Светлана Карагод - Дьявол в нём. Город любви

– А нож, кстати, у тебя тупой, – почему-то проговорила она.

Роман снисходительно улыбнулся, удивляясь ее подозрительной веселости.

– Это не у меня! Он достался мне по наследству от тех, кто жил здесь раньше. Надо наточить или принести свой… из машины…

Они вели разговор, не имеющий особого значения, но содержащий, едва уловимые намеки на борьбу, что они затеяли друг с другом, результатом которой должна стать сегодняшняя ночь.

– … и как оружие нож тебе не пригодится, – подходя к ней вплотную, добавил он с раздражением. – Я в ВДВ три года служил. Против меня тебе пригодился бы разве что автомат или граната… и то вряд ли… – Он приближался – и она чувствовала, что еще секунда и обнимет ее: – Ну, и где твоя собака… или пес?.. – спрашивал, занося руку, чтобы обнять, но она будто случайно, ловко ускользнула от него к лежащим на столе продуктам, и тоном капризной девочки пропела в ответ вопросом на вопрос:

– А где же мо-ро-же-но-о?

Он забыл купить мороженое, но не признался в этом, а неправдоподобно солгал:

– Да его не было, – приблизился и ловко забрал нож из ее рук. Затем с мнимым вниманием посмотрел на лезвие, будто собираясь что-то резать, и продолжил не терпящим возражений тоном: – Мороженого нет, но есть шампанское. Сейчас остынет – и выпьем за знакомство. И не уверяй меня, что не пьешь!..

Ничем не подтверждая и не отвергая его предложение, Надя, вновь отодвигаясь и ускользая от него, села в узкое кресло. Ее метания по комнате не остались для него незамеченными и очень интриговали.

– Можем видео посмотреть, как я обещал?! Эротикой увлекаешься… или порнухой? – Долгожданный страх мелькнул в ее глазах: – Молчу!.. А то ты сразу меня боишься и домой собираешься, – смеялся, включая на огромном телевизоре видео-мультики про Карлсона, но без звука.

Она растерянно глядела на него из кресла снизу-вверх, очередной раз удивляясь его способности отгадывать ее чувства. Было невозможно понять, какой он: то злится, то шутит – и ведет себя так, словно у него нет ни семьи, ни забот, а привел он ее сюда только с одной целью – переспать.

Проходя мимо у зеркала, Роман задержался и игриво подмигнул своему отражению:

– Мужчина в полном расцвете сил, жгучий брюнет, покоряющий сердца, а она отказывается!.. Передумаешь – поздно будет!..

– Ах, – в тон ему картинно вздохнула она, – не передумаю! Я чужого не беру…

– Почему чужого?

– А вдруг твоя вернется жена? – осторожно полуспросила, полусказала Надя: – А мы тут с тобой… шампанское пьем.

– И с чего ты взяла, что я женат?! – металл недовольства зазвучал в его голосе.

– Здесь очень много женских вещей.

– Ну и что! Ты думаешь, мы с Анваром только магнитофонами торгуем! И живем мы здесь недавно. Вы, женщины, просто дуры: когда врешь – верите, правде – нет! Я свободен. И всегда буду свободен, даже, если у меня появится жена, – говорил он так. словно пророчил ее в жены.

От его правдивого тона Надя смутилась и даже не заметила его ярости. Да, конечно, он не мог быть женат… на этой бесцветной курице из паспорта. Но… Но это очень плохо…

– Если и так, – произнесла она, нервно поправляя прядь волос у виска, – то мы мало знакомы… – и добавила, как можно незначительнее, натянуто улыбаясь: – Вдруг побежишь в милицию и станешь жаловаться, что я поймала тебя на улице, навязалась в гости и пристаю…

Его рассмешила ее столь наивная попытка защитить себя. Уж не собирается ли она обвинить его в изнасиловании?.. Не знает, малышка, с кем связалась! Прошел он эти угрозы лет пять назад. Закон верти, как хочешь: главное – заплати!.. А уж его мамочка умеет – и платить, и получать, недаром один из удачливых адвокатов Мариуполя.

– Не беспокойся, – также шутливо и иронично отвечал он: – В милиции будешь утверждать, что я отдался тебе по большой и пламенной любви, и совсем без свидетелей… А бить и уговаривать меня, надеюсь, тебе не придется?! В крайнем случае – ты на мне «женишься». – На ее погрустневшем лице вновь появилось выражение тревоги. – Хочешь такого мужа, как я? – продолжал он.

– Не очень…– еще один барьер, который надеялась возвести между ними, рушился на глазах. И она пять чувствовала себя мышью рядом с голодным котом. Мышью, какую он почему-то решил съесть не сразу, а немного поиграв со своей жертвой. Как же сделать, чтобы этот человек не воспринимал ее как женщину, женщину на сегодняшнюю ночь?

Ему совсем не нравились ее разговоры. Неужели придется заставить эту малышку быть с ним ласковой? Почему бы ей просто не отдаться ему и не получить удовольствие? Он постарался бы доставить ей удовольствие!

Роман легко передвинул девчонку вместе с креслом к столику, специально устроенному для таких скорых ужинов. Там стояли перевернутые, чистые хрустальные бокалы, рюмки и несколько одноразовых тарелок. Что опять же давало основание полагать, что тут приложила руку женщина. Он стал раскладывать еду, сев рядом на кровать по-турецки, быстро, по-мужски, и опять совершенно спокойно спросил:

– Хочешь анекдот?.. – и, не дождавшись ответа, продолжил: – Покупатель продавцу: «Мне коробку конфет, шампанское и упаковку… презервативов». – Продавец: «Да, но только презервативов нет» – «Ну, тогда ничего не надо».

Она молчала. Ее мнимой веселости хватило ненадолго. Как теперь же трудно, почти невозможно уйти от него! Теперь, когда они сидят в его комнате, запертой на замок, он улыбается своей ироничной улыбкой, и они собираются пить шампанское, которое он несет из холодильника. Его совсем не смущало ее молчание.

– Шампанское не остыло, но я голоден как волк! – Он обтер запотевшее стекло белым полотенцем: – Тем более если мы задержимся, – добавил многозначительно, – тебе будет поздно возвращаться домой…

«Значит, я уйду?» – спросили ее глаза.

– Еще есть водка в холодильнике…

Громко выстрелила пробка. Она продолжала молчать, наблюдая, как наполняются красивые хрустальные бокалы. Наверное, ненормально, что ей хочется скрыться от этого ловеласа. Он красив, умен, похоже, что зарабатывает деньги. Другая на ее месте была бы просто счастлива – попытаться заполучить такого денежного любовника через постель. А она мечтает сбежать при первой возможности.

– Ты пьешь водку?..

Надя нерешительно покачала головой, и он принял это за то, что она может, но не любит пить крепкое.

– Ладно, сегодня я и сам водку не пью!.. Знаешь, я не очень хорош, когда перепью, и тебе не понравлюсь… – говорил рассудительным тоном, а внутренний голос, второе «я», которое он так любил и ненавидел в себе, смеялся: «Вот ты уже начинаешь рассуждать, как она – «хороший, плохой», скоро побежишь собачек кормить! Не пора ли… закончить этот маскарад?» – Но он, продолжая добродушно улыбаться, подал ей бокал и, чокаясь, без церемоний произнес: – За тебя!..