Ульяна Соболева - 1000 не одна боль

— Чистота и невинность — вот твое оружие, вот что Аднана подкупило с первой же встречи. Одевайся и меня жди. Я тебя отвезу в родовой особняк шейха. Думай о том, что я сказал тебе, Альшита. Думай прежде чем что-то сказать или сделать.

И я думала… я весь день сегодня только об этом и думала. Особенно вспоминая улыбку Аднана так непривычно сверкавшую на его лице. И теперь глядя на себя в зеркале с покрытой головой в обрамлении тончайшего белого шелка с серебристыми вкраплениями, прикрывая глаза, когда девушка-визажист наносила на мои веки темно-синие тени с перламутровым отливом и подводила глаза черной подводкой, поднимая их к вискам… делая меня совершенно не похожей на себя.

— Какие глаза, о Алллах, глаза цвета ночи и кожа сверкает. С такими глазами можно молчать и не разговаривать никогда. Все и так ясно.

Когда Рамиль увидел меня уже при полном параде он приподнял брови и довольно ухмыльнулся:

— Потрясающе. В белом ты великолепна, самый настоящий контраст с… — осекся и повернулся к Амине.

— С сегодняшнего дня все что будут приносить госпоже отдавать на проверку Шамилю, поняла? И не важно, что это еда, одежда. Я хочу, чтоб все тщательно проверялось. И никто кроме тебя не сделает этого со всей ответственностью.

Малышка насупила бровки и очень сертьезно кивнула. Она его поняла, а я нет.

— Зачем? Это что новая разновидность домашнего ареста?

— О Аллах, дай мне сил вытерпеть глупость этой русской женщины!

Повернулся ко мне.

— Сегодня ты наживешь себе столько врагов сколько не снилось никому в этой семье. Я пытаюсь уберечь тебя от зависти и ненависти, которая на тебя обрушится.

Я пока что решительно его не понимала. Но если он считает, что так надо ради Бога. Напоминает мне о Екатерине Медичи или семейке Боджиа. Но мы же не в том веке живем.

Если я тот дом, в который привез меня Аднан посчитала красивым, то этот мне показался дворцом. Мне даже захотелось зажмуриться и спрятаться куда-то.

Маленькая Настя Елисеева не может находится в таком дворце, она в жизни не видела ничего подобного. Мы шли вперед к высоким мраморным колоннам, поддерживающим свод самого дворца (я не могла называть это строение иначе… ни одно другое слово не передало бы этого великолепия). Несмотря на панический ужас перед встречей со знаменитым семейством я все равно осматривалась по сторонам не в силах сдержать своего восхищения.

Под ногами зеркальные плиты, в которых отражались я и Рамиль, низ здания вымощен блестящим черным камнем, контрастирующим с белым. Все безупречно гладкое, как зеркала.

— Ааа…

— Аднан? Он уже здесь. Семья всегда вначале встречается в первой зале. Еще до прихода гостей. Таков обычай в этом доме. Особенно когда кто-то приезжает после долгого отсутствия.

Звучало очень устрашающе я никогда не видела ничего подобного и не сталкивалась с таким. Зачем Аднан привез меня сюда в качестве кого. Как он меня им представит? Как свою любовницу? Наложницу? Разве это не позор?

Внутри нарастала паника. Я не представляла, что меня здесь ждет. Какие правила и законы в этой семье?

Рамиль молчал он вел меня по тонким белоснежным коврам с черными орнаментами по краям в сторону длинного, узкого коридора, освещенного тысячами хрустальных небольших люстр, сделанных в форме подсвечников.

Коридор казался бесконечным, он извивался змеей, вокруг толстых колон, словно лабиринт, внутри белых стен. Ни одного окна или дверей. Рамиль вывел меня в сад и мои глаза распахнулись еще шире. Слишком красиво и величественно, все увито мелкими декоративными розами и их цвета как пастельная радуга плавно переходит из одного в другой, оплетая скамейки, беседки и мелкие фонтаны, рассыпанные вокруг одного огромного фонтана в виде женщины с длинными волосами поднявшей руки к небу. И из ее ладоней фонтан распадался в разные стороны при этом само статуя не намокла. А ее ноги обвивали все те же розы.

— Это мать Аднана… Когда-то Кадир был так помешан на ней, что построил в ее честь фонтан и посадил эти розы. Она их любила.

Он развернул меня к себе за плечо.

— Для них для всех ты будешь олицетворением именно ее. Особенно для жен Кадира… которые ее ненавидели. Оставайся здесь. Я скоро вернусь…

Прежде чем я успела возразить он уже удалялся по узкой дорожке, а я так и осталась стоять у фонтана… Отчего-то вспомнилось и закрутилось в голове..

Опустошив огнем войны

Кавказу близкие страны

И селы мирные России,

В Тавриду возвратился хан

И в память горестной Марии

Воздвигнул мраморный фонтан,

В углу дворца уединенный.

Над ним крестом осенена

Магометанская луна

(Символ, конечно, дерзновенный,

Незнанья жалкая вина).

Есть надпись: едкими годами

Еще не сгладилась она.

За чуждыми ее чертами

Журчит во мраморе вода

И каплет хладными слезами,

Не умолкая никогда.

Так плачет мать во дни печали

О сыне, падшем на войне.

Младые девы в той стране

Преданье старины узнали,

И мрачный памятник оне

Фонтаном слез именовали. *1

— Не постыдился значит… шармуту свою к отцу в дом притащить.

Резко обернулась и встретилась взглядом с горящими глазами Заремы.

*1 — А. Пушкин «Бахчисарайский фонтан»

А вот и самая ядовитая из змей. Я внутренне подобралась и развернулась к ней лицом. Гордо вздернув подбородок смотрела на ту, кого сегодня Рамиль назвал единственной и законной женой Аднана. И мне казалось, что я уменьшаюсь в размерах, что я скукоживаюсь возле нее и становлюсь похожей на жалкую безделушку рядом с безумно красивой драгоценностью. Зарема выглядела именно так. Она сияла словно яркий невозможно дорогой камень в шикарной оправе. На ней было платье золотистого цвета, струящееся по воздуху и по плитам мягкими фалдами, а золотой цвет придавал ее смуглой коже такого же золотистого сияния, огромные миндалевидные глаза с длинными густо накрашенными ресницами оттеняли дерзкий, горящий пламенем взгляд, длинный нос с горбинкой не портил ее тонкого лица с широкими скулами, а лишь прибавлял ему изюминки тем более в сочетании с ярко-алыми полными, сочными губами.

Стройная, но с крутыми изгибами тела, пышной грудью …она могла вызывать только дикое восхищение и… такую же дикую зависть и ревность. Я смотрела на нее, и вся краска отхлынула от моего лица. Никогда мне не сравнится с ней и не стать на один уровень. Я рядом, как облезлая моль… и ОН никогда не променяет ее на меня. Возникло едчайшее желание бежать отсюда куда глаза глядят, только бы не видеть эту вызывающую красоту, не представлять, как Аднан страстно целует этот рот, как сдирает с нее одежду или берет ее прямо в ней… Как меня совсем недавно… в лифте. От одной мысли об этом захватило дух и ненависть затопила меня с головой — а потом он идет вот к этой звезде и исполняет свой супружеский долг. И это так мерзко…