Александр Слепаков - Вся история Фролова, советского вампира

Да, это подтверждение, теперь уже последнее и окончательное. Так вот как он выглядит. Совсем как та ящерица, только немного побольше. И великая древняя сила с его образа на фотографии плывёт прямо в сердце Снегирёва. Решительный момент ближе, чем казалось. И очень хорошо. Он готов к этому. И ещё один знак, появление в его жизни женщины, у которой дар, которая может стать его самым близким, самым важным помощником. Прикрывать ему, что называется, спину. Да, у неё дар. Знает ли она об этом? Если нет, то он первый откроет ей этот её дар, откроет для неё самой, она и будет самым верным, самым надёжным звеном в системе. Будет соправительницей. Символом и душой восходящей всемирной империи. Только надо скорее сделать аборт. А то ребёнок какого-то мента портит всю картину.

«Может, с ней просто поговорить? Она должна понимать, что принадлежит мне, и я решаю такие вопросы сам. Делаю то, что считаю нужным. Она принадлежит мне, а полмира принадлежит ей. А когда-нибудь весь мир будет принадлежать её и моему сыну.

Надо забрать её в Москву, там у меня больше возможностей. Вечером офицер доставит ей на дом билет на самолёт и букет цветов. На следующий день её встретят во Внуково, отвезут в гостиницу. На спектакле ей станет плохо, в скорой помощи она потеряет сознание. Из больницы привезут прямо ко мне на дачу. Там она придёт в себя. Среди картин, в старом уютном доме. Потом приеду я. Мы будем гулять по осеннему лесу».

Но, конечно, о планах она ничего не должна знать. Она выйдет замуж за советского генерала, человека постарше её, поопытнее. С авторитетом абсолютным. И станет его слушать. И родит ему сына.

От перспективы делать Иевлевой сына Снегирёв почувствовал прилив ощущений, отвлекающих от серьёзных масштабных проблем.

На смену приятным мыслям о том, как он будет делать Иевлевой ребёнка, генералу армии Снегирёву, глядящему на фотографии ящера, стали приходить мысли о всей ситуации в целом.

«Страна под нами шатается, – думал он. – Нам нужен мобилизационный режим. Накоплена гигантская мощь, но держится всё это на непрочных основах. Если что-то начнёт валиться, то потянет за собой всё. Эта же гигантская мощь и потянет всё вниз. Чем больше тяжесть, тем больше она давит на то, что её держит. Тем сильнее разрушения, если то, что держало, уступает под тяжестью. Поэтому необходимо всю накопленную мощь обрушить на того, на кого она была нацелена. Иначе она обрушится на своего создателя. Сделать это нужно как можно скорее. Пока это всё ещё держится. Дело не в том, кто прав, а кто виноват. Держава всегда права. Хорошо то, что хорошо для Спарты. Сейчас мы похожи на воина, который поднял над головой огромный камень, чтобы обрушить его на врага. Если он так и будет стоять с этим камнем над головой, как мы это делаем, камень в конце концов свалится ему на голову, сколько можно его держать на поднятых руках?

Что конкретно вырисовывается? На нас фактически напали. В Польше обрушивают Варшавский договор. Проводят полномасштабную операцию. Мы, придя к власти, отвечаем на агрессию защитой наших рубежей. Немедленная мобилизация, проведение большой наземной операции в Европе под условным называнием «Голубь мира». Прочь от наших границ. Потом такая же операция на Юге. Бросок из Афганистана через Пакистан к Индийскому океану. Ядерное оружие они не посмеют применить. Слишком близко наши ракеты. Наш нож на их горле. Это будет окончательная победа. Доминируя на Большом Острове, мы лишаем их раз и навсегда надежды править нами. Границы будем устанавливать мы.

Конечно, для этого надо будет прогнать коммунистов. Наконец Россия станет страной горожан, а не деревенских олухов, переселившихся в город.

А силу, чтобы на это решиться, мне даст он. Вот он смотрит на меня с фотографии, заглядывает мне прямо в глаза. Он будет жить рядом с моим командным пунктом. Он будет выползать на берег подземного озера. Он будет получать свою условленную плату. Это страшно, но по-другому нельзя. Всё решено, и так будет. Мы будем внушать настоящий страх, который парализует наших врагов. Мы будем кормить этот страх живыми людьми. Мы будем непобедимы».

Он смотрел и смотрел в глаза подземному чудовищу на фотографии. И вдруг понял, чего хочет это чудовище. Оно хочет не просто жертвы. Чтобы отпустить порцию могущества, необходимую на осуществление такого великого плана, оно хочет получить жертву не простую. Оно хочет её. С ребёнком в животе. Вот её оно хочет растерзать, её крик ужаса и смертельной тоски оно хочет услышать. Чувствовать, как именно её голова трескается в его огромных зубах, её тело извивается и замирает навсегда.

И встаёт вопрос, это действительно желание дракона или дикая идея, пришедшая в голову самому Снегирёву под влиянием фотографии? Как ответить на этот вопрос? Как ответить на этот вопрос?!

Снегирёв в цивильном пиджаке. Но что-то в этом пиджаке не так. Это не просто не советский пиджак. Отличный финский, например, пиджак можно купить в универмаге на Энгельса. Но не такой. Это вам не финский, конечно, очень хороший, но всё равно и так полусоветский пиджак. Иевлева решила про себя, что это пиджак французский. Причём парижский. Он стоит на вооружении солидных мужчин среднего возраста, бывающих на Западе. И предназначен для поражения советских девушек и женщин. Дистанция гарантированного поражения – до десяти метров. Поражающий элемент – сочетание элегантности с легкомыслием. Цвет – тёмный графит. Серьёзный – хоть в кремлёвский кабинет иди. Но присутствует отблеск. Очень скупой отблеск. Очень в меру. Но всё-таки отблеск – это легкомысленно. И отвороты какие-то весёлые. С такими отворотами можно легко отвлечься от классовой борьбы. Потерять ориентиры. Вон официантка уже потеряла ориентиры. В зоне поражения ходит с грацией цапли, слегка выгибая попу назад, на пиджак бросает взгляды, полные горькой беспомощности, а на Иевлеву – полные ненависти.

Снегирёв не замечает официантку, он смотрит на Иевлеву. Кстати, и сидит на нём этот пиджак удивительно. Естественно, удобно, точно по фигуре, но свободно, как будто он в этом пиджаке родился. И Иевлева угадала, как ни странно, пиджак действительно из Парижа.

Но пусть Снегирёв не слишком задаётся со своим французским пиджаком. Иевлеву одевала на встречу Сильвия Альбертовна. У Сильвии Альбертовны свои каналы, она ездит к московским спекулянтам. А главное, она очень хорошо разбирается в этом деле. Так что Иевлева одета неплохо. Спокойно, без желания поразить. Просто одежда, не обращайте внимания, пожалуйста, должна же я что-то надеть на себя, чтобы не быть голой. Джинсы классические, тёмно-синие, точно по фигуре, но не в обтяжку, тонкий свитерок, туфли на невысоком каблуке. Бусы из круглых белых жемчужин. «Настоящие, искусственные? Наверно, искусственные, откуда бы у научного работника из Ростовского университета такое ожерелье? Ну и хрен с ним, что искусственные. Всё равно – как красиво. Ничего, со временем будут и настоящие, бесценные. Дракон отступится от неё, она нужна мне».