Olga Mercurio - В ритме танца любви

Клэр опустилась на пол там же, где стояла. Усталость проявилась внезапно, хотя и не была тяжёлой – скорее, вызывала ассоциации с самочувствием после физических упражнений. Мужчина подошёл к ней и присел рядом.

– Простите, что не провёл Вас по зданию. Но оно ещё долго будет стоять, а Вы во всех смыслах валитесь с ног, которые до сих пор в недосохшей обуви.

– Это точно, – девушка стянула с себя немного выкупанные в море кроссовки, которые в последние минуты зацепила хитрая волна, и поставила их рядышком. – Встреча с Вашей мамой немножко выбила меня из колеи.

– Меня тоже, – Рауль усмехнулся. – Кто бы мог подумать… Но сейчас я не стану мучить Вас вопросами о том, где и как вы познакомились. Расскажете вечером.

Молодые люди сидели, облокачиваясь на боковину кровати. От мускулистого тела мужчины исходили ровные волны тепла, оказывая на девушку релаксирующее воздействие. Однако стоило их плечам соприкоснуться, как от расслабленности Клэр не осталось и следа. За доли секунды тело девушки превратилось во взведённую пружину.

– Вам нужно привыкнуть ко мне, причём как можно скорее, – заметил Эмбриагез. – Я знаю, это сложно, однако придётся довериться, чтобы работать в полном контакте, – он поднялся на ноги и помог Клэр встать. – Даже хорошо, что Вы устали. Есть одно замечательное упражнение, в которое любят играть дети, а взрослые зачастую не могут его выполнить. Повернитесь ко мне спиной, закройте глаза и падайте – я Вас поймаю.

– Это помогает? – недоверчиво спросила Клэр, послушно становясь лицом в другую сторону. Ухмылка скользнула по губам Рауля:

– Ещё как. Главное – постарайтесь не напрягаться. Когда партнёры только узнают друг друга, я заставляю их повторять упражнение до тех пор, пока у парня не сложится впечатление, что в теле девушки нет костей, а она не научится висеть у него на руках, как тряпичная куколка. После этого можно приступать к стойке, шагам и всему прочему.

– Я попробую, – Клэр сделала глубокий вдох и медленный выдох.

– И ещё кое-что, – предупредил мужчина, – Вы не будете знать, как я буду Вас ловить. Может, сзади под руки, может, сбоку под колени и плечи. Готовы?

– Да, – девушка покачнулась и откинулась назад. Сильные руки подхватили её возле самого пола, одна действительно оказалась под коленями, другая легла на талию.

– Неплохо, – похвалил Эмбриагез. – Но позвоночник немного зажат в области поясницы и возле шеи, – Рауль аккуратно положил девушку на кровать, не убирая рук. Она удивлённо распахнула ресницы. – Под Вами – ровная поверхность, – продолжил мужчина, – представьте, что Вы лежите на воде, или засыпаете, или по вашим венам вместо крови течёт свинец, который не даёт Вам пошевелиться.

– Рауль, Вы что-то путаете, не свинец, а жидкий азот, – со смехом вспомнила Клэр. Он улыбнулся в ответ.

– Да что угодно, лишь бы подействовало, – Эмбриагез выждал секунд двадцать и снова поднял Клэр. Её голова откинулась назад, руки свесились – со стороны могло показаться, что девушка находится в глубоком обмороке.

– Отлично, что Вы представили? – Рауль продолжал держать девушку на весу, прижимая её к себе. Она подняла голову:

– Что я пришла из университета и сделала домашнее задание. Примерно в таком состоянии я заканчивала возиться с последними упражнениями. Вам не тяжело? – обеспокоенно спросила Клэр. Эмбриагез хохотнул:

– Даже если бы Вы весили целую тонну и я надрывался бы, как проклятый, гордость не позволила бы мне признаться в этом.

– И всё же?

– И всё же Вам надо весить хотя бы в два раза больше, чтобы я почувствовал хоть какую-то нагрузку. Вы очень лёгкая, Клэр, – мужчина поставил её на пол. – Это большой плюс, будет проще работать с поддержками, которые выставляют номер в выгодном свете и дают ему больше шансов на выигрыш. Впрочем, обсуждение всех тонкостей стоит отложить хотя бы до завтрашнего дня, – Рауль направился к выходу и обернулся, выйдя за порог. «Ужасно не хочется уходить», – вздохнул он про себя. Однако мужчина понимал, что его спутнице необходимо побыть одной – разобрать вещи, прийти в себя, подумать, поэтому не стал искать предлогов, позволяющих ему остаться. – Я зайду к Вам около восьми. Советую набраться сил и запастись терпением – мама закидает Вас вопросами.

– Не страшно, – Клэр тоже подошла к двери. Полутора суток хватило, чтобы присутствие Рауля, казавшееся поначалу невозможным, стало привычным. Эмбриагез очаровал девушку, беззастенчиво и виртуозно разрушив её оборону, до сих пор служившую ей верой и правдой.

Они улыбнулись друг другу, не зная, что сказать, вернее, не сумев подобрать единственно правильных слов, способных выразить сумятицу штурмующих сердца чувств. И мужчина, и девушка были бы крайне удивлены, узнав, насколько схожим было их состояние. Каждый смотрел на ситуацию со своей стороны. Клэр полагала, что Раулем движет вежливость и благородство, возможно, к этому примешивалось желание проявить себя настоящим рыцарем. А Эмбриагез считал, что девушкой руководят благодарность и восхищение им, как профессионалом своего дела. Но глупые сомнения разбивались на миллиарды сверкающих осколков – вдребезги, как хрустальные бокалы, стоило их взглядам встретиться. Глаза не умели лгать.

– Увидимся вечером, – наконец нарушил молчание Рауль.

– До встречи, – мягко произнесла девушка, закрывая дверь. Прислонившись к ней спиной, Клэр постояла так какое-то время и неимоверным усилием воли заставила себя сделать два шага в сторону кровати, чтобы упасть на неё, а не бессильно сползти на пол. «Пожалуйста, – мысленно взмолилась она, обращаясь к собственному организму, – дай мне поспать. Отключись хоть ненадолго, позволь мне успокоиться». Удивительно, но разум послушался, и девушка с облегчением ощутила присутствие знакомой тьмы, сулящей пусть недолгое, но забытье.

Тем временем Эмбриагез поднялся на третий этаж, в кабинет матери. Ему нравилась эта со вкусом обставленная комната, сочетающая в себе несколько стилей, гармонирующих между собой. Леандра обладала отменным чутьём, безошибочно угадывая беспроигрышные эклектичные варианты сочетаний в интерьере. Рауль подошёл к окну, обогнув письменный стол песочного цвета с кофейными вставками.

Его глазам предстала знакомая картина, неизменно вызывающая в нём радость и умиротворение. Бело-золотой песок и синее-синее море, отражающее солнечные лучи переливчатыми бликами упругих волн. Из-за их плеска, сопровождающего равномерный гул могущественной воды, в небольшом городке никогда не бывало по-настоящему тихо, но, познав этот звук, было выше человеческих сил отказаться от него. Колдовская песня моря звала всех, кому хотя бы раз довелось услышать её, и Эмбриагез ценил своё счастье – он мог приезжать сюда так часто, как только хотел.