Мария Соареш - Земля любви

— Значит, мы зря вас побеспокоили, — упавішим голосом произнес Дамиао, но тут в разговор вступил Марко Антонио:

— Папа, если мы решили переехать в старый дом, то, может, нам стоит нанять Дамиао, чтобы он опять служил у нас кучером?

— Да! Конечно, сынок! — обрадовался этой идее Франческо. — Тем более что мадам Жанет не будет теперь к нему придираться!

— Ну, что я тебе говорил! — шепнул отцу Тизиу.

Франческо, взглянув на озорную физиономию мальчишки, улыбнулся:

— А для тебя, парень, у меня тоже есть работенка. Сбегай прямо сейчас к доне Паоле, скажи ей, пусть укладывает вещи! Где твой экипаж, Дамиао? Ты перевезешь мою жену и дочку в наш старый особняк!

— Экипаж со мной. Стоит у входа, — четко доложил Дамиао.

— Тогда езжай к доне Паоле вместе со своим сыном! — скомандовал Франческо.

Радость переезда для Паолы и Франческо была омрачена скандалом, который устроил Анаклето.

— Ты посмотри, Инес, что творит этот старый пень! — кричал он на весь дом. — Сначала он задурил мозги нашей дочери, а теперь увозит от нас внучку!

— Твой зять и так слишком долго терпел тебя! — отвечала ему Инес.

— Ну да, ему было трудно жить рядом со мной, — продолжал в том же духе Анаклето. — И знаешь почему?

— Потому что ты хам и грубиян, каких свет не видывал!

— Нет, ошибаешься! Он бесился от того, что я выгляжу моложе его! Ты только взгляни: он же на ладан дышит! Наша внучка вот-вот останется сиротой!

Все это он произносил в присутствии Франческо, который приехал за Паолой и дочкой.

— Я сдерживаюсь только потому, что вижу вас в последний раз! — сказал Франческо тестю. — Надеюсь, вы не станете беспокоить меня впредь!

Инес заплакала.

— Как же я буду жить без моей внученьки? Неужели я теперь не смогу ее видеть?

— Вас, дона Инес, я всегда рад видеть в своем доме, — пояснил Франческо. — Но вы уж извините, это не относится к вашему супругу!

Когда экипаж Дамиао скрылся из виду, Инес заплакала навзрыд.

— Они уехали из-за тебя, проклятый сицилиец! Ну и чего ты добился? Жил как у Христа за пазухой... А теперь — ищи работу! Потому что зять больше не будет платить по нашим счетам.

— У нас еще есть деньги в банке. Ты о них забыла? — глухо проворчал Анаклето.

— А что мы будем делать, когда они кончатся?

— Тогда я возьму тебя за руку и мы пойдем работать на какую-нибудь фазенду, — со злостью ответил Анаклето, добавив: — Будь проклят тот день, когда я продал свою плантацию!

— Ты можешь идти куда хочешь, — сказала ему Инес, — а я перееду жить к Паоле. Ей понадобится моя помощь!

Она не ошиблась: уже на следующий день Паола, отправляясь на фабрику, решила завезти Аурору к бабушке Инес.

— Нам придется либо оставлять ее с моей матерью, либо Панимать няню, Франческо. Да и кухарку надо взять в дом. Я одна со всем не управлюсь.

— Дамиао сказал мне, что его сестра хорошо готовит. Только она, конечно же, негритянка. Тебя это не смутит?

Паола посмотрела на мужа с укоризной:

— Ты мог бы и не задавать мне такого вопроса.

— Ладно, — виновато произнес Франческо. — Тогда я скажу Дамиао, чтобы он сегодня же перевез сюда сестру вместе с ее семьей. Дом у нас теперь большой, места всем хватит! Если быть честным, то я бы с удовольствием поселил здесь и дону Инес, чтобы ты не возила туда-сюда Аурору. Но она же не сможет оставить твоего отца!

