. Снова увидев в зеркальце заднего вида преследующую их белую «Лянчу», Олейник сказал сквозь зубы:

- Похоже, нас «пасут»!…

Как видно, руки преследователей оказались достаточно длинными, чтобы дотянуться до Италии…

Только когда самолет оторвался от взлетной полосы аэропорта Шереметьево, Миледи стала приходить в себя от пережитого страха. В будочке паспортного контроля молодой пограничник вперил в нее пристальный взгляд, сверяясь с фотографией в паспорте, и Миледи едва не потеряла сознание. Ей показалось, что обман сейчас обнаружится и пограничник скажет железным голосом:

- Но ведь ваша настоящая фамилия Мидовская. Почему у вас чужой паспорт?

Однако пронесло. Через несколько томительных секунд, растянувшихся до бесконечности, ей вернули паспорт:

- Счастливого пути!

- Спасибо, - пролепетала Миледи и, вся дрожа, прошла к поджидавшему ее Олейнику.

До посадки в самолет они и парой фраз не обменялись, хотя Миледи было о чем спросить своего спутника. Способность говорить вернулась к ней только в воздухе.

- Мы на самом деле летим в Тунис? - спросила она.

- На самом деле. А чему ты удивляешься? - сказал Олейник.

- Я думала, в Венецию. Как ты обещал.

- Зачем же нам с тобой лететь в Венецию, когда мы уже там?

- Как там?

- Да вот так. Уже три дня как на гондоле по каналу катаемся.

- Не понимаю.

- Потом поймешь. Африку тоже посмотреть интересно.

- Какую Африку?

- Ну, а Тунис где, по-твоему, находится?

- В Африке?

- В ней родимой.

Но тут стюардесса стала обносить пассажиров первого класса шампанским. Олейник поднял бокал и сказал:

- Ну что? За удачу?

Они чокнулись, и Миледи подумала, что наконец у нее начинается настоящая жизнь.

Год 1996-й. Жанна

Вернувшись, Жанна с головой погрузилась в работу. Она решила сделать новую программу. Но закончить ее Жанне было не суждено.

Как-то, выйдя на улицу после очередной репетиции, она увидела припаркованную возле выхода незнакомую машину с тонированными стеклами. Сердце Жанны почему-то сжалось от недоброго предчувствия. Она попыталась обойти машину стороной, но передняя дверца быстро распахнулась, и человек в темных очках сказал:

- День добрый! Уделите мне несколько минут.

По скрипучему голосу Жанна узнала человека, который встречал съемочную группу на подмосковном аэродроме.

- Прокатимся немножко, - сказал он. - А потом я верну вас к вашей машине.

- Прямо встреча Штирлица и Бормана! - нервно усмехнулась Жанна, усаживаясь на заднее сиденье.

- С той только разницей, что меня зовут не Мартин, а Эдуард Николаевич, - сказал человек в темных очках и скомандовал шоферу: - Поехали!

Разговор был недолгим. Собственно говоря, Эдуард Николаевич просто поставил Жанну в известность, что ей надлежит сделать в ближайшее время.

- Вы, наверное, догадываетесь, что непростой инцидент с вами в горах кончился благополучно не сам по себе, - сказал он. - Это кое-кому стоило и нервов, и физических сил, не говоря уж о деньгах. О весьма значительной сумме.

- Наверное, о такой, какую мне за всю жизнь не отдать? - спросила Жанна.

- Так вопрос вообще не стоит.

- А как же он стоит?

- Вы напрасно ершитесь, Жанночка. Никто ни на что ваше не посягает. Я говорю с вами как друг, делом доказавший свое отношение к вам. И, наверное, я вправе рассчитывать на то, что и вы отнесетесь ко мне по-дружески.

- Так объясните тогда, о чем идет речь.

- Об ответной дружеской услуге.

- Но что я могу? Я всего лишь певица.

- Этого вполне достаточно. Вы что-нибудь слышали о предвыборной президентской кампании «Голосуй, а то проиграешь»?

- Так, краем уха. Но если вы имеете в виду мой голос, то я, конечно, отдам его за президента.

- Это замечательно, - сказал Эдуард Николаевич, - но ваш голос для нас ценнее в другом смысле. В буквальном.