Марго Генер - Частицы магии. Огонь

Дорога оказалась сплошняком из ила и грязи, сапоги постоянно разъезжаются, приходится балансировать, как акробат на веревке, широко расставляя руки. Сзади часто доносятся выстрелы, кто-то кричит, но оглядываться боюсь.

Лишь, когда услышала голос Яна, чуть покосилась в сторону. Но сдержалась и помчалась дальше, скользя и рискуя рухнуть лицом в ил. Из-за водяных стен инквизиторам тоже пришлось повылезать из машин и броситься в погоню пешком. Теперь они несутся следом, как стадо разъяренных кабанов, отрывисто перекрикиваясь и чавкая ботинками.

– Агата! – кричал пластинчатый. – Остановись! Стой! Я не причиню тебе вреда!

Но я бежала, а глаза щипало от слез потому, что ему хотелось верить. Больше всего во всей этой истории хотелось верить, что он хороший. От этого становилось еще хуже, и сердце разрывалось на части.

– Не слушай его! – донесся голос Клауса. – Не слушай никого! Беги!

И я мчалась, как испуганная лань, плохо приспособленная для бега по илу. В голове пульсировали слова Клауса «я помогаю тебе», а в ушах все еще гремит голос Яна. Я пыталась собрать все воедино, понять, что за сила заставляет братьев грызться друг с другом и вовлекать в свои грязные игры других. Но мимо просвистела пуля, и мысли разом выветрились.

Когда мы пробежали метров двести, которые показались вечностью, Лодин что-то раздраженно выкрикнул. Я оглянулась и увидела, как Дайна пытается высвободиться из его рук.

– Что ты делаешь? – закричал он. – Что?!

Дайна дрыгнула ногами и выкрикнула в ответ:

– Пусти! Мне надо сделать! Пусти!

Видя, как приближается орда инквизиторов я быстро спросила:

– Уверенна?

– Я знаю, что делаю! – выкрикнула Дайна. – Я ведь не подводила тебя.

Бросив очередной взгляд на преследователей, я кивнула и сказала:

– Лодин, отпусти ее. Ей можно доверять.

Он бросил на меня безумный взгляд, но поставил блондинку в ил. Клаус с криками и проклятиями стал целиться и стрелять в костюмов, которых становится все больше, словно разворотили муравейник и оттуда полезли закованные в хитин солдаты.

Впереди всех Ян.

Черные круги на глазах исходят бликами, губы искривлены, будто терпит нестерпимую боль и приходится сжимать челюсть, чтобы не кричать. Успела заметить, что Клаус ни разу не выстрелил в брата. Только в агентов «Инквизито», которые умело уворачиваются от пуль.

Дайна сделала какой-то пас руками, и водяные стены у берега начали сходиться. Поднялся грохот, какой может быть лишь, когда схлестываются гигантские волны. Костюмы остановились и растерянно заозирались.

Дайна прокричала:

– Бежим! Иначе нас накроет!

Мы ринулись вперед по илу, но водяной грохот неумолимо приближался. Успела подумать, если агентов смоет, то Яна вместе с ними. Думала обрадуюсь, но почему-то ощутила пустоту и горечь, а когда покосилась на Клауса, в груди запекло, будто туда подбросили горсть раскаленных углей.

Блондин мнет губы, словно силится что-то сказать, но внутренняя борьба не дает, и он лишь бросает тревожные взгляды на брата, который несется по пятам с перекошенным от ярости лицом.

Хотела приблизиться и сказать что-нибудь ободряющее, но не придумала, что говорят людям, которые рискуют родственником, пусть даже таким ужасным, как Ян.

Когда расстояние между нами и преследователями сократилось до пары десятков метров, я крикнула Лодину, который снова ухватил Дайну и тащит, как самую слабую и немощную:

– Не успеем! Мы не успеем!

Гленна неожиданно остановилась и упала на колени, глубоко погрузив ладони в ил.

– Не в этот раз, – прогудела она. – Пока я хожу по земле, ни одна тварь нам не навредит.

Потом задрала голову к небу, все больше погружая руки. Глаза стали черными, как торф, чувственные губы раскрылись, а из глотки вырвался гортанный звук.

Лицо Клауса стало бледнеть, глаза расширились и впервые за все время я увидела в них ужас. Его руки затряслись, он закричал, развернувшись лицом к инквизиторам:

– Ян! Ты можешь все изменить! Ян!

Приближаясь с оскаленным лицом, пластинчатый выкрикнул в ответ:

– Иди к черту!

– Ян! – хватаясь за волосы, закричал Клаус.

Прежде не видела его в таком отчаянии, и внутри все сжалось. Я сделала шаг к нему, но Лодин положил ладонь мне на плечо и покачал головой, мол, не твое дело. Пришлось стиснуть зубы и промолчать.

Когда до волны осталось метров десять, почва под нами загудела, дно задрожало и стало быстро подниматься, выдавливая обломки и останки чего-то огромного.

Через секунду нас уже несло на гигантской волне из ила и глины куда-то в глубину плавней. Вокруг грохот, похожий, как если бы кто-то вздумал перемалывать гору, в лицо летят куски грязи. Я не успеваю закрываться, и вся покрылась толстым слоем.

Оглянувшись, увидела, что водяные стены смыкаются за нами по пятам, оставляя за собой возмущенную поверхность. Темная поверхность блестит в дневном свете и моментально затягивается изумрудно-зелеными водорослями.

Я охнула, пораженная мощью подмирской стихии. Но еще больше от осознания, что всех инквизиторов смыло потоком, в который затянуло и брата Калуса. В глубине души надеялась, что пластинчатый не такой плохой, и великие боги спасут его, потому, что его брат помогает великому делу, надеялась увидеть над водой его голову. Но там лишь волны.

– Мне так жаль… – прошептала я и посмотрела на Клауса.

Тот с каменным лицом смотрит вперед, глаза не моргают даже когда в них попадает грязь. Губы сжаты, но подбородок подрагивает, а щеки побледнели настолько, что стал похож на саму смерть.

– Мне… – начала я, надеясь подыскать слова утешения.

Но нас резко тряхнуло. Волна ила ударилась обо что-то, и нас швырнуло на сушу. Меня кувыркнуло два раза, в рот попала грязь, я закашлялась и застыла, мысленно проверяя, все ли цело. Несколько секунд лежала и слушала, как ругаются Лодин с Гленной.

– Ты нас чуть не покалечила!

– Покалечила? Я вас спасла! Значит, когда Дайна нас чуть не утопила, это помощь, а моя земляная волна, опасность смертельная? Значит это благодарность?

– Да, уж благодарность, – усмехнулся Лодин. – Ты сама давно спасибо говорила?

Я поднялась, все еще слушая пререкания. Клаус, бледный, как весенний снег, возится с Дайной, которая так ослабела, что не держится на ногах – растянулась на земле и тяжело дышит. Фил сидит в сторонке, положив локти на колени и таращится в землю. Видимо, его сильно ударило.

– А кому говорить спасибо? – продолжала бесноваться Гленна. – Тебе? Да за что? Ты нас чуть не утопил, пока из лодки выбирались.

Лодин даже выпустил вихрь из носа от возмущения.

– Интересное дело, – удивился он. – Я вообще раньше всех согласился на это путешествие. И взялся защищать Агату в Подмире. И даже сейчас, когда вокруг меня куча крикливых сестер, продолжаю. А за то, что не дотащил вас до поверхности, великодушно простите. У меня в Подмире ограниченные возможности.