Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 3

– Вот в кого он такой упрямый, как ты думаешь? А я тебе скажу: в тебя, Барбара! И все же тебе не удалось совершенно отвергнуть меня: внуки у нас все равно будут общими.

С мягким перестуком копыта лошадей опускались в прохладную дорожную пыль. Сумерки сгустились, и на темно-синем бархатном небе зажглись первые звезды.

– Как тихо! – вдруг с печалью сказал Вилл. – Ты заметил, Робин? Мы только что миновали внешний рубеж дозоров, но нас никто не окликнул. Шервуд словно вымер.

– Что ж, может быть, Эдрик был прав, – с не меньшей печалью отозвалась Марианна, – но в любом случае нас ждут Тиль и Дэнис.

– Как и те, кто жил в Локсли, – сказал Робин. – Джон и Кэт, Алан с Элис, Эллен, остальные. Им возвращаться некуда.

Уже почти в темноте они доехали до брода через реку. Вилл неожиданно перевел коня на шаг и обернулся к Робину, указывая рукой на берег. Там, спиной к приближавшимся всадникам, на земле сидел человек. Рядом с ним, щипая траву, бродила оседланная лошадь. Вилл узнал Гая и положил ладонь на рукоять меча, но Робин остановил его, отрицательно покачав головой. Услышав стук копыт, Гай оглянулся и больше не сводил с всадников глаз.

– Я ждал тебя, – сказал он, поднимаясь с травы. – Знал, что ты не сможешь не вернуться в Шервуд.

Робин натянул поводья, заставляя Воина остановиться. Гай хотел перехватить повод, но Воин злобно клацнул зубами, и Гай отдернул руку. Запрокинув голову, он заглянул в замкнутое лицо Робина, который молча смотрел на него сверху вниз холодными глазами.

– Ты скоро уедешь в Лондон? – не дождавшись от Робина ни слова, Гай продолжил: – Так вот, тебе лучше там и остаться, хотя еще днем я думал иначе.

– Мне кажется или ты сейчас пытаешься мне угрожать? – спросил Робин насмешливым отчужденным тоном.

– А ты считаешь, что получил помилование и на том для тебя все завершилось? – зло усмехнулся Гай. – Ты мог бы чувствовать себя в безопасности, если бы не отказался подать мне руку, как требовал король. Да, он запретил нам искать смерти друг друга. Но вдруг я найду способ избавиться от тебя, не прибегая к поединку?

– Это в полной мере отвечает как твоим представлениям о чести, так и очень неявной склонности к поединкам со мной, – ответил Робин, пожимая плечами. – Ты опять пытаешься давать мне советы, Гай? Что же до требования короля – я презирал бы себя, коснувшись твоей руки, а не то что пожав ее. А теперь, если ты все сказал, посторонись, пока я не сбил тебя лошадью.

– Ты сумел одолеть всех врагов, Робин! Всех, кроме меня! – крикнул Гай, отходя в сторону. – Но ты еще убедишься, что и один я стою тех троих!

– Я никогда в этом и не сомневался! – сказал Робин и пришпорил коня.

Вороной, шумно разбрызгивая воду, перенес его на другой берег. Спутники Робина последовали за ним, проехав мимо Гая в полном молчании, не обращая на него внимания, словно его и не было. Оставив реку и луг за спиной, они углубились в лес, и Робин неожиданно расхохотался во все горло:

– Вилл, а ты сокрушался о том, что Шервуд опустел!

– Но отнюдь не о том, что мы больше не повстречаем сэра Гая! – фыркнул Вилл и тоже расхохотался, а вместе с ним – Марианна и Клэренс.

Наверху зашумела листва, и с высокого дерева спрыгнул стрелок в зеленой куртке. Зная нрав Воина, стрелок предпочел ухватиться за повод Эмбера.

– Куда держите путь, благородные рыцари и прекрасные дамы? – спросил он, покусывая губы, чтобы не рассмеяться. – Назовите себя! Как мне представить вас нашему господину – лорду вольного Шервуда?

– Дик! – воскликнул Робин и, спрыгнув с коня, заключил стрелка в объятия. – А мы было начали горевать, что все стрелки разошлись из леса по домам, даже не попрощавшись!

– Кое-кто остался! – ответил Дикон и, не выдержав, рассмеялся, горячо обнимая лорда Шервуда. – И те, кто остался, не сомневались, что ты вернешься! Ведь сегодня праздничный день – последний день августа!

– Тогда поспешим! – предложил Вилл, немедленно повеселев и забыв о