Нина Морено - Не встречайся с Розой Сантос

– Ты правда думаешь, что можно поставить в паспорт отметку «семейный визит»? – поинтересовалась я, глядя на въездную визу и в панике вспоминая, как пишется мое имя. Если я заполню что-нибудь неправильно, придется покупать новую и выкладывать еще одну сотню долларов. Моя коробка со сбережениями трещала по швам.

– Да. Просто наша семья едет вместе с нами, – сказала мама. С оформлением своей визы она уже справилась. – Выпьем кофе перед посадкой?

– Что? У нас нет времени. – Я посмотрела на часы и поставила галочку в графе, пробормотав молитву. На самом деле у нас в запасе было десять минут, если свериться с расписанием, которое я составила. У пункта регистрации не было очереди, и мы уже сдали в багаж единственный чемодан с гигиеническими принадлежностями, которые, как я читала, нам понадобятся, особенно за пределами Гаваны. Такие вещи, как обувь, зубные щетки и тампоны.

– Еще рано. И к тому же ты внесла в расписание кофе перед полетом. Ты это дважды подчеркнула.

– Да, но запас времени не бесконечен. Нам нужно всегда быть впереди. – Я поправила рюкзак. Чемодан у нас был только один, внутри – урна Мими и гигиенические принадлежности. Я представила себе, как предлагаю их кому-то, и меня опять охватила паника. – Я слишком плохо знаю испанский! – Мама рассмеялась. – Я всегда отвечаю по-английски и не всегда могу перевести то, что мне говорят!

– Да, для билингва это нормально. Ты справишься. – Она огляделась вокруг, проверяя вывески. – Тебе нужен кофе еще больше, чем мне. Идем.

Мы взяли кортадо и пошли к гейту. Пока мы сидели там и ждали объявления о посадке, я снова зарядила телефон, а мама каждые пару минут похлопывала меня по колену.

– Ты так часто им дергаешь, как будто сама собираешься взлететь.

– Не забудь, в аэропорту нас будет ждать Педро, – сказала я, выудила блокнот из рюкзака и еще раз проверила список. Потом вычеркнула запись «Выпить кофе».

– Я помню. – Мама листала журнал. – Из casa particular [89] Частный дом. .

– Классно, что они нормально относятся к тому, что у них дома останавливаются незнакомые люди.

– Большинство кубинцев получают меньше 20 долларов в месяц, а от туристов неплохой доход, – сказала она.

Я опять начала стучать ногой, и мама погладила меня по колену.

Когда наступила посадка, я переключилась в школьный режим: встань в очередь, слушайся указаний, жди. Это было практически облегчением, но не успела я оглянуться, как оказалась на своем месте в самолете, державшем курс на Карибы. Пилот объявил пункт назначения, но мне до сих пор не верилось. Хотелось как-то зафиксировать этот момент. Я, Роза Сантос, сижу в самолете, который направляется в Гавану.

Мама уже болтала с пожилой соседкой по креслу. Я посмотрела в окно и стала наблюдать, как самолет медленно выкатывается на взлетную полосу. Когда мы начали взлетать, я стиснула медальон Caridad del Cobre , который теперь носила на шее.

Мама схватила меня за другую руку. Я ожидала увидеть на ее лице легкую улыбку, но глаза ее были закрыты, а челюсти стиснуты. Я сжала ее ладонь, и, не открывая глаз, она проговорила:

– Сколько я ни путешествовала, а океан никогда не пересекала.

От удивления я даже перестала бояться.

– Но ведь у тебя уже был паспорт! [90] В США внутри страны используется ID или водительские права, паспорт нужен только при выезде за границу – прим. пер.

Я понятия не имела о том, куда она ездит, но готова была поставить все на то, что и за морем она не раз бывала.

Она осторожно, размеренно вздохнула.

– Мне всегда хотелось быть смелой… или демонстративно непокорной. Но всякий раз, когда я об этом думала, то представляла, как в самолет попадает молния, а потом сообщают, что твое тело не нашли. – Она наконец посмотрела на меня и снова сжала мою руку.

Я была так сосредоточена на собственной мечте о Кубе, что даже не задумывалась, что это значит для нее. Я подняла ее руку к губам и поцеловала костяшки пальцев:

– Вот моя бесстрашная мать наконец возвращается туда, где впервые пробудилась к жизни.

Она медленно выдохнула и чуть улыбнулась:

– Всегда такая поэтичная. – Но наконец немного расслабилась.

Атмосфера в самолете была напряженная. Большинство людей радовались предстоящему отдыху, но некоторые тоже везли с собой свои призраки. Перелет был очень короткий; внизу уже виднелось Карибское море. Эти голубые просторы заставили меня вспомнить об Алексе. Я прикоснулась к шнурку на своем запястье.

Когда внизу наконец появился остров, я приложила ладонь к стеклу, жадно разглядывая дороги, гроздьями разбросанные поселения и невероятное количество зелени.

Капитан самолета сообщил, что мы приземляемся в международном аэропорту имени Хосе Марти.

С самолета я сошла словно в каком-то тумане. Я перемещалась между очередями, пытаясь что-то разглядеть через головы стоящих впереди людей, и сердце гулко стучало. Я спустилась по ступенькам; язык и царившая повсюду жара были мне знакомы. Пальмовые деревья, бетон. Пятна зеленого и коричневого. Пейзаж был вполне привычный. Даже шум и хаос аэропорта казались знакомыми. Вокруг звучало гораздо больше испанской речи, и отовсюду просто пахло Кубой, но по большому счету все это не так уж сильно отличалось от Флориды.

Мы забрали свой чемодан и вышли наружу, оказавшись в компании других путешественников и ожидавших машин. Там мы нашли пожилого темнокожего кубинца, державшего в руках лист бумаги с нашими именами.

– Hola , – сказала я, широко улыбаясь от волнения.

Его глаза потеплели:

– Liliana y Rosa Santos ? [91] Лилиана и Роза Сантос?

На раскатистом испанском, звучавшем очень по-домашнему, он поприветствовал нас на Кубе и повел к своей машине. Это оказался старенький синий «кадиллак». Педро открыл нам двери и помог с багажом. Он выехал на дорогу, и теплый соленый ветер принялся трепать мои волосы. Сквозь помехи и треск по радио пробилась румба. Радость в моей душе пересиливала страх.

Пока мы ехали к Гаване, мама, прогнувшись вперед, между спинками кресел, расспрашивала его о селениях, мимо которых мы проезжали. За окном все выглядело точно так же, как где-нибудь в глубине полей Флориды, но все равно у меня в голове билась мысль: «Ты на Кубе!»

Я смахнула волосы с лица. Педро сказал то, чего я не поняла, и улыбнулся мне в зеркало заднего вида.

Мама перевела:

– Мы специально едем по дороге с красивым видом.

Мы проехали вдоль стены, отделявшей город от моря. В нее, не переставая, бились огромные волны, одна за другой. Тротуар рядом с этим местом был мокрым насквозь. Я высунулась из окна и полной грудью вздохнула. Педро с теплотой рассмеялся.

Он привез нас к своему дому в центральном районе Гаваны. Это было трехэтажное желтое здание с балконами на двух верхних этажах, а здания по бокам были разных цветов: одно – зеленым, а другое – серым. Дверь нам открыла пожилая женщина.