Дебра Уэбб - Сбывшийся сон

— Твой приятель действительно нас заберет?

— Да. Нам нужно двигаться, пока он не приедет сюда.

Чем скорее они уйдут с улицы, тем ей будет спокойнее. Напряжение немного отпустило, и у нее задрожали ноги. Она изо всех сил старалась держаться. Не стоит показывать ему, как ей страшно.

Бетти тоже могли убить. И их последних пациенток… и двух полицейских, которых Ева привыкла считать друзьями. Ее соседка погибла из‑за нее. Молодая девушка сейчас борется за жизнь в больнице — и тоже из‑за нее.

Какой она была дурой! Ей казалось: если она не будет прятаться, если продолжит жить, как жила, все как‑то образуется. Из‑за своей глупости она навлекла опасность на то, что больше всего любила — на свою работу.

— Я должна вернуться. — Она покачала головой. — Они не успокоятся, пока не получат, чего хотят. Бегство лишь отсрочит неизбежное.

Тодд схватил ее за плечи и легонько встряхнул.

— По‑твоему, сдаться — это выход?

При мысли о мистере Фрае и других людях, которые ей небезразличны и которые могут пострадать из‑за нее — как уже пострадала миссис Кековски, — ее передернуло. Невыносимо!

— Мы ничего не сможем исправить, если ты и дальше будешь только охранять меня. Мигеля Роблеса нужно остановить.

— И, по‑твоему, на это способна ты?

Ярость в его глазах и в его голосе предупредили: он потерял терпение. Ему надоели разговоры на эту тему. Он позволял ей жить по‑прежнему — она надеялась тем самым привлечь к себе Роблеса и облегчить задачу полицейским. В ее защиту надо сказать: она надеялась выманить его из укрытия и заставить совершить ошибку. Ей следовало быть умнее! Неужели она думала, что Роблес сам отправится ее убивать? Нет, он поручит задачу своим подручным. Такие, как Роблес, не подставляют свою голову.

— Не знаю. — Она закрыла глаза и покачала головой. — Я должна что‑то сделать.

— Нельзя допустить, чтобы он победил. — Тодд понизил голос. — Вот чем ты сейчас занимаешься.

Ева взяла себя в руки.

— Как мне не допустить, чтобы он победил, не подставив под пулю всех, кто мне небезразличен?

— Поговорим об этом, когда вернемся в убежище. Скоро Майклс нас заберет.

Ева покорно вздохнула и пошла за ним. Он не ответил на ее вопрос, потому что не знал ответа.

Сзади взревел мотор; загремели выстрелы. Ева испуганно обернулась. Их догоняла темная машина.

Тодд дернул ее к старому зданию справа. Толкнул за деревянную перегородку, перекрывавшую вход. Над их головой засвистели пули.

— Пригнись! — крикнул он.

Она пригнулась и побежала за ним. Он пытался проломить фанерный щит, закрывавший вход в здание. Пули попадали во внешнюю фанерную перегородку и в кирпичную кладку. Ева сжалась в комок и придвинулась к Тодду.

Еще один удар — и фанерная перегородка треснула. Тодд схватил ее за руку и побежал, не обращая внимания на падающие куски фанеры.

Наскоро осмотревшись, он бросился к лестнице в дальнем углу. Лестница выглядела так, словно была призрачной — во всяком случае, казалось, что она вот‑вот обрушится. Здание построили на этом участке земли больше ста пятидесяти лет назад. Остается надеяться, что оно не рухнет в одночасье. Следующий пролет выглядел не лучше. Они понеслись наверх так быстро, что Еве казалось, они бегут, не касаясь ногами ступеней.

Когда они добежали до второго этажа, снизу послышались торопливые шаги.

Поскольку полиции рядом не было, бандиты, видимо, отважились выйти из машин и пуститься в погоню.

Тодд остановился, и Ева врезалась ему в спину. Не спрашивая, почему он остановился, она смотрела туда, где должен был начинаться следующий лестничный пролет.

Его не было.

Они в ловушке.

Тодд проверил телефон. Еще раз огляделся по сторонам, убирая телефон в задний карман. Потом крепче сжал ее руку и скомандовал:

— Сюда!

Судя по крикам снизу, их преследователи добрались до второго пролета.

Они с Тоддом оказались в тыльной части здания. Он бежал к большой дыре — на ее месте, возможно, раньше были окна. Только когда они резко затормозили, Ева увидела похожий на детскую горку спуск, который заканчивался огромным мусорным контейнером.

— Я иду первым, — сказал он, пробуя спуск ногой. — Обними меня за талию и держись крепче; я смягчу твое падение.

Времени на то, чтобы сомневаться в предложенном выходе, не было. Она схватила его за талию и крепко прижалась к нему.

Желудок поднялся ей в горло, когда они со свистом понеслись вниз. Они приземлились на кучу строительного мусора.

Тодд крякнул.

Она не успела спросить, что с ним, как он рывком поднял ее на ноги и завел за контейнер. Сам остановился у нее за спиной.

К ним приближался темный седан.

Ева замерла, сердце у нее ушло в пятки.

Тодд прижал ее к себе и буквально протащил последние шаги до машины. Он рывком распахнул заднюю дверцу, и они упали на сиденье.

— Вперед! Вперед! Вперед! — крикнул Тодд.

Машина рванула с места. Тодд на ходу захлопнул дверцу, а Еву заставил пригнуться.

В металлическую обшивку ударили пули.

Тодд упал на нее, прикрыв собой, на огромной скорости они понеслись прочь.

Убежище «Агентства Колби», 21.30

Ева отложила фен для волос и потянулась к щетке. Причесывалась она машинально, мысли ее блуждали далеко. Церковь полностью выгорела внутри. Ей стало тошно, когда она узнала об этом. Доктор Таггарт прислал ей эсэмэску, в которой уверял, что он поговорил с приходским священником: страховка, вероятно, покроет расходы, но никто не знает, сколько времени уйдет на ремонт.

По крайней мере, больше никто не погиб.

Иен Майклс объяснил, что к следствию подключились два сотрудника «Агентства Колби». Они координируют действия с Чикагским полицейским управлением. Еве стало чуть легче. Она надеялась, что детективам из «Агентства Колби» повезет больше, чем до последнего времени везло полиции.

Она понимала, что полиции не удастся остановить Роблеса, если они не добудут веских улик против него.

Она положила руки на столешницу и посмотрела на свое отражение. Смелость начинала ей изменять. Последние два дня стали самыми тяжелыми в ее жизни. Но, хотя она страшно устала и на взводе, сегодня и близко не подойдет к вину. Особенно после вчерашней ночи, когда она позволила себе лишнего — и это еще мягко сказано!

Ева отвернулась от зеркала, из которого на нее смотрела растерянная, грустная женщина, и вернулась в спальню. Остатки здравого смысла подсказывали, что нужно поесть, но сейчас ей было не до еды. Настроение менялось, как на качелях: от полной апатии до ярости. За всю жизнь она не чувствовала себя такой беспомощной… и такой не уверенной в завтрашнем дне. Но самое плохое, что сегодня во время бегства она выронила свой мобильный телефон. Завтра придется покупать новый и переносить туда все контакты и прочий контент. Ева вздохнула. Иногда ей казалось, что почти вся ее жизнь сводится к набору разных данных. С каких пор она так зависит от звонков и извещений, которые передает устройство чуть больше кредитной карты?