Паола ничего не ответила, но этот разговор матери передала.

— Скажи отцу, чтобы он прикусил свой поганый язык и пообещал Франческо больше никогда не скандалить. У моего мужа доброе сердце, он разрешит вам обоим поселиться у нас, если только папа будет вести себя поскромнее и потише.

Вечером Дамиао представил Паоле свою сестру и ее семейство:

— Это Анастасия, или просто Нана. Вам понравится, как она готовит! А это ее дети и муж.

— Сеньора, я не знаю, позволите ли вы мне здесь пожить, пока я не найду работу? — вступил в разговор Антенор.

— Я думаю, муж должен жить вместе с женой и детьми, — улыбнулась Паола. — Дамиао, проводи их в ту комнату, где раньше размещались служанки! А Жозе Алсеу, наверное, захочет поселиться со своим братом?

— Да, сеньора! — ответил тот.

— Ну вот, кажется, мы все и решили.

Так Нана, сама того не ведая, стала жить по соседству с Гумерсинду — человеком, которого она ненавидела и боялась больше всего на свете.

Прошло еще несколько дней, и вот как-то за обедом Тизиу сказал Антенору:

— А вы знаете, кто живет здесь неподалеку? Наш хозяин с фазенды, сеньор Гумерсинду!

— Не может быть! — воскликнул Антенор, похолодев от ужаса.

— Но мы его сами только что видели, — подтвердил Жозе Алсеу. — Он входил в свой особняк.

Нана, не совладав с собственными нервами, вскочила из-за стола так резко, будто ее ужалили.

— Доедайте быстрее! А мне надо идти на кухню! Жозе Алсеу, ты мне поможешь!

Дамиао, хорошо знавший свою сестру, легко догадался, что на самом деле стоит за ее словами: сейчас она возьмет в охапку детей и понесется из этого дома куда глаза глядят, лишь бы уйти подальше от Гумерсинду. А допустить этого никак нельзя! И Дамиао решительно ухватил Нану за руку:

— Постой, сестра! Не надо торопиться... А еще лучше — присядь... Я тоже слышал от Марко Антонио, что сеньор Гумерсинду купил тот дом не так давно и живет там с женой и одной из своих дочерей.

— Да, мир тесен! — покачал головой Антенор.

— А в чем дело? Почему вы все так разволновались? — недоуменно спросил Жозе Алсеу.

— Мы не разволновались, а просто удивились, — раньше остальных нашелся Антенор. — Ты разве не знаешь, что я был управляющим на фазенде этого плантатора?

— А мы с тобой одно время там жили, братишка, — подхватил Тизиу. — Ты забыл?

— Нет, я все помню, Жулинью!

— Ну вот поэтому я и сказал, что мир тесен, — подвел итог Антенор. — Спасибо за обед, Нана! Все было очень вкусно!

— Давай я тебе помогу, Нана, — вызвался Дамиао. — Жозе Алсеу надо заниматься.

Он вышел на кухню вместе с сестрой и попросил ее не паниковать и держать нервы в узде, чтобы Жозе Алсеу ничего не заподозрил. Нана же была слишком напугана и беспрестанно повторяла:

— Какое невезение! Господи! Ну почему мне так не везет? Это ж надо было так устроиться — прямо под боком у его отца!

— У Жозе Алсеу только один отец — Антенор! — возразил ей Дамиао. — Вспомни, твой сын уже ездил на ту проклятую фазенду, они виделись там с плантатором, и ни тот ни другой ни о чем не догадались.

— А мне все равно страшно!

— Твой страх пройдет, если ты сумеешь взять себя в руки. Пока я не вижу для тебя никакой опасности. Антенор же говорил, что сеньор Гумерсинду никогда не наводил справок о своем темнокожем сыне. Он даже не знает, кого ты родила — мальчика или девочку!

— Я боюсь, что когда-нибудь он случайно встретит меня на улице и, конечно же, узнает! А потом придет отбирать у меня сына!