Надежда Волгина - Игрушка для чёрного мага

— Все показатели у нее стабильны. Это не инфекция. Похоже на грипп, но штамм довольно странный. Я с такими еще не сталкивался…

— И что вы собираетесь делать?

— Мы делаем все возможное, чтобы она пришла в себя. Температура держится субфебрилъная…

— Зачем мне эти термины?! Что это значит?..

— Это значит, что она не поднимается выше тридцати восьми градусов.

— А почему она вообгце подскакивает?

— Молодой человек, я же вам объясняю, что у вашей невесты грипп. Он и дает температуру.

Из всего разговора Люка с врачом Лина выцепила одно единственное слово — «невеста». Это он им сказал, что она его невеста, или врач сам придумал? Но Люк его не поправил. Хотя, о чем она думает? Да и какая разница, как назвал ее посторонний мужик? Невеста. Если бы могла рассмеяться, то непременно бы расхохоталась в голос. Овощ она, а не невеста. Если так и дальше пойдет, то скоро на ее теле начнут образовываться пролежни. Какого черта вообще происходит с ее телом?! Почему оно не дает возможность управлять собой разуму? Такое впечатление, что эти две субстанции теперь живут в ней по отдельности!

— Какое лечение ей назначили?

— А вы медик?

Нет, но…

— Тогда вам ничего не скажет название всех тех препаратов, что мы ей вводим.

— Хорошо, поставлю вопрос по-другому: могу ли я забрать ее домой? Уверен, там ей будет обеспечен лучший уход.

— Что ж… Если наймете профессиональную сиделку, то вероятность такая есть.

— Тогда, пожалуйста, подготовьте ее…

Так странно Лина воспринимала жизнь, со всем тем в ней, что творилось в поле ее слышимости. Чаще ее сознание где-то блуждало, но возвращалось в тело именно тогда, когда разговаривали о чем-то важном. Вот и сейчас из довольно сердитого диалога доктора с Люком она поняла, что последний ее забирает домой. И пусть его дом — не ее, но может даже те стены, как чуточку роднее, чем больничные, поспособствуют ее скорейшему выздоровлению?

В тот же день, после разговора с врачом, Люк забрал ее домой. Она слышала и понимала все, на этот раз сознание перестало ускользать. Как ее перекладывали на носилки, а потом везли по городу, скорее всего, в карете скорой помощи. Все время рядом с ней находился Люк. Он держал ее за руку, не выпуская ни на секунду. Она даже чувствовала биение его пульса, но не могла подать даже малейший знак, что слышит его.

Как поняла Лина, сиделку Люк нанял там же, в больнице. Он договорился, что дважды в день, когда нужно делать инъекции и ставить капельницы, ту будет привозить Валера. От круглосуточных услуг он отказался, и вскоре Лина поняла почему.

Ее личной сиделкой стал Люк. Буквально все он делал сам: обтирал ее дважды в день, переодевал во все чистое, менял постельное белье, расчесывал ей волосы… Он следил за ее температурой и даже ел в ее комнате. Разве что по нужде выходил, и то Лина в этом не была уверена. Ночью он забирался в ее постель и крепко прижимал к себе. Тогда Лина не только слышала биение его сердца, но и чувствовала его горячее тело, его руки на своем животе, горячее дыхание на шее. Очень часто Люк целовал ее — прижимался губами, то к макушке головы, то к шее. И почти все время он молчал, разве что разговаривал с мамой и Катей, когда те приходили навестить ее.

На следующий день после переезда, Люк поднял ее на руки и куда-то понес. По мимолетному состоянию невесомости и характерным звукам Лина догадалась, что они воспользовались порталом. Но зачем? А потом Люк аккуратно опустил ее на землю и принялся раздевать. И лишь когда она испытала шелковистое прикосновение не холодной и не теплой жидкости, что подхватила ее, не давая утонуть, Лина поняла, что они переместились к кровавому озеру.

— Ну давай же! Помоги ей! — с угрозой произнес Люк. — Ты же можешь все, я знаю!

На что или кого он так злился? А в том, что он зол, Лина не сомневалась. Хотя… злиться было на что, хотя бы на судьбу. Может, не ему, а вот ей уж точно. Если ее неподвижность в следствие болезни — это такая шутка, то она очень жестокая и даже беспощадная. За что она так поступает с Линой? Что она сделала плохого, чтобы заслужить столь суровое наказание?

— Давай же! Исцели ее от этой дряни! — громче проговорил Люк. Лина почувствовала, как сжались его руки, поддерживающие ее и прижимающие к его телу. — Она нужна мне!..

На последней фразе голос его сорвался, и он резко замолчал, еще крепче прижимая Лину к себе. Из груди вырвался судорожный вздох, и она испугалась — уж не плачет ли он. Но больше она ничего не почувствовала, разве что сердце его билось так сильно, не как обычно.

Вскоре они вернулись домой. Надо ли говорить, что и волшебное озеро не помогло ей? В голове все чаще зарождалась мысль, что все напрасно, что отныне она обречена на такое вот бесполезное существование. Быть обузой все время — ничего ужаснее нет.

Этот день прошел, как и предыдущий, не считая визита к озеру. Приходила мама, потом Катя. С обеими Люк тихонько разговаривал. Все разговоры сводились к тому, что ни один из них не знает, что за недуг завладел телом Лины, и как его от этой напасти избавить. Из их разговора Лина поняла, что врач назвал этот штамм гриппа мутированным и не изученным. По его же словам или ее организм сам поборет вирус, или… А вот когда наступит второе или никто не знал. Лина же склонялась к мысли, что поскорее бы. То, что она сейчас в тягость всем, убивало морально.

После вечерних процедур, когда в доме уже царила тишина, Люк традиционно забрался в постель Лины, обнял ее и прижал к себе спиной. Так приятно было ощутить его тело. Ей хотелось ласки, более откровенной, нежели братские объятья, но она понимала, как глупо сейчас желать этого.

— Лина… — вдруг прошептал ей Люк на ухо. Лине даже показалось, что она вздрогнула, но скорее всего, это была игра воображения. — Я не знаю, слышишь ли ты меня, но и молчать больше не могу. Я должен тебе это сказать…

И он замолчал. Да что же это такое?! Говори же, говори! Не останавливайся… Лина чувствовала, что сейчас услышит что-то очень важное для себя.

— Когда я тебя увидел впервые, — продолжил Люк, — то первой мыслью была, что твоя красота холодная, замораживающая. Ты так на меня смотрела… От твоего взгляда я мерз…

Разве? Вот уж не думала, что произвела на него именно такое впечатление.

— Но ты мне идеально подходила. Как моя невеста для родителей, жительница северных стран. Там девушки похожи на тебя, — он улыбнулся, Лина поняла это по голосу. — Здесь меня тоже устраивала твоя замораживающая красота. Только Жанна и посмела сунуться к тебе, но она никогда не отличалась силой ума. Остальных же твоя красота отпугнула, что мне и нужно было. Знаешь, поначалу ты меня так раздражала!