Тереза Ромейн - Леди-плутовка [litres]

Изабел и без того намеревалась оставить Бринли с грумом, но гнусавый голос Нэша вывел ее из себя.

– Животное будет сопровождать нас с моей подопечной, поскольку тоже будет здесь жить.

Она подхватила конец поводка, намотала на руку и намеренно проигнорировала тот факт, что Бринли беззастенчиво поднял лапу у одного из серых камней, обрамлявших высокие деревянные двери.

– Прекрасно. Вы, без сомнения, отметили, как здесь красиво. А парк? Позже, если пожелаете, можем прогуляться по нему.

– Мне действительно понравился парк.

Выросшая в сельском поместье отца Изабел иногда тосковала по простору полей и лугов.

– Нет никакого сомнения, что здесь просто великолепно. Но сначала давайте посмотрим дом.

Она намотала поводок на руку еще туже, поскольку Бринли уже принюхивался к лакированным туфлям Нэша.

– Обычно я не показываю дома женщинам, – признался Нэш, отпирая дверь, – но для друга герцога Ардмора сделал исключение.

Люси искоса взглянула на Изабел. «И вы промолчите? Спустите ему это замечание?» – говорил ее взгляд.

Конечно, Люси не собиралась молчать и спускать Нэшу оскорбление.

– Насколько мне известно, песик мужского рода. Вероятно, это поможет. И почему вы не желаете показывать дом порядочным женщинам вроде нас? – осведомилась она и, широко раскрыв глаза, прошептала: – В этом есть нечто неприличное?

– Господи, нет! Но это большой дом, где управлять слугами следует твердой рукой.

Он не ошибался насчет размеров – это становилось понятно, стоило лишь взглянуть на широкий каменный фасад: три этажа плюс мансарда. А уж сколько комнат, и вовсе не счесть.

– Если вы уверены, что тут нет ничего неприличного, – смилостивилась Люси, – полагаю, можно посмотреть дом.

Нэш негодующе шмыгнул носом. Дверь бесшумно открылась, хорошо смазанные петли даже не скрипнули, и они оказались в просторном – почти в три раза больше, чем в доме Изабел, – вестибюле: паркет из мраморных плиток, шелковые обои и приятный запах пчелиного воска и лимонного масла. Лишенный мебели, он казался еще просторнее, чем был на самом деле, с широкой и величественной лестницей.

Изабел сразу поняла, что дом не купит, и высказалась, заглушая цоканье когтей Бринли по мрамору:

– Прелестно, но не уверена, что мне это подходит.

Она взяла с собой собаку назло Нэшу, но дом покупать не собирается.

– Я так понял, вы хотите иметь соседей из светского общества.

Нэш склонил голову набок и уставился на нее похожими на пуговицы глазками.

Изабел отдала Люси поводок Бринли.

– Скорее из порядочного общества. Я не говорю, что жажду иметь соседом Анджелеса, но готова уехать из Мейфэра.

– Ну конечно, вы хотите остаться в Мейфэре, – отмахнулся Нэш. – Посмотрите лучше в открытую дверь. Думаю, вы будете довольны размерами этой гостиной. Я говорю «этой», потому что их несколько и все очень элегантны. Пойдемте же! Не отставайте! Вы должны посмотреть дом, который намереваетесь купить.

Люси уронила конец поводка. Бринли, с визгом и цокотом когтей по гладкому камню, тут же удрал: сначала к туфлям Нэша, которые отверг, а потом в гостиную, где принялся обнюхивать все углы.

– О боже! – Люси прижала руку к губам, ухитрившись изобразить почти естественную досаду. – Мне так жаль, мистер Нэш. Я была потрясена видом комнаты. Она действительно прекрасна!

Агент издал странный звук, а Изабел, изо всех сил стараясь не рассмеяться, проворковала:

– Какой позор! Я должна извиниться, мистер Нэш! Нужно было позволить вам держать поводок! У вас твердая рука, а мы, дамы, лишены такой твердости.

Нэш с подозрением уставился на нее, словно чувствовал, что его водят за нос, но не мог понять, каким именно образом.

Изабел пересекла гостиную, действительно элегантную и просторную, и подхватила поводок Бринли. Тот протестующе взвыл, но она решительно потащила его назад, прочь от соблазнительного запаха.

– Мистер Нэш, не согласитесь посмотреть за ним, пока мы обходим дом? Превосходно! Я ценю вашу помощь! Уверена, вы знаете, как с ним управляться!

Нэш брезгливо уставился на поводок в собственной руке и песика, который вился кругами у его ног.

– Леди Изабел… я не могу! И потом, вам не пристало осматривать дом одной, без меня.

Она снова широко раскрыла глаза.

– Боже! Но вы заверили меня, что это вполне прилично! Что мы можем там увидеть? О, Люси, дорогая, скорее возьми меня за руку!

Губы Люси подергивались от смеха, но она послушно выполнила просьбу опекунши.

– Нет… Клянусь, миледи, в доме нет ничего непристойного. Ничего, что могло бы оскорбить вашу чувствительность!

Изабел шумно выдохнула:

– Какое облегчение! Спасибо, мистер Нэш! Мы бы просто не знали, что без вас делать! Только у меня нет часов, так что вы должны дать мне знать, когда пройдет достаточно времени.

Все еще держа Люси за руку, она повернулась и стала подниматься по лестнице, не слишком заботясь о том, какую часть дома посетит. Бринли лаял и подвывал. Нэш окликнул их, но Изабел сделала вид, будто не слышит.

– Тетя Изабел, – выдохнула Люси, когда они добрались до второго этажа и ступили на пол из полированного дерева, – вы были великолепны!

– Представить не могу, о чем ты! Я всего лишь вела себя так, как он ожидал: изображала беспомощную дурочку.

Изабел остановилась и оглядела коридор: красивый, широкий, просторный, – но слишком много комнат, ей столько ни к чему.

– Возможно, я зашла слишком далеко, но знаешь, Эндрю… мистер Морроу иногда обращался со мной как с беспомощной дурочкой. Жаль, я не отплатила ему той же монетой, что и Нэшу, вместо того чтобы протестовать и жаловаться – на это он вообще не обращал внимания.

– Но вы такая храбрая: путешествовали с ним по всему миру, хотя и были очень молоды.

Изабел усмехнулась:

– Легко было соглашаться и слушаться, не говоря уже о хороших манерах, которым меня учили с детства.

Она повернулась и еще раз оглядела коридор.

– Хочешь посмотреть еще что-то?

– Нет, если вы не хотите.

– Было бы куда интереснее заглянуть в другие комнаты, будь здесь мебель и какие-то вещи. По правде говоря, стоило войти в дом, как я сразу поняла, что это место нам не подходит. Но нельзя дать мистеру Нэшу понять, что мы, женщины, можем что-то решить. Не сейчас.

Наверху было достаточно уютно, тем более что в окна струился солнечный свет и пахло лимонным маслом, но нигде не наблюдалось ни единого стула – вообще никакой мебели, – поэтому Изабел уселась на верхнюю площадку лестницы, поставила ноги на ступеньку, как на табурет, и похлопала по полу рядом с собой:

– Посиди со мной, и я расскажу тебе ужасную правду о мужьях.

Люси подошла, села и настороженно взглянула на тетку: