Марго Генер - Частицы магии. Огонь

Он стрелял, влезал в машину, высовывался обратно. Из преследовавшей нас машины тоже загремели выстрелы, мы пригибались и вскрикивали каждый раз, когда пуля попадала в корпус телеги.

Только Лодину, похоже, было весело. Вместе с Клаусом он вылезал, стрелял. Потом, заметив, что мы с Гленной и Дайной забились в угол, забрал наши пистолеты и стрелял уже всеми подряд, с шутовской улыбкой на губах.

Фил нарочно вилял рулем, заставляя машину петлять, как убегающий от лисы заяц, и нас швыряло по полу.

Клаус в очередной раз влез внутрь, отирая лоб.

– Они не решаются стрелять на поражение, – проговорил он с ухмылкой. – Боятся вас повредить. Тем лучше. Посмотрю, нет ли у меня чего поэффективней.

Он снова полез в короб на передней стенке, возился, пока Лодин с нескрываемым восторгом отстреливался за двоих. Или за пятерых, учитывая, что мы с девочками все еще в углу на полу, а Фил занят дорогой.

Я с ужасом и потаенным восторгом наблюдала, с каким холодным бесстрашием действует Клаус, и в который раз ощутила горечь за то, что меня он не выносит больше всего на свете, хотя не понятно, за что.

Спустя несколько секунд поисков, Клаус с удовлетворенным выдохом выпрямился.

– А вот и подарок. Весьма действенное средство против таких отвратительно навязчивых соседей.

Лодин услышал и поспешил спрятаться в телеге. А блондин покрутил в ладони овальный предмет в клеточку, потом дернул за маленькое колечко. Высунувшись в окно, с размаху швырнул в преследователей, а когда оказался в машине, скомандовал Филу:

– Гони, что есть мочи!

Телега взревела и понеслась по ухабам, как перепуганная лань, нас стало швырять сеильнее, пришлось вылезти обратно на сидение. Едва прошло пару секунд, как воздух разорвал чудовищный грохот. Я зажала уши ладонями и стала вертеть головой в поисках источника.

Когда оглянулась, позади все заволокло пылью и дымом, на крышу посыпались камни с землей. Облако быстро догнало нас, норовя укрыть тьмой и навсегда похоронить в этом кошмаре подмирской магии. Лишь благодаря упорству Фила, нам удалось обогнать пыль и выехать на чистое.

Клаус снова оглянулся, проверяя нет ли погони. Потом сказал:

– Это их немного задержит. Сворачивай вон там. Кажется, там будет легче искать.

– Уверен? – спросил Фил дрожащим голосом.

Подмирец кивнул.

– Надеюсь. Судя потому, что мы выяснили, оно должно быть где-то там.

Мы взяли левее и молча ехали даже не знаю сколько. Внутри меня все дрожало и кипело, кожа раскалилась, пропалив футболку и штаны в нескольких местах, на коленях образовались крупные дыры. Только благодаря Дайне, которая вовремя смочила ткань, удалось сохранить одежду целой.

Ужас и гнев смешались в один сплошной комок и не дают успокоиться. Перед глазами все еще стоит лицо Яна с обезоруживающей улыбкой, а в голове пульсирует мысль о предательстве. Предательстве всех подмирцев, когда им это выгодно. Предательстве мира, в котором удобно жить лишь продажным людям. Все продается и покупается. Даже верность.

Погруженная в мрачные размышления, я всхлипнула. Лодин заметил. Положив широкую ладонь мне на плечо, придвинул к себе и чмокнул в макушку.

– Не хнычь, леди-пламя, – сказал он тихо. – Мы справимся.

Я слабо улыбнулась, шмыгнув носом, и положила голову ему на плечо. Но машина неожиданно остановилась. Дайна и Гленна напряженно привстали, вглядываясь вперед, а Клаус проговорил:

– Дальше не проехать.

Гленна вытаращила черные, как угли глаза.

– Конечно не проехать, – возмутилась она густым контральто. – Это же болото! Куда ты нас завел, грязная твоя душонка?

Она угрожающе наклонилась вперед, угрожая сдвинуть спинку сидения объемным бюстом. Дайна же, наоборот, сжалась и делает вид, что ее вообще нет.

Клаус должен был испугаться и пасть на колени, прося прощения, но он только отмахнулся, как всегда отмахивается от женщин, и произнес, глядя вперед:

– Как куда? Туда, где лучше всего искать. Прикинул кое-что, думаю, место подходящее.

– Да что ты мелешь? – снова проговорила земля, темнее глазами. – Может, решил заманить? Сам костюмам отдать?

– Женщина, ты белены объелась? Если бы хотел отдать, для чего такие сложности?

– Откуда мне знать? Я наслышана о вашей семейке. Сам черт вам позавидует.

Клаус фыркнул и хлопнул себя по лбу.

– Да за что мне все это, – прорычал он. – делаешь, делаешь, а только плевки в душу. И вы меня шовинистом зовете? Да я лучше буду трижды шовинистом, чем терпеть ваше нытье и неблагодарность.

– За что благодарить? – наседала Гленна. – За то, что в болото завез? Что за помощь такая? Или ты утопить нас решил? Так у нас Дайна есть, сама кого угодно утопит.

Подмирец огрызнулся.

– Не болото, во-первых, а плавни. А во-вторых, кажется у тебя проблемы с противоположным полом.

– Кто бы говорил! – гаркнула Гленна.

Пока они пререкались, я заерзала и полезла через Лодина к двери. Он вопросительно посмотрел на меня, а я кивнула, мол открывай, а то все подмирцы уже надоели. Он кивнул, дернул ручку и через пару мгновений мы оказались посреди огромного не то, чтобы болота, но точно не суши.

Лодин проговорил, окидывая взглядом гигантские просторы, залитые водой и поросшие рогозом:

– Не ревнуешь?

Я покосилась на него.

– Кого?

– Хороший вопрос, – усмехнулся он, потом добавил: – Ну не Яна же. Не пытайся скрыть, я все вижу. У меня глаз на такое наметан.

– Не говори ерунды, – прошипела я, косясь на подмирцев, которые по одному стали открывать дверцы. – Клаус такой же, как и все здешние, только зуб на меня точит за что-то.

– Зуб? – удивился Лодин. – По-моему, ты кое чего не понимаешь. Но все равно, имей ввиду, не забывай, зачем мы здесь.

Я непонимающе покосилась на него и спросила:

– Что? Да о чем ты вообще?

Но Лодин промолчал, лишь ухмыльнулся, покачав головой.

Когда остальные вышли из машины и приблизились, озадаченно глазея по сторонам, я прошла чуть вперед. Если забыть о костюмах, «Инквизито», огнекрылых и цветке вечности, из-за которого весь переполох, здесь довольно красиво.

Пока ехали, небо затянулось тучами, но не дождевыми, а какие бывают в пасмурный летний день, принося лишь прохладу и умиротворение. Куда ни глянь, всюду осока и рогоз. Там, где его нет, блести черная, как деготь, вода. Где-то пищит кулик, иногда крякает утка, время от времени из далека доносится протяжное кваканье. Легкий ветерок сдувает комаров, и они не успевают сесть на кожу. А в моем случае, козявки моментально превратились бы в сгоревшие комочки.

На секунду закрыла глаза, и представила, что я дома, недалеко от границы с Нижним поречьем, там как раз очень похожее место. Такие же плавни с куликами и цаплями, и лодки, с которых местные ловят сомов.