Александр Слепаков - Вся история Фролова, советского вампира

– Ты больше видел злых, чем добрых, – объяснял Гунгаевич. – Но когда тебя посадили после войны, начальник лагеря тебя выпустил. Он понял, что ты ненормальный, сумасшедший, и тебя по закону надо выпустить. И сделал, что ты живой остался. А знаешь почему?

– Ты смотри! Тебе ничего рассказывать не надо. Ты уже сам всё знаешь, – рассмеялся Степан.

Он слышал про таких людей, как Жугдер Гунгаевич, но встречал такого в первый раз.

– Не надо мне рассказывать, – согласился Жугдер Гунгаевич. – Я тебе сам скажу. Он тогда уже устал, твой начальник лагеря. Он старый был. Ему умирать было скоро. Он увидел, что ты ненормальный. И документы подготовил. Из-за него ты живой. Он много у людей жизнь забирал. А тебя спас. Он тебя спас и сам тебе должен спасибо сказать. Это в тебе было такое, что он увидел. И ему умирать потом было легче. А если бы был ты не такой, он у тебя всё здоровье бы забрал и сам бы совсем плохо умер.

– Так-то оно так, – отозвался Степан, – только ведь он, как ты говоришь, жизнь забрал и у многих таких, как я. И ничего не увидел. Что это он на мне вдруг прозрел? Это, я считаю, его заслуга, а не моя.

– А это такое дело, – согласился, кивая, Жугдер Гунгаевич, – не видит человек и не видит. Потом вдруг ни с того ни с сего – раз и увидел. Потом может опять не видеть. Да ты и сам знаешь. Я хочу понять, почему это, но не могу… Может, ты кушать хочешь?

– А может, мне ваших ребят с ящером познакомить? – вдруг спросил Степан.

– У нас котлеты есть из кулинарии, – как бы не слыша вопроса, продолжал своё Жугдер Гунгаевич. – Если ты кушать хочешь… А знакомить с этим ящером наших не нужно. Они не смогут этого. Это только ты можешь и твой друг милиционер. Который был в ногу раненый. У него есть способности.

– Ты так думаешь? Да ты откуда знаешь? – удивился Степан.

– Да ты знаешь, откуда я знаю. Вот он сможет, милиционер… Ты учи его, – сказал Жугдер Гунгаевич, и Степан понял, что задал глупый вопрос.

– А я сам не знаю, откуда я знаю, – продолжал Жугдер Гунгаевич, – я и ошибаюсь иногда. Все ошибаются… Котлеты могу на сковородке подогреть.

– Вот как узнать, когда ошибаешься, а когда не ошибаешься? – спросил Степан. – Это меня всегда мучило.

– Никак ты этого не узнаешь. – Жугдер Гунгаевич допил чай и поставил чашку на стол. – Но если ты часто не ошибаешься, значит, ты правильно смотришь.

– Как это? – Степан тоже допил чай. – А котлету можно и съесть, я с утра не ел ничего.

– Сейчас я тебе подогрею. И сам с тобой покушаю. – Жугдер Гунгаевич начал вставать. – Понимаешь, если неправильно смотреть, если хотеть не того, что нужно, всегда будешь ошибаться. Тот генерал, который крокодила на землю вызывает, он всегда ошибается, даже когда не ошибается… Посиди тут, я сейчас покушать принесу.

Вечером приехал Пальчиков. Степана пригласили в дом, на дворе стало холодновато. Пальчиков был в пиджаке, причём он умел носить пиджак так, чтобы этот пиджак выглядел на нём как с чужого плеча, как на вешалке… Всё-таки знакомый сварщика, а не бравый полковник. Я отлично помню, что в Советском Союзе хорошо сидящий на ком-то пиджак уже одним этим обстоятельством мог привлекать внимание.

Старик Пальчикову очень понравился. Он долго расспрашивал Степана про ящера. Степан хотел рассказать, но понял, что сам про этого ящера почти ничего не знает. Откуда он точно приходит? Почему он так действует на людей, что они впадают в тоску и теряют над собой власть? Даже если он им прямо не угрожает, как сидящим в танках людям Пушкарёва, которым он вряд ли мог как-то навредить? Чего он сам хочет? Как Снегирёв собирается его использовать? На все эти вопросы Степан толком не мог ответить. Но старые легенды про Снегирёвского предка рассказал. Пальчикова эти легенды, как ни странно, очень заинтересовали, поскольку он читал много книг, чем не могли похвастаться ни Жугдер Гунгаевич, ни Степан.

Пальчиков, послушав Степана, высказался в том смысле, что планы у этого предка, искателя сокровищ, могли быть просто наполеоновские. Если бы он мог, конечно, знать, кто такой Наполеон.

События эти, излагал Пальчиков, вроде бы происходили в XV веке, ближе к его середине. Константинополь или уже пал, или вот-вот падёт. Растущее могущество турок постепенно выдавливает итальянцев из Крыма, где они до этого обосновались довольно прочно, понастроили крепостей, католических соборов, и всё это с прицелом на Восток, на Скифию, которую они хотели завоевать, подчинить и крестить по второму разу, но теперь уже в правильную веру – в католичество. Ну, или по крайней мере обескровить, как они до этого обескровили Константинополь. Но Скифия к тому времени превратилась в Московию. Итальянцам нужны были новые опорные пункты взамен утраченных в Крыму. Не с этой ли целью искал помощи у старой магии венецианский проходимец, аристократ и колдун? Не ключа ли от московских ворот искал он тут под землёй? Нет, скорей – таран. Здесь не за что было зацепиться. Торговые пути не шли уже через эти степи. Но если взять в союзники чудовище из каменных пещер? Может, этот человек действительно мог как-то устанавливать контакт с рептилией? Может, он действительно у себя в Венеции этому научился и решил тут, в Скифии, использовать накопленный опыт?

Жугдер Гунгаевич и Степан немного могли добавить в силу скудости знаний о предмете. Но Степан стал говорить, что ящер, наверное, по плану этого итальянца, должен был заразить войско страшной яростью, сделать его непобедимым. А врагам, наоборот, внушить страх. И это, наверное, было нужно итальянцу. Раз он хотел идти на Москву.

Пальчиков всматривался в лицо Степана, внимательно слушал его предположения. И сопоставлял с тем, что удалось в последнее время узнать.

Снегирёв считает, что помощь крокодила ведёт к власти и могуществу. Как-то крокодил в этом деле способен сильно помочь. Бред какой-то. Но наш Снегирёв, по-видимому, приглядывается к какому-то очень высокому посту. Не на самый верх ли он метит?

А ещё удалось узнать, что в Политбюро ЦК КПСС на самом верху есть человек, который поддерживает со Снегирёвым контакт и собирается, по-видимому, разделить с ним результат наступающих перемен. Фамилия этого человека начинается на «с». Один из известнейших, могущественнейших партийных вождей. Вот тебе и крокодил, товарищ полковник.

И ещё это значит, что ни в коем случае нельзя себя обнаружить, нельзя показать, что есть люди, которые могут что-то знать, подозревать. Иначе сразу найдут и утихомирят. И Пухову надо благодарность объявить за сегодняшний спектакль. За стариком могли следить.

И хорошо бы предъявить трупы Анатолия и Константина. Но поздно это делать. Они ведь могли что-то сказать до того, как стали трупами. А если их отдать живыми, они всё равно сразу станут трупами. Вот проблема. Добрые дела всегда вознаграждаются проблемой. Уже засыпая, Пальчиков подумал, что надо Снегирёву послать их одежду, испачканную кровью, как в истории с Иосифом и Иаковом. С намёком, что их растерзал лев, в смысле крокодил. Что-то в этом роде.