Александр Тихорецкий - Из жизни лис

– Умерли. – Стефан положил апельсин обратно. – Погибли в автокатастрофе, я путешествую с гувернанткой.

Тонька сложила губы гузкой:

– Что еще за гувернантка?

Стефан был само терпение.

– Так у нас называется соцработник, – я же несовершеннолетний, не могу один путешествовать. Да, неудобно, конечно, но Фрида – нормальная тетка, продвинутая, не зануда. Вообще-то, я здесь – по делу, – добавил он; в глазах снова мелькнуло то самое, льдинка.

– Расскажите, пожалуйста, – тихо попросила Аня. И тут же почувствовала укол, досаду – ну, что она лезет! ведь решено уже все! И вообще, может, тут что-то интимное, личное?

Стефан (джентльмен, noblesse oblige!) ответил светской улыбкой, кивнул.

– Да-да, конечно, расскажу, но… – он поднял руку, стал загибать пальцы, – два условия. Первое (в ее огород камушек!) – мы обращаемся друг к другу на «ты», и второе… – он повернул голову в сторону официанта, катящего к ним уставленный тарелками столик. – Не знаю, как вы, а я проголодался жутко – слона бы проглотил! Так что, давайте сначала перекусим, а уже потом будем разговаривать, – кстати – у меня к вам еще будет предложение. Договорились?

Соблазнительные ароматы вдруг заполнили все без исключения обонятельное пространство, и немедленно все мысли вылетели из головы, и рот наполнился слюной. Вот так! От возвышенного до земного – один шаг. Конечно, легко иронизировать, а сами попробуйте не поесть столько! Последняя еда – овсянка и чашка чая утром. Расчет был хотя бы на орешки или чипсы, но и то, и другое, как известно, досталось совсем не им; а есть-то хочется! организм-то молодой, растущий! Но стейк действительно очень вкусный и свежий, а салат так и тает во рту. Просто в голове не укладывается, что такие вкусные вещи можно есть просто так, каждый день!

Неожиданно Аня почувствовала взгляд Стефана, подняла голову. И опять показалось? – мелькнуло что-то, коснулось, будто крылом бабочки. Так иногда смотрит на нее мама – сядет напротив, опустит подбородок на ладони и смотрит. И глаза у нее становятся такие неподвижные, грустные – не по себе даже делается. Вот такие же, как и у этого Стефана сейчас. Ох! И что это, вообще, на нее нашло? будто плывет в невесомости, упадок сил какой-то. Перенервничала? Осенний авитаминоз? Или ностальгия, душевное томление? Нет, так не пойдет! еще немного и совсем поплывет, расклеится! Что бы еще такое вспомнить, за что бы ухватиться? А ведь – смешно, конечно – но на самом деле она – «агрессивная», – так про нее дядька один сказал из «телефона доверия». Но он сам виноват, разве можно так с ней, как с ребенком! От них отец недавно ушел, у мамы депрессия, Олин муж запил, а дядечка этот с ней только еще про куклы не разговаривает! Ну, она и «включила дурочку». Кончилось все тем, что дядька из себя вышел. Нет, не вышел даже, а выскочил, выпрыгнул. Наговорил разных гадостей, нахамил, накричал, но она – ничего, почти не расстроилась. Только обидно до сих пор, стоило звонить ради того, чтобы тебе нахамили? Да и еще и словечко это к ней приклеилось – «агрессивная», – мем, конечно, шутка такая, но в каждой шутке, как известно… Тот телефонный террорист возьми и ляпни, а она, глупая, возьми всем и расскажи. Хотела, чтоб пожалели, посочувствовали. Вот и посочувствовали, пожалели, Оля всплакнула даже. Но теперь, чуть что не так, диагноз один – «агрессивная». Например, в магазин идти не хочешь – «агрессивная», споришь – «агрессивная», отметки в школе плохие – понятное дело! – «агрессивная». И уже не понять, шутят так или всерьез; а ей ведь обидно! она ведь не такая! Просто, как и все, хочет, чтобы к ее мнению прислушивались, чтобы относились к ней с уважением. Хотя бы и притворяясь.

Но люди и притвориться толком не могут, вернее, боятся, ни при каких обстоятельствах не могут допустить разоблачения, и прячут, прячут свое притворство как можно дальше, глубже, еще в одно, за ним в – другое, третье, как матрешки, – иногда и не поймешь, чего хотели-то. Вот ее, например, прозвали Лисенком – прозвище само по себе невинное и даже где-то комплиментарное, косвенно отражающее любовь и нежность, его генерирующие, – так почему бы так и не сказать – любим, жалеем? Так нет же – все зашифровано-закодировано! жеманно-иносказательно – Лисенок! Впрочем, она и не обижается, даже привыкла. Привыкла и, что называется, втянулась, вжилась в образ. И как-то незаметно, исподволь, подсознательно стала и в самом деле представлять себя лисенком, маленьким таким, пушистым комочком. Немного неуклюжим, немного диковатым, ужасно трогательным и милым, – галерея роликов в интернете про похождения домашней, спасенной из ада зверофермы лисы Алисы, предлагала самый широкий спектр поведенческих скриптов, от бандитствующе натуралистичного (хищник, что возьмешь) до няшно-мимимишного (девочка, ребенок). С неизменным и гарантированным инспирированием у окружающих снисходительной и благодушной жалостливости, вспышек сентиментальности и всепрощенчества – вполне себе осязаемые, практические бонусы, светлые островки в катакомбах притворства…

Тут только Аня заметила, что перед Тонькой стоят пустые тарелки, и она уже потягивает из высокого бокала яркий апельсиновый сок. Аня быстренько (вот вечно так!) доела свое, тоже взяла бокал с соком. Официант забрал пустые тарелки, поставил поднос с фруктами.

– Мороженое и кофе будут чуть позже, – вполголоса, почти интимно, произнес он, обращаясь к Стефану. Тот небрежно кивнул. Нет, определенно! такому точно никто хамить не будет! даже по телефону!

– Так ты к нам по делу? – Тонька чистила банан, деловито поглядывала на Стефана, – обед обедом, но война – по расписанию.

Он кивнул.

– Да, я должен здесь сделать кое-что.

– Кое-что – это что? – иногда Тонька бывает просто невыносима!

– Написать картину.

Аня не удержалась:

– А ты что? художник?

– Поневоле, – в голосе Стефана скользнули заговорщицкие нотки, почему-то ирония, грусть; не сговариваясь, подружки придвинулись поближе. – Недалеко отсюда есть местечко, называется Лесное, – он посмотрел вдаль, будто мог рассмотреть отсюда это самое местечко (местечко?). – Около трехсот лет назад там произошло сражение, в котором погиб мой прадед. И вот, по завещанию я должен запечатлеть это сражение на холсте.

– И что, так написано в завещании? – глаза Тоньки блестели (завещание! вот так интрига!).

– Да, – кивнул Стефан, – такова воля родителей.

– А что за сражение? И как здесь оказались шведы? – а это уже она! черт тянет за язык!

Стефан рассмеялся, снова полыхнули уши (все! слова больше не дождетесь!).

– О-о-о, девушка! вы плохо учили историю! При Лесном произошло одно из генеральных сражений так называемой «северной войны», следующим и наиболее известным ее эпизодом была Полтавская битва…