Яна Перепечина - А я смогу… [litres]

– Разрешаю Поушивлюблённому Сергею Николаевичу катиться на все четыре стороны, решать проблемы и адаптироваться сколько его душеньке угодно. Отрабатывать трудодни ударным капиталистическим вкалыванием будет после смены фамилии с Поушивлюблённого на тоже Счастливоженатого. В случае явки на работу до смены фамилии Поушивлюблённого Сергея Николаевича на службу не пущать, а гнать в три шеи… И давай, двигай отсюда, друг мой сердешный. Чтоб я тебя до свадьбы не видел здесь.

– И ведь скрывал, гад такой! – ласково возмутился Павел. – И не стыдно тебе?

– Да я три дня всего и скрывал-то. Мы три дня назад встретились.

– И уже всё решили?

– Ага. А чего тянуть-то? – с видом мачо, против которого не может устоять ни одна особа женского пола от года и до девяноста пяти лет от роду, покивал Ясень.

– Что там за проблемы-то? Помощь нужна?

– Да нет, ерунда всякая, – выпав из роли, нормальным голосом ответил Сергей, – разберёмся.

– Ну, смотри. А то, если что, можем и вместе покумекать.

– Спасибо, Павлунь. Что бы я без тебя делал?

– Иди, иди, Серёж, – смутился Павел, – с Богом.

– Тады я пошёл, – Ясень, приплясывая, направился к двери и зычно заголосил, – е-е-единственная-а-а моя-а-а! Уже лечу к тебе-е-е я-а-а!

Когда он удалился, на всю «шарашкину контору» распевая изрядно отредактированную песню Газманова, в кабинет заглянул Серафимов. За его спиной виднелось невозмутимое лицо Елизаветы Фёдоровны. Лишь чуть приподнятая безупречная правая бровь говорила о том, что она безмерно удивлена.

– Ничего страшного, Елизавета Фёдоровна, – через голову Серафимова пояснил Павел, – он не сошёл с ума, а просто собрался жениться. Психиатрическую помощь вызывать не надо. Не пугайтесь.

Королева Елизавета царственно кивнула и удалилась к себе. А Влад, не обладающий железной выдержкой секретаря Павла, обвалился в кресло и уточнил:

– И что? Он теперь всегда так будет?

– Да нет. Просто он сегодня развлекался и резвился. Кстати, его какое-то время не будет, так что придётся нам с тобой дела на двоих делить. Дела делить, – усмехнулся он, – блеск! Слышала бы меня Злата.

– На троих, к счастью, у нас есть Вера.

– На двоих. Забыл? Вера замуж скоро выходит. Ей не до работы.

– На Ясеневых напал мор. Ни Серёги, ни Веры, считай, на фирме нет. Мы их теряем.

– Мы их женим и замуж выдаём. Вера-то уедет, конечно. А Ясень улетел, но обещал вернуться.

– Да зачем он нам нужен? Лучше бы наоборот. Без Веруни-то никуда.

Покинув «шарашкину контору» Сергей направился в Томилино, к благодарному торговцу цветами Эльчину. Выйдя из машины, он бросил взгляд в сторону «Феи цветов». По ступенькам вверх и вниз шли несколько человек, кто уже с букетами, кто только за цветами. Ясенев улыбнулся: ему показалось, что магазинчик – это привет от Лёльки.

В конкурирующей фирме всё было по-старому: натужно скрипела покосившаяся дверь и скучала за грязным прилавком унылая продавщица. Только цветов стало ещё меньше, а те, что всё же были, имели совсем уж непрезентабельный вид. Заметив Ясенева, цветочница вскочила и залепетала:

– Приехал, приехал Эльчин. Сейчас вон туда, – она махнула рукой на небольшую вокзальную площадь, – за чебуреками отошёл и вернётся.

– Я подожду, – милостиво кивнул Ясень.

– Мы сегодня последний день работаем, – неизвестно зачем, возможно, с целью поддержания светской беседы, заявила продавщица, – завтра закрываемся.

– Почему? – удивился Сергей. – Разорились?

– Нет, у нас дела нормально. Хуже, чем раньше, но не совсем плохо. Просто… А вон, кстати, и Эльчин идёт.

Дверь открылась и вошёл невысокий, худенький черноволосый дядька, усталый и незлой на вид.

– Эльчин, тут вот человек пришёл, – вскочила продавщица.

– Вы ко мне? – хозяин поднял на посетителя покрасневшие глаза.

– Да, – кивнул Сергей, совершенно не понимая, как завести разговор. Ему как-то сразу стало понятно, что перед ним много и тяжело работающий человек. У него ведь большая семья, маленькие дети, про которых рассказывала Лёлька. И он вовсе никакой не злодей.

– Павильон уже продан, вы опоздали, – Эльчин грустно, даже несколько виновато посмотрел на него и развёл руками, – здесь теперь будет металлоремонт.

– А вы куда?

– А я в Питер, – немного оживился мужчина и неожиданно разговорился:

– У меня там старший брат, давно уже, ещё со времён Союза. Учился, женился да так и остался. Доволен, хорошо устроился, крепко стоит на ногах. Теперь вот зовёт, обещает помочь. А здесь я один работаю, дети маленькие, родители старые с нами живут. Жене тяжело за всеми ухаживать. А там родня, жена брата поможет моей Наргиз… Жалко, конечно, переезжать, но…

– Эльчин, вы знаете, я не покупатель, – Сергей посмотрел на этого маленького, честно работающего человека и почему-то решил выложить ему всю правду, ну, или почти всю, – я муж Ольги Ясеневой, хозяйки «Феи цветов». Знаете её?

– Олю? Да, конечно, очень хороший человек она. Только вы ей не муж.

– Откуда вы знаете?

– Я её с другим мужчиной видел. А такая, как она, мужу изменять не будет.

– Вы правы. Я – бывший муж. Мы давно были в разводе, а вот теперь встретились, и я пытаюсь Оле помочь. У неё начались проблемы, кто-то бьёт и замазывает краской витрины в её магазинах…

– Я слышал про это, – кивнул Эльчин.

– Это ещё не всё. И самой Ольге, и её продавщицам угрожали, а позавчера ночью подожгли дверь её квартиры.

– Кто же это делает? – покачал головой мужчина. – С женщиной воюют. Стыдно.

– Мы пока не знаем, кто автор затеи. Честно говоря, я думал на вас. Но Оля не верит, что вы могли так с ней поступить. Да и после нашей беседы стало ясно, что вы не заинтересованы в этом, раз уезжаете.

– Вы про то, что я конкурент? – Эльчин усмехнулся, от глаз побежали в стороны весёлые морщинки.

«Приятный и умный мужик», – подумал Ясень и с симпатией кивнул.

– Я не конкурент ей. Где мы – и где она. Мы не так давно из Гянджи приехали. Я вообще-то учитель, азербайджанский язык и литературу в школе преподавал. Только в России, сами понимаете, это не самые востребованные предметы. Вот и решил бизнесом заняться. Но меня это не слишком интересовало, вот и вышло всё так… неинтересно. – Он обвёл рукой свой магазинчик. – Но цветы – это выгодный бизнес, даже таким неумелым людям, как я, деньги приносит. Так всё и шло, как у вас хорошо говорят, ни шатко ни валко.

А потом появилась Оля. Я сначала сдуру даже ругаться к ней ходил. Только после подумал: что ругаться? Человек делает свою работу хорошо, с душой делает. Вот у него всё и ладится. Даже продавщиц подсылал смотреть, учиться.

А дальше мне вообще стыдно стало. У меня сын на горке сильно упал, лицо разбил, зубы выбил. До травмпункта далеко, жена с другими детьми, маленькими. Я как назло уехал по делам аж на другой конец Москвы. Наргиз кинулась машину ловить, а никто не останавливается. Знаете почему?