Мария Соареш - Земля любви, земля надежды. По праву любви.

Так, шутя и веселясь, они и читали книги. Происходило это повсюду — в комнате Беатрисы, в библиотеке, в саду, в роще.

Маурисиу не раз видел их за этим занятием, и ничто его не раздражало. А тут они едва успели раскрыть книгу, уединившись в садовой беседке, как Маурисиу коршуном налетел на них, выкрикивая ругательства и угрозы. Беатрису он обзывал распутной девкой, а Марселло — грязным итальянцем. Разумеется, Марселло не стал терпеть этого молча. Прежде всего, он вступился за честь Беатрисы.

— Не смей оскорблять мою невесту! — закричал он, встав лицом к лицу с Маурисиу, — И уходи отсюда, не мешай нам читать.

Маурисиу же больше не стал тратить свой пыл на слова и сразу перешёл к боксёрским приёмам, которыми некогда владел в совершенстве.

Между мужчинами началась жестокая драка. Увидев кровь на лице Марселло, Беатриса истошно завопила, и на её крик сбежались все, кто в это время был на фазенде.

Катэрина сразу же бросилась разнимать дерущихся, Беатриса, оправившись от испуга, попыталась заслонить собой Марселло, у которого и так уже было окровавлено всё лицо, поскольку Маурисиу рассёк ему бровь и губу. Беатриса надеялась, что брат не сможет поднять на неё руку, однако для Маурисиу, она в тот момент была лишь досадным препятствием, и он с силой отшвырнул её в сторону. Беатриса упала, больно ударившись о край стола, установленного в беседке. Марселло, увидев это, взревел как дикий зверь и с удесятерённой энергией пошёл в очередное наступление на обидчика. Но Маурисиу был явно сильнее в этой схватке, и атака Марселло закончилась тем, что он, получив ещё несколько болезненных тумаков, споткнулся и упал на пол. Маурисиу тут же принялся избивать его ногами, а когда на его пути встала Катэрина, защищавшая брата, он не раздумывая, ударил и её.

— Подонок! Убийца! — закричала Катэрина. — Остановите его, пока он нас всех тут не убил! Что ж вы стоите? Помогите!

Она обращалась, прежде всего, к Зекинью, который уже давно рвался в бой, но его с двух сторон за руки удерживали Форро и Зангон. Когда же Маурисиу ударил Катэрину и она закричала, Зекинью с невесть откуда взявшейся силой рва¬нулся в самую гущу драки, потащив за собой как на привязи и Форро, и Зангона. Понимая, что его теперь не остановить, они ослабили хватку, и Зекинью, получив свободу, с огромным удовольствием врезал Маурисиу по физиономии.

Франсиска пришла к месту драки последней и, увидев, как бьют её сына, заголосила, перекрикивая всех:

— Прекратите! Бандиты! Как вы смеете?! Я вызову полицию!..

Тут уж настал черёд вступить в дело Зангону и Форро. Каждый из них на своём веку укротил не одного разъярённого быка, и поэтому они без особых усилий сумели растащить в разные стороны Зекинью и Маурисиу.

Когда драка утихла, Франсиска строго спросила, обращаясь к Зекинью:

— Как это понимать? Ты посмел поднять руку на хозяина!

— Мама, он не виноват! — закричала Беатриса. — Ты лучше посмотри, что твой сын сделал с Марселло, с Катэриной, со мной! Посмотри на эту кровь и ссадины! Маурисиу всех бы нас поубивал, если бы ему не помешал Зекинью.

Франсиска поморщилась, увидев окровавленное лицо Марселло, и сказала примирительным тоном:

— Не преувеличивай, Беатриса. Слава Богу, никто никого не убил. А ты, Маурисиу, всё объяснишь мне дома. Пойдём со мной!

Она взяла его за руку, собираясь увести в дом как маленького провинившегося ребёнка, но Маурисиу ещё не успел остыть от драки и велел всем троим пастухам немедленно убираться с фазенды.

— Нет, они останутся здесь, — неожиданно заявила Катэрина. — Должен же кто—то защищать нас от тебя!

— Думай, что говоришь! — строго одёрнула её Франсиска, но Катэрина уже закусила удила.

— А что тут думать? — вскинулась она на свекровь. — Ваш сын сошёл с ума! Я боюсь его! Никто не знает, кого он захочет убить в следующий раз. Сегодня хотел убить Марселло, а завтра, может, сеньора Фарину, меня или моего сына — ведь мы все итальянцы!..

— Уймись, Катэрина! — вновь потребовала Франсиска.

— Мама, ты пришла позже и не видела, что творил Маурисиу, — поддержала Катэрину Беатриса. — Он действительно сошёл с ума, я тоже его боюсь!

— Ладно, идёмте все в дом, — сказала Франсиска. — Там поговорим по—семейному.

— А куда идти нам? — спросил у неё Форро.

— На все четыре стороны! — ответил ему Маурисиу, опередив Франсиску, которая в отличие от него не собиралась прогонять пастухов с фазенды.

— Но вы хотя бы дадите нам расчёт? — смиренно спросил Форро. — Какие—то деньги мы у вас всё-таки заработали...

— Убирайся прочь, наглец! — окрысился на него Маури¬сиу. — Если ты ещё хоть раз откроешь рот, я вызову сюда полицию и сдам тебя как убийцу сеньора Мартино!

Форро остолбенел, поражённый такой чёрной неблагодарностью, а Рита, молчавшая всё это время, сочла необходимым вступиться за своего Арсидеса. И сделала она это, разумеется, в той оригинальной манере, которая была свойственна только ей.

— Мой Арсидес останется со мной, и его друзья — тоже, — сказала она, пристально глядя в глаза Маурисиу. — А если ты возведёшь на них поклёп и захочешь сдать их полиции, то я расскажу комиссару, кого видела с ружьём на этой фазенде в тот день, когда убили итальянца.

Её слова прозвучали как приговор, вынесенный Маурисиу, и все присутствующие замерли, с ужасом ожидая, что будет дальше. Их взоры невольно обратились к Маурисиу, а он, нервно засмеявшись, воскликнул:

— Чушь! Бред! Разве можно верить россказням этой выжившей из ума старухи?!

Опасаясь худшего, Франсиска решила, во что бы то ни стало, перехватить инициативу.

— Всё, хватит! — произнесла она металлическим голосом, достойным Франсиски Железной Руки. — Слушайте меня! Пастухи останутся на фазенде и будут работать. Рита, Жулия, уведите их! А все остальные пойдут вместе со мной в дом. Ты тоже иди, Марселло, тебе надо обработать раны.

— Нет, спасибо, я не пойду, — с трудом выговорил Марселло, прикрывая рукой разбитую губу.

— Да, так будет лучше, — поддержала его Беатриса. — Подожди меня здесь, пока я принесу йод и вату.

— А мне вообще впору бежать из этого дома, потому что я не могу жить в одной комнате с убийцей! — в отчаянии простонала Катэрина. — Сейчас возьму ребёнка и уйду к своим родителям!

— Катэрина, прекрати истерику! — таким же металлическим голосом потребовала Франсиска. — И не смей распускать дурные слухи про своего мужа! Маурисиу не убийца.

— Да, а кто же он? Вы слышали, что сказала Рита?

— В отличие от тебя, она не называла Маурисиу убийцей! — ответила невестке Франсиска, но и Катэрина не осталась в долгу:

— Вы тоже можете его так не называть. Только, на всякий случай, поостерегитесь встречаться с сеньором Фариной, если этот итальянец вам хоть немного дорог!