Александр Слепаков - Вся история Фролова, советского вампира

Горбатый пришёл в себя. Он сидел на лавочке. Вечерело. Ключи от машины лежали у него на коленях. Крови, как ни странно, было немного. Но на видном месте, на рубашке.

Горбатый встал, пошёл к выходу, открыл калитку, вышел на улицу. Закрыл калитку за собой. Машина стояла на пустой стоянке. Ключ открыл дверь водителя при первой попытке. Горбатый сел за руль. Посмотрел в зеркальце. Под носом были следы крови, но уже подсохшие, не сильно бросающиеся в глаза. Он поехал по улице. Остановился возле автомата газированной воды. Нашёл тряпку в бардачке, намочил её водой из автомата. Вытер под носом, потёр немного рубашку. Стало как будто меньше видно. Припарковал машину на стоянке возле автовокзала. Сел на автобус и поехал в Таганрог. В Таганроге купил билет до Волгограда. Купейный вагон. Поезд отходил через двадцать три минуты. Он ещё успел купить три беляша на дорогу.

Саша Пухов должен был обеспечить прикрытие старика так, чтобы никто со стороны никаких признаков этого прикрытия не обнаружил. Пушкарёв описал Пальчикову акцию на берегу озера Дарьинка, в результате которой крокодил ушёл с берега в воду. Пальчиков был уверен, что после того, как тот высокий седой старик загнал ящера в озеро, его, то есть старика, будут искать люди Снегирёва, которые за этой акцией наверняка наблюдали. И скорее всего будут стараться заполучить его, допросить и так далее. Что ему не сулит ничего приятного. А старик интересный, зрелищный, по всей видимости, знающий много интересного. И, значит, он стоит того, чтобы за ним присмотреть. Ну и, конечно, самим с ним познакомиться.

Возникшую мысль: а не может ли этот старик быть человеком Снегирёва? – Пальчиков не отбросил сразу, а хорошо обдумал. Нет, не может. Он слишком не подходит по стилю. Снегирёв через своих людей может пользоваться услугами посторонних, воров, например. Но не в таком болезненно важном для себя деле. Безумный старик на мотоцикле с пистолетом. Это стихия какая-то. Это Снегирёва должно было бы выводить из себя, просто бесить. Его мир держится на подготовке, порядке, ответственности, там старики на мотоциклах с пистолетами не носятся. Там есть своё безумие, но оно чётко ограничено рамками логики, вписано в общую канву. К тому же, если Снегирёв хотел выманить крокодила на поверхность, зачем по его приказу кто-то стал бы его пугать и загонять обратно под землю?

Старика быстро идентифицировали, следить за ним оказалось трудно, так как он всё время куда-то пропадал. Но на мотоцикле его видели и номер мотоцикла, в отличие от знакомых Горбатого, успели записать. Благодаря этому проследили его путь подробнее, чем это удалось информаторам Крамера. И в решающую минуту оказались на месте.

Сама идея противника поручить ворам операцию похищения старика не вызвала удивления. Особо секретные миссии иногда приходится поручать людям, находящимся за рамками структуры. Здесь есть логика, именно соображения секретности. По уровню подготовки к такого рода заданиям воры зачастую не уступают хорошим агентам. Они и психически подготовлены. И тут в привлечении воров снова есть логика. Но их действия трудно обеспечивать, так как они, как правило, сразу это обеспечение видят, и им это действует на нервы. Кроме того, после важных операций их лучше всего сразу ликвидировать. Это дополнительная сложность и неприятное обстоятельство. Поэтому Пальчиков никогда не прибегал к этой возможности. Но другие не стеснялись.

Старика вывели с другой стороны кладбища, посадили в закрытый автомобиль, отвезли в Ростов в район рабочего городка, где в частном секторе по улице Панфилова был дом с хорошо огороженным двором. Там спокойно можно было пообщаться.

Старик охотно позволил себя забрать, никаких попыток сопротивляться не предпринимал. Ему сразу сказали, что они от подполковника Пушкарёва, которого танки были на озере. И что просто надо поговорить, а ходить по улице одному ему теперь опасно. Он согласился.

И вот он сидит в беседке на воздухе. Беседка густо оплетена виноградом. С одной стороны её закрывает стена дома, с другой стороны дворик, ещё с двух сторон довольно солидный кирпичный забор, тоже оплетённый виноградом. Ни услышать, что говорят в беседке, ни тем более записать, скорее всего, невозможно. Да и в голову никому не придёт там что-то подслушивать и записывать. Соседи знают, что там живёт сварщик, нормальный парень, с женой, но пока без детей. Ничего интересного.

Степан сидит в беседке, за столом, накрытым клеёнкой. Клеёнка весело украшена разбросанными по ней колобками из мультфильма. Колобки улыбаются, потому что они «от бабушки ушли и от дедушки ушли…». Прямо как сам Степан. На столе перед ним стоит чашка чая с молоком. Чай заварил мужчина, представившийся Жугдером Гунгаевичем. Он сказал, что это не калмыцкий, а бурятский чай. Но Степан особой разницы не почувствовал.

У мужчины бурятская внешность, которая, по мнению Степана, имеет много общего с калмыцкой, как и чай. И мужчина этот уж точно «при делах», по крайней мере он всё понимает сразу.

– Какие-то вы странные танкисты, – говорит Степан.

– Ничего, – отвечает собеседник, улыбаясь не хуже колобков на клеёнке. – Нам главное, чтоб всё хорошо было.

– Я на войне повидал танкистов, – говорит Степан, отпивая из чашки горячий жирный напиток, по вкусу скорее похожий на суп, чем на чай.

– Танкисты, они разные бывают, – весело щурится Жугдер Гунгаевич. – У нас, например, танков даже нет.

– Да вашим танки и не нужны, раз они могут вора двумя пальцами держать. Как бабочку.

– Они много занимались, – согласился Жугдер Гунгаевич. – Их ещё тренировал один человек. Ты про него слышал.

– Слышать – слышал, сам не видел, – сказал Степан. – Но мне участковый рассказывал. Он познакомился. А ты-то сам кто? Ты на военного не похож. А тот парень на кладбище? Как он придурка изображает! Даже я сам чуть было не поверил. Вы, наверное, всё-таки не танкисты.

– Мы, когда надо, танкисты, а когда не надо, мы не танкисты, – объяснил Жугдер Гунгаевич. – А наши ребята, они как рыба, которую я по телевизору смотрел. Она, если вокруг песок, цвета песка. А если под ней камни, она цвета камней.

– Да понял я, кто вы такие, – признался Степан.

– Ещё ты до конца не понял, но ты в хорошем направлении идёшь, – продолжал Жугдер Гунгаевич. – Такие, как мы, тоже разные бывают. Тот генерал, про которого тебе твой друг милиционер говорил, он тоже из таких, как мы. Но он – жадный. А наш командир не жадный. Наш командир, если можно жизнь не забирать, никогда жизнь не забирает. И здоровье не забирает. Когда можно.

– Понимаю. – Степан усмехнулся. – Я тоже видел разных, и добрых, и злых.