Макс Уэйд - Океан Разбитых Надежд

– Спасибо, мисс Лонг, – скромничает Люк. – Я пойду вниз. Сообщите, пожалуйста, миссис Лонг, что я взял её книгу.

Формальности начинают раздражать, но я не подаю вида.

– Кэтрин, – я закрываю шкаф, – просто Кэтрин.

Просидев без дела ещё двадцать минут, я поднимаюсь с кресла и, проверив, закрыты ли все дверцы, покидаю кабинет. Моя бабушка никогда не против поговорить час-другой. Ей доставляет удовольствие делиться с малознакомыми людьми забавными историями из жизни. Если к ней приезжают семьи, которые собираются пожертвовать детскому дому имущество, она может разговаривать с ними часами. Моя бабушка хороша во всём и может поддержать любой разговор, если таковой вдруг намечается. Конечно, она предпочитает выступать в роли повествователя, ведь роль слушателя даётся ей нелегко. Её старческая жизнь будет понасыщеннее многих молодых, поэтому бабушка просто не нуждается в чужих историях – ей вполне хватает своих.

Только я выхожу в коридор, как тут же встречаюсь с Билли. Он отталкивается от стены и в два шага оказывается около меня. Над его широкими плечами вьются тёмные волосы, синяя футболка обтягивает мышцы, а широко расставленные ноги говорят о чрезмерной уверенности. Я подаюсь назад и прислоняюсь спиной к уже захлопнувшейся двери.

– Надолго ты останешься? – интересуется Билли, не отстраняясь от меня. Так начинается каждый наш разговор: никаких приветствий, пожеланий и тем более откровений. Всё чопорно и клишировано.

Грозный голос пугает меня. Сейчас видно, что Акерс крайне недоволен моим внезапным появлением в детском доме: он требует, чтобы я заранее предупреждала его о своём визите через бабушку.

Я нервно поправляю платье и отвечаю:

– Ещё не в курсе, – я не узнаю собственного голоса. Уже чувствую, как подкашиваются ноги.

Этим летом я не стала просить бабушку передавать Билли новость о моём приезде, потому что не посчитала это нужным. Мне всё равно предстоит несколько раз за лето возвращаться в Хантингтон, если агентство продлит контракт, и надеяться на моё постоянное времяпровождение здесь не стоит никому.

От Билли можно ожидать всего. Он может взреветь, как медведь, а может спокойно развернуться и уйти в игровую. Может без предупреждения притянуть меня к себе, а может толкнуть в плечо. Вспоминая об этом, я сильнее прижимаюсь к стене и изо всех сил стараюсь не скатиться на пол прямо при нём.

– Что насчёт контракта?

Билли Акерс, конечно, в курсе моей модельной деятельности.

– Я пока не знаю, согласятся со мной работать дальше. Но, если согласятся, я буду вынуждена периодически ездить в Хантингтон.

На секунду я замолкаю и прислушиваюсь к своему дыханию. Отдышка не даёт мне набрать полную грудь, и я то и дело хватаю воздух ртом.

Билли продолжает смотреть прямо на меня. Приближаясь всё ближе, он скрывает за своей спиной весь коридор. Только я хочу поднять трясущуюся руку, чтобы оттолкнуть его, как Акерс опережает меня и обнимает. Жжение в моих глазах становится невыносимым, и я почти пускаю слезу, не в силах расторгнуть объятия с самим дьяволом во плоти.

Следующим утром я спускаюсь вниз, сонно потирая глаза. С каждой ступенькой запах чёрного чая с лимоном и недавно приготовленного картофельного пюре усиливается. Живот начинает громко урчать. Я проскальзываю в опустевший кафетерий детского дома. Запах тут стоит неимоверный. Повариха Хью бегает за стойкой, стаскивая в раковину грязную посуду.

– Доброе утро, миссис Хью, – кричу я ей вслед.

– Доброе утро, мисс Лонг! – отозвался голос Люка.

Я подскакиваю от неожиданности и поворачиваю голову. Под лучами утреннего солнца волосы Люка отливают тёплым медовым оттенком. Люк так мирно сидел за столом, мимо которого я прошла, что я умудрилась не заметить его.

– Доброе утро, – отвечаю я парню спустя несколько секунд.

Его совсем не похожий на Билли Акерса голос продолжает звучать в голове далёким, еле уловимым эхом. Я слышу его, словно находясь на дне океана. И, пожалуй, в этом голосе действительно есть что-то завораживающее. Что-то, о чём Люк никому не рассказывает. Что-то, о чём он предпочёл бы забыть.

Длинные рукава рубахи Люка закатаны до локтей, а светлые джинсы подобраны точно по размеру. Они идут ему куда больше, чем тёмные классические брюки, которые он носит в школу. Люку в принципе идёт светлая одежда. Светлые тона подчёркивают его мягкость, замкнутость, и ту самую загадочность, которая не даёт мне покоя. Я скольжу взглядом ниже – в его руках лежит распахнутая книга.

– Доброе утро, Кэтрин! – наконец добродушно отзывается повариха Хью, поправляя свой белый колпак, – желаешь пюре? – женщина появляется из-за широкого прилавка.

– Да, пожалуйста.

Я продолжаю с интересом коситься на Люка. Разглядываю его сдвинутые брови, пульсирующую жилку на шее и не могу оторваться. Но для меня он всё тот же незнакомый мальчуган, а не хороший знакомый. Тот самый неприглядный мышонок, за спиной которого тяжёлые годы жизни.

Я завтракаю в пустом кафетерии, где изредка мелькают Зои и Луиза. Девочки любят лакомиться имбирным печеньем, которое лежит в вазочках на каждом столике, и я их понимаю. Хью готовит невероятное печенье. Помню, как она впервые приготовила его на один ирландский праздник. Кажется, это был Вечер Бёрнса 1 1 Вечер 25 января, день рождения шотл. поэта Р. Бёрнса; устраивается торжественный ужин, подают традиционные шотл. блюда. . Тогда Хью подала знаменитую баранину и печенье, приготовлению которому, как она говорила, научила её мама ещё в детстве.

Вскоре моя тарелка пустеет, и я встаю, чтобы отнести её к посудомоечной машине. Я задерживаюсь у столика Люка.

– Как тебе книга? – интересуюсь я. Он подпёр голову рукой и полностью погрузился в сюжет.

– Очень грустная, – он даже не поднимает на меня глаз, перелистывая страницу. – Хотите почитать?

– Нет, спасибо, – отвечаю я. – У меня полно дел сегодня.

Это действительно так. На днях бабушке привезли несколько ящиков рассады, и нужно поскорее управиться с цветами, иначе они поникнут.

Я люблю помогать бабушке. Я могу сортировать бумаги в бухгалтерии, ходить на сбор фруктов в наш маленький садик, на который открывается чудесный вид из игровой. Он хоть и небольшой, но работы там достаточно для всех ребят. Кто-то вскапывает чёрствую землю старыми лопатами, кто-то ухаживает за молодыми деревьями, поливая и удобряя их, а кто-то работает над внешним видом, подстригая кусты с ягодами и собирая обломившиеся ветви.

Солнце поднимается выше, освещая прекрасный сад. Так хорошо идти по улице и наслаждаться красками лета: и зелёной травушкой, тянущейся вверх, и белыми облаками, проплывающими над головой, и лицами, озарёнными улыбками.