Агния Аксаковская - Ли Лу Би. Книга о трёх девушках

– И что же – правительство у них одно на двоих, так же как и достоинство?

Жанно поклонился Виви.

– Нет, нет. У каждого – своё.

– Притом довольно легкомысленные правительства, – бормотнули из-под пенсне. – Из тех, что щедро кормят обещаниями, а иногда даже их выполняют.

Клер отвернулась от них.

– Ты слышала, что позволили себе эти наглецы?

– О, да. Полагаю, нам следует пожаловаться.

– Но кому?

– Гм. Я пожалуюсь Фон… Фон… Фонтевро. Правильно я выразилась? А ты – Бигору. Или наоборот.

– Наоборот.

Клер улыбнулась своей фирменной бледной улыбкой, которая иногда её даже красила.

– Вы их видели? – Спросила Виви.

– Мы спрашиваем из чистого любопытства. – Пояснила Клер.

– Нет, мы их не видели. – Сказал Жанно.– Но видим сейчас. Эй, Фонтевро!

Виви обернулась.

– Что – вот эти?

Два здоровяка с внешностью комических атлетов со знаменитой фрески приближались. Походки у них были разные и, несомненно, изображённые высокомерным художником типы, сойди они со стены, передвигались бы именно таким манером.

Венсан поднял ладонь:

– Бигор, сюда!

Клер возмутилась:

– Зачем вы их зовёте?

Виви толкнула её.

– Тс, давай глянем на Бигора и Фонтевро .

Громила с небольшой головой, которая увенчивала массивную фигуру, смущённо затоптался в нескольких шагах. Заметив всеобщее внимание, совсем смешался, неуверенно проговорил тусклым, не низким, ни высоким голосом:

– Привет, эт самое, братишки, господа.

Старательно поклонился девицам, неотрывно глядя на Клер, которая ответила ему быстрым, как молния, нежным взглядом.

Большие кулаки болтались, и он не знал, куда их девать.

Здоровяк с бычьей шеей, на голову ниже товарища, весело толкнул его. От такого удара пошатнулся бы человек обычного сложения.

Здоровяк, приплясывая на толстых кривых ногах, бодро промычал:

– Доброго вечера, гррыбов на ужин… девочки… мальчики.

Присел в хулиганском реверансе, подмигивая разом парой плоских глаз Виви, прищурившейся на него.

Девочки, поджав губки, церемонно отреверансили.

Клер, искоса фиксируя дуракаваляние, громким шёпотом спросила:

– Виви, тебе не кажется, что мы где-то их видели?

Виви пристально, по частям, рассматривала Бигора. Проронила:

– Возможно, только не могу вспомнить – где.

Восторженный гогот Бигора обрушился, как природное явление на тепличных обитателей бальной залы.

Жанно и Венсан мягко переглядывались. Природная деликатность подсказала им, что они лишние в этом оазисе интима, и посему они отступили на несколько шажочков. Вид у обоих такой, отметила Виви, будто они кажутся сами себе очень утончёнными.

Клер ткнула себя пальчиком в лоб и упомнила:

– Это Фонтевро и Бигор .

Смеховой катарсис. (Или коллапс? Его величество, например, честно признавался, что путает умные слова.)

Бигор схватился за живот.

– Ей-чёрту, они нас уморят. До чего бедовые девки.

Но Виви не намерена его щадить.

– С ума сойти, Клер. И ведь верно. Как же это мы с тобой сразу их не признали, голубушка?

– Не мудрено. Когда они вошли, личики у них были такие, точно они гремучую змею увидали.

Компания переглянулась.

Виви сладко пропела:

– Гм. Интересно, о ком идёт речь? Уж не о той ли особе, которая битый час торчала в предбаннике у чёрного хода?

И коротко приказала:

– Позаботьтесь, чтобы нам наполнили бокальчики, и поживей.

Бигор: мимика и жесты, долженствующие засвидетельствовать его высокую компетентность в деле наполнения бокальчиков. Дёрнул за рукав Фонтевро.

Удалились.

Виви поймала взгляд из-под пенсне, брошенный вскользь удаляющимся.

– Что вы так посматриваете, сонный Мефисто? Глупенькие они у нас, да? Что поделать, не всякая девушка из высшего общества может найти равного себе по красоте (Виви соответственно ощипывалась), уму (поправила причёску) и утончённости чувств (вздох). Умные молодые люди предпочитают гоняться за жёнами мятежников или за прачками . …Что?

Клер урезонила её:

– Легче, дорогая. Не то кое-кто примет это, как намёк – умные молодые люди так самонадеянны. Они, кстати, тоже столкнулись с гремучей змеёй , но, кажется, у них не возникло тех симптомов, которые поразили Фонтевро и Бигора. Или я ошибаюсь?

Венсан предупредительно наклонил умную голову.

– Смотрите, не захвалите нас. Всё очень просто. Видите ли, драгоценная Клер, Жанно ничего на свете не боится, это все знают. Ну, соответственно, имея такого друга, – я тоже храбрюсь, и мне не страшен ни целый выводок гремучих змей, ни прекрасная госпожа Монтаржи.

– Не называйте при мне этого имени! – Взвизгнула Клер.

Виви хмыкнула.

– Ишь, какая слабенькая. Вот уже три года мы терпим эту моровую язву, могла бы и привыкнуть.

Клер пылко замахала пальчиками и заявила, что лучше бы она выполнила поручение правительства и проявила Чудеса Храбрости, чем слушать про эту ходячую отраву.

– Что скажете, господа?

Жанно, кажется, собрался что-то изречь, как того и желала Клер, но ленивый Венсан, удручённо потрогав пенсне, опередил:

– Что Александра Монтаржи – о, простите, Клер, – вечный источник моего изумления. Я видывал всяких и всяческих ханжей, но ни разу – ханжи девятнадцатилетней, румяной и стройной, с чёрными глазами и льняными косами.

Обе девицы недовольно засопели. Они предпочли, чтобы умная мысль была высказана порезче, что ли. Сами они неоднократно обменивались мнением насчёт той, чьё имя удручало хрупкие ушки Клер.

– Гнусная сплетница.– Высказалась однажды Клер. – Бедным девушкам, которые жаждут вкусить того, что заповедано Книгой Жизни, сиречь учебником по анатомии за седьмой-девятый класс, она отравляет минуты счастья мерзким страхом.

– Смотри, с Фонтевро так не разговаривай, – посоветовала ей тогда Виви.

Клер толкнула её и процедила, что гремучую змею следовало бы повесить за собственный язык.

Виви весело возразила:

– Ничего бы не вышло, дорогуша. У мадам Монтаржи он такой длинный, что её каблучки и на птичий нос не оторвались бы от паркета в королевской библиотеке, потому что не знаю, как ты, а я хотела бы повесить её именно там.

Они знали, что негодяйка любила проводить там время, особенно когда туда забредала герцогская внучка, и обе охотно дежурили бы все вечера, если бы её величество не боялась, что Александра переутомится.

Вообще-то при дворе полным-полно сплетниц, а её величество прилежно, как подобает Светочу Справедливости, выслушивала все доносы. У первой дамы Отечества есть даже специальный почтовый ящичек. Ну, да мы все его видели. Оформлен с большим вкусом.

Тем не менее, мадам Монтаржи упорно считали чуть ли не единственной подлипалой и доносчицей. В присутствии герцогской внучки на эту тему, правда, не разговаривали — заносчивая Беатрикс отличалась вспыльчивостью и, пожалуй, полезла бы в драку, защищая честь подружки.