Андрей Марковский - Проклятие неопределённости. Роман-фантазия

Выходные давно не приносили Кире ни радости, ни облегчения. Он никогда не работал по графику «5 через 2», работал бесконечно, в том числе по выходным, потому свободный день был для него редким и желанным праздником. Правда, сейчас он не крутился так, как прежде, почти двадцать лет назад, с двумя-тремя выходными в месяц, когда его немудрёный бизнес только начинался. Тогда надо было развиваться, исхитряться выкручивать наличные, решать вечные проблемы с администрацией, налоговой, пожарными, торговой инспекцией, бандитами, строиться, пытаться выжить в резко усиливающейся конкуренции, переживать бесконечные кризисы, бессчётное число изменений законов и правил работы, извечно воевать с воровством и безответственностью. Но даже сейчас почему-то не получалось оставить без личного контроля свою довольно неплохо стандартизованную торговлю.

Он сам назначил себе сквозной график работы и привык к нему. Поначалу это давало микроскопическое преимущество перед конкурентами, такими же маленькими продавцами всего подряд, мелочей и аксессуаров для карманной техники: работать не тогда, когда работают все, а тогда, когда большинство отдыхает. График появился на свет как-то естественно, из простых логических рассуждений. Покупатели – пользователи современных технических штучек и гаджетов – не корпорации, а обычные люди. Все они чем-то заняты, где-то работают, причём работают в то самое время, когда работают магазины и сервисные точки. И отдыхают вместе со всеми. Однако им нужна техническая поддержка, ремонт, прошивки, настройка, проводочки, карты памяти, зарядники, какие-то чехлы и «украшайки». Далеко не каждый сумеет убежать «на минуточку» с рабочего места.

Когда Кирилл это понял, он передвинул рабочий график на три часа вперёд и львиную долю выручки начал получать вечерами и по субботам. Воскресная работа в последние годы оказывалась большей частью «работой в ноль», Кирилл уже несколько лет хотел от неё отказаться, но до конца следовал рекламному слогану: «Мы работаем, когда вам это удобно». Слоган он тоже придумал сам, очень гордился им, как и всем остальным: ведь он всё выстроил сам. Сам построил эти павильончики, не желая связываться с арендой площадей в торговых центрах вперемешку с тряпками, обувью и неизбежными конкурентами.

Павильоны свои, личные, и сейчас именно это позволяет выживать, когда всё торговое пространство вокруг заняли сетевые ритейлеры, работающие чуть ли не круглосуточно. Правда, когда-то торговых точек у него было четыре, теперь остались только две, зато в проходных местах, и они вполне сносно оправдывают своё существование. А вот от ставших нерентабельными пришлось скрепя сердце отказаться – бороться с превосходящими силами федеральных сетей оказалось накладно. Вместо них осталась несколько платёжных терминалов, которые за вычетом всех расходов, аренды места, электричества, интернета, отчислений в казну и «откатов» приносили стабильную маленькую прибыль, к тому же никогда не требовали личного участия. Кирилл за это свойство нежно любил свои автоматы и мечтал перевести когда-нибудь весь свой бизнес на автоматическую торговлю. Он по привычке продолжал следить за рынком, новинками и предложениями, но отложил эту мечту, как и многие другие, на далёкое «потом». Всему виной нездоровье, объяснял он себе, только нездоровье.

Примерно год назад у него начались поначалу небольшие расхождения с собственным организмом, появилась странная тяжесть по утрам, и тяжесть с тех пор окончательно не отпускала, постепенно нарастая и становясь всё большей. К концу недели накапливалась сильная усталость, накапливалась так, как вода заполняет бак без слива; голова делалась настолько тяжела, что ею было трудно не то чтобы крутить по сторонам, но и просто держать прямо, она норовила свеситься в какую-то одну сторону и упасть на плечо – хотелось подпереть её рукой. Но и эта ручная подпорка не приносила облегчения, потому что в таком положении гул в голове преобразовывался в какой-то моторчик, который начинал въедливо шуметь: «вж-ж, вж-ж-ж» в такт сердцебиению. Вдобавок тяжесть, которой наливалась голова, была какой-то пустой, никчёмной. Она задавливала все мысли и чувства, она словно хотела вытеснить собою всё пространство, освободить место и занять его навсегда. Ещё сравнительно недавно, несколько месяцев назад, почти полностью освободиться от тяжести в теле и шуме в голове удавалось отоспавшись и отлежавшись к вечеру воскресенья. Но в последнее время отдых не спасал, внутренний скрипучий моторчик начинал проявлять себя уже во вторник вечером, а то и с самого утра понедельника.

С мечтой смыть прилепившийся тяжкий груз Кирилл поднялся и поплёлся в ванную. Там, чередуя струи горячей и прохладной воды, он понемногу пришёл в себя. Скоблить бритвой лицо не стал: его небритые щёки сегодня никого не должны раздражать, в глубине души тлела надежда не показываться сегодня на работе. К тому же не хотелось смотреться в зеркало, настолько неприятно он постарел за последние годы. Притом что ещё совсем недавно, глядя в своё отражение, он с удовольствием отмечал, что для сорока-с-небольшим выглядит замечательно, почти как тридцатилетний. Курчавые тёмно-коричневые волосы над стройным пропорциональным лицом, правильной формы прямой нос с минимальной курносинкой, и рот с немного пухлыми губами, мозаичные карие с тёмно-коричневыми вставками глаза в окружении густых длинных ресниц, – всё это вместе хоть и принадлежало мужчине, но какие-то линии выглядели слегка по-женски, нежно, видимо оттого он всегда, с самого раннего юношества, пользовался успехом у девушек. Приятным бонусом к его внешности служил природный контраст по-южному смуглой кожи со светлыми, по-детски яркими белками глаз и такими же белыми зубами, которые он показывал, одаряя улыбкой. Привычка улыбаться осталась, но обаяние её куда-то затерялось вместе с белизной зубов. Кожа лица съёжилась, а кудри волос почти распрямились, сделав причёску лишь слегка волнистой. Только голос нисколько не пострадал от времени и болезни – остался звонким, как в молодости.

Есть не хотелось, но хотелось хотя бы в выходной позавтракать вместе с сыном. Прошлёпал на кухню. Поставил варить кашу из хлопьев, достал мёд и сыр. Включил чайник, передумал и сварил себе кофе. После чашечки горячего напитка стало чуточку полегче, в голове просветлилось.

– Привет, па! – сын зашёл на кухню уже одетым в спортивный костюм.

– Доброе утро, Вань. Не рано собрался?

– У меня сегодня с десяти тренировка, – сын прыгал в высоту, и последний год прибавил в результатах, когда прилично подрос и возмужал.

– Я думал, чуть позже. Кашу вот сварил. Хочешь – изюма добавь. Горячий бутерброд с сыром тебе сделать? Или чего-нибудь мясного?