Мария Соареш - Земля любви

Однако когда Розана поняла, что ее итальянец, ее услада и ее радость навсегда достанется другой, она устроила такую истерику, что мать с отцом перепугались.

— Верни его немедленно! Пусть он женится на мне! Он лишил меня девичьей чести! — кричала она со слезами на глазах.

Гумерсинду потемнел лицом.

— Не женится — убью, — только и сказал он и послал ищейку — Антенора — по следу. Тот мигом доставил ничего не понимающего Матео обратно. Поняв, в чем дело, Матео поклялся матерью-землей:

— Я не причинил вашей дочери вреда, я люблю только свою Жулиану!

Но Гумерсинду не поверил ему

— Через месяц свадьба! — объявил он, заперев Розану на ключ, и уехал в Сан-Паулу искать жениха для Анжелики, пока та не выскочила замуж за самого Иисуса.

В клубе он повстречал своего старинного приятеля Алтину. Тот довольно потирал руки. Еще бы! Такие сделки бывают, наверное, раз в жизни. Похоже, Франческо Мальяно сошел с ума, иначе не объяснишь, почему он продал такую замечательную плантацию. Частью этой плантации Алтину собирался покрыть грехи сына, который без памяти влюбился в красавицу-итальянку и сбил ее с пути истинного. Надо сказать, что ее батюшка, родом с Сицилии, отличался бешеным темпераментом, и сеньор Алтину, не желая найти в один прекрасный день своего Аугусту с проломленной головой, был готов отказать итальянскому семейству изрядный куш — пусть радуются и благодарят Аугусту за счастье, которое выпало на долю их дочери. К тому же, если пойдут внуки, они тоже не должны голодать... Алтину мечтал о внуках. И раз уж он позаботился о незаконных внуках, поскольку о женитьбе на итальянке не могло быть и речи, пора было позаботиться и о законных, чтобы было кому унаследовать все его огромное состояние, которое он только что так удачно преумножил.

Пора было женить Аугусту и думать о наследнике!

Насчет женитьбы детей друзья столковались быстро: они были рады породнить свои плантации.

— Дня через два-три приедем с Аугусту к тебе на фазенду знакомиться, — пообещал Алтину.

Он не сомневался в покорности сына на этот счет, после того, как подарил ему счастье с Паолой.

Аугусту и впрямь не стал возражать против поездки на фазенду.

— Если девушка мне понравится — женюсь, — пообещал он. — Но Паола поедет со мной в город, и ей я построю маленький домик.

— Строй на здоровье, — добродушно ухмыльнулся Алтину, он видел Паолу — блондинка, красавица, такой можно и дворец построить!

Агусту не возражал против сватовства и женитьбы, зато возражала Анжелика. Она снова принялась говорить про монастырь. Гумерсинду и слушать не стал.

— На хлеб и воду! — распорядился он. — За порог ни шагу! Молись, постись, живи, как в монастыре, и проси, чтобы Бог тебя вразумил.

Анжелика поначалу и вовсе отказывалась от еды и действительно молилась, прося помощи. Прошел день, другой, и жизнь замужней женщины, самостоятельной, обеспеченной показалась ей не такой уж отвратительной. Может быть, она и в самом деле не создана для затворничества, постов и молитв? — впервые закралась ей в голову крамольная мысль. — Может быть, отец прав, когда хочет выдать ее замуж?.. Но если жених ей не понравится, она все-таки уйдет в монастырь!

Однако, увидев жениха-красавца, к тому же деликатного, воспитанного, обходительного, который повел себя участливо и нежно, Анжелика всерьез задумалась. Аугусту пришелся ей по сердцу, показался небесным ангелом.

— Наверное, мне его сам Бог послал, — решила Анжелика, — и я выполню Его волю.

Увидев ангельское личико Анжелики, ее кроткие темные глаза, узнав, что она всегда мечтала о монастыре, Аугусту растрогался — именно такая жена ему и нужна! Слова поперек не скажет, против воли мужа не пойдет, будет вести хозяйство, растить детей и беречь честь его фамилии.

— Я согласен, — заявил он отцу после знакомства, — Узнай только, понравился ли я девушке.

— Понравился, понравился, — с улыбкой ответил Алтину. — Кому такой молодец не понравится!

Сватовство приняли, состоялась помолвка, и жениху позволили приезжать к невесте, с тем чтобы они получше познакомились. Свадьбу решили отпраздновать недели через две-три, как только будет готова квартира в Сан-Паулу.

Аугусту бесконечно трогало, но вместе с тем и забавляло неведение невесты, он словно бы приручал робкую маленькую птичку, садясь к ней раз от разу все ближе и протягивая ладонь с крошками.

Анжелика мало-помалу свыклaсь смыслью, что в один прекрасный день Аугусту ее поцелует, но, когда он в самом деле сделал это, она от переизбытка чувств упала в обморок.

— Эта девушка — настоящее чудо, — заявил Аугусту отцу, — я буду гордиться, когда она проснется для любви и жизни.

Роль учителя пришлась по душе Аугусту, он охотно виделся с Анжеликой, занимаясь городской квартирой и домом для Паолы.

Паола устроила ему бешеный скандал, узнав о его женитьбе. Как это так?! Он же обещал жениться на ней?!

— Такова воля моего отца, — заявил Аугусту, — Сам я беден как церковная мышь. Можно, конечно, что-то делать против его воли, но мы с тобой только намыкаемся. А так, посуди сама, — у тебя будет дом, у твоих родителей — земля, жить я буду с тобой, и только ночевать дома. В сутках по двадцать четыре часа! На всех хватит!

Хорошенько обо всем поразмыслив, Паола с ним согласилась, но в душе ее образовалась тоненькая трещинка, сквозь которую стала потихоньку утекать ее великая любовь к Аугусту.

Анжелика принимала своего жениха в гостиной, а Розана сидела взаперти. Матео не навещал свою невесту, сумрачно, сосредоточенно работал он с утра до ночи, но невольно уже совсем по-другому поглядывал на бескрайние плантации — ведь не сегодня-завтра он будет распоряжаться здесь по-хозяйски.

Гумерсинду наконец успокоился — обе дочки его были на добром пути, и он призвал к себе падре Олаву, причем просил его приехать срочно.

— Наконец-то вы согласились отпустить Анжелику в монастырь, — проницательно заметил падре.

— Нет, я наконец нашел ей достойного жениха. Это сын дона Алтину, — ответил Гумерсинду.

— Знаю его, знаю, — закивал Олаву, — добрый христианин, щедрый сын церкви.

Он сразу же подумал, что, может, и к лучшему, если Алтину и Гумерсинду породнятся.

— Это возьмите для ваших прихожан и помолитесь за будущее семейное счастье моих дочерей. — Гумерсинду протянул Олаву изрядную сумму денег. — А через две недели прошу вас пожаловать в имение и обвенчать обеих.

— С удовольствием, с удовольствием, — пообещал Олаву, принимая деньги, — А кто жених Розаны?

— Матео Батистелли, итальянец из вновь прибывших, — сухо ответил Гумерсинду. — Розана поторопилась определить свою судьбу, — добавил он, чтобы падре стала ясна вся подоплека этого брака.