Олег Кудрин - Страсть и надежда

Открылось последнее заседание. Форс заявил сразу двух свидетелей: Миро Бейбутовича Милехина и Богдана Васильевича Голодникова. И оба имени были встречены в зале с удивлением.

Миро? Так он уже выздоровел? Хорошо. Но не для всех. Обвинитель Чугуев недовольно покривился. Появление пострадавшего снижало весь накал обвинения.

К тому же, судя по тому, что Милехин пришел с Форсом, он будет просить о снисхождении к Максиму..

А вот со вторым человеком вообще непонятно получилось. Богдан Васильевич Голодников — а кто это? Даже среди цыган мало кто знал, что это Рыч. Рыч и Рыч — по-цыгански "медведь", кличка, прозвище настолько подходило к нему, что и не думал о том, как зовут его по-настоящему…

Миро вышел к свидетельской трибуне.

— Свидетель, опишите, пожалуйста, ваши отношения с подсудимым!

Миро посмотрел на Баро, тот нахмурился. Да, нелегко говорить. Но нужно!

— Так получилось, что мы с Максимом были соперниками. Подробно говорить об этом мне больно. Да и не нужно. Мне рассказывали, что здесь, на суде, об этом уже много говорили.

Судья кивнул головой. И это придало цыгану решительности.

— Но при этом я хочу сказать, что врагами мы с Максимом никогда не были! Никогда.

— Таким образом, — подвел итог Форс. — Вы не можете подозревать гражданина Орлова в покушении на вашу жизнь?

— Не могу. Да нет, что там — не могу? Я вообще считаю, что он этого не делал! Такой человек, как Максим, не мог стрелять в меня. Да и вообще, ни в кого не мог бы!

— У меня все, ваша честь! Благодарю, — прощально взмахнул рукой Форс.

— У обвинения есть вопросы к свидетелю? — обратился судья к Чугаеву.

— Есть! Конечно же есть, ваша честь! — Петр Архипович внимательно посмотрел на Миро. — Свидетель, как нам стало известно, вы оба были влюблены в одну девушку. Как вы думаете, обвиняемый хотел добиться ее взаимности?

— Я думаю, да. Но…

— Прошу вас сказать "да" или "нет". Без "но"!

— Протестую! — взорвался Форс. — Обвинитель провоцирует свидетеля на домыслы!

— Протест отклоняется! Отвечайте свидетель! — Да…

— Спасибо. Следующий вопрос. Девушка дала согласие выйти за вас замуж?

— Дала, но я вам говорю, что…

— "Да" или "нет"?

— Да… — выдавил из себя Миро.

— И вы считаете, что у обвиняемого не было мотива для убийства?

— Да, я так считаю! — твердо и даже с вызовом сказал Миро.

— Извините, но это эмоции. А мы здесь, в суде, рассматриваем факты! И они таковы: подсудимого взяли на месте преступления с ружьем в руках. Вы как-то можете это объяснить?

— Нет.

— Вопросов больше не имею! — торжествующе сказал Петр Архипович Чугаев.

…И тогда на свидетельское место был вызван Рыч.

Максим с удивлением посмотрел на него: неужели старый его противник может сказать хоть что-то в его пользу?

Форс мысленно перекрестился и приступил к работе:

— Итак, Богдан Васильевич, насколько я знаю, вы работаете охранником в доме у господина Зарецкого. Что входит в ваши обязанности?

— С хозяином ездить, охранять его, не пропускать посторонних…

— Ну и как? В день покушения вам удалось не допустить посторонних на торжество?

— Нет. Когда я делал обход, то заметил в кустах в саду постороннего человека.

— Вы его узнали?

— Да. Это был Максим Орлов.

— А что произошло дальше?

— Ну я какое-то время наблюдал за ним.

— Зачем? Почему же вы сразу не выпроводили его взашей?

— Ну я же охранник, а не псих какой-то. Нужно сначала посмотреть, вооружен он или нет. Приглядеться, чего делает, чтобы понять, зачем вообще пришел…

— Спасибо за профессиональную справку. Итак, вы его заметили. И что же было дальше?

— Ну я увидел, что он не вооружен…

В зале кто-то охнул. А Чугаев напрягся, сильно напрягся, начал что-то помечать в своем блокноте.

— Я хотел подойти к нему, чтобы прогнать, ну, чтобы не крутился возле дома… Но тут выстрел раздался.

— Внимание!.. — Форс поднял руку в театральном жесте. — То есть вы абсолютно, стопроцентно уверены в том, что во время выстрела наблюдали именно за Максимом Орловым?

— Да.

— И ровно так же вы уверены, что никакого оружия в руках у Орлова в этот момент не было?

— Да.

— Очень хорошо. Мы запомнили ваше утверждение. Идем дальше. Что произошло после выстрела?

— Максим, когда услышал выстрел, сразу побежал.

— Куда? К раненному?

— Нет, в то место, откуда выстрел раздался.

— Что это за место?

— Да там же, в кустах. Только кусты там гуще, потому что лощинка, ручеек, вода. Там вообще трудно продраться.

— Итак, Максим побежал на то место, откуда стреляли по Миро Милехину.

— А я побежал вслед за ним.

— Что было дальше.

— Орлов поднял ружье, валявшееся на земле. И вот тут я постарался обезоружить его. Но он крепкий парень. И пока мы боролись, из дома выбежали остальные ромалэ.

— Очень интересно, а почему вы вступили в схватку с Орловым, а не бросились в эту лощину, заросшую кустами? Ведь тогда у вас были шансы поймать настоящего преступника, а не мнимого.

Рыч недобро усмехнулся.

— Легко вам рассуждать… Я в первую очередь отвечаю за безопасность. А тут все решали секунды. Ну бросился бы я в лощину? И что — Максим-то оставался с ружьем в руках. А поди, знай, что он мог бы натворить в таком состоянии? А вдруг бы стрелять с перепугу начал?!

— То есть, вы, по сути, предостерегли Максима Орлова от возможного преступления? — иронично вопросил Форс.

— Да, — совершенно серьезно ответил Рыч.

— А что ж вы тогда, как только Максим был скручен цыганами, выскочившими вам на подмогу, не бросились в погоню за преступником.

— Трудный вопрос…

— Да уж, Богдан Васильевич! Сейчас на последнем заседании легких вопросов не ждите. Итак…

— Понимаете, у нас, охранников, есть такое чувство, как чутье. Иногда оно ничего не говорит. А иногда говорит что-то, причем очень точно. Вот тут, в тот момент, я понял, что времени прошло довольно много. И тот, кто покушался, уже успел скрыться. На машине уехать или… — Рыч вдруг запнулся.

— Что "или"? — не отпускал его Форс, Рыч явно не хотел отвечать, но Леонид Вячеславович с нажимом переспросил его. — Что "или"?

— …Или на лошади ускакать.

— Про машину или лошадь — это просто предположения или что-то большее?

Рыч задумался, чуть ли не на минуту. Зал затих… Казалось, что люди даже вздохнуть бояться, чтоб не нарушить тишину…

…Поразительно, столько времени прошло, но Рыч только сейчас понял, почему не побежал вдогонку за стрелявшим. В пылу борьбы, в нарастающем шуме выбежавшей толпы, он отчетливо услышал удаляющийся топот копыт. Сознание тогда промолчало. Подсознание твердо сказало: "Стой! Там уже некого искать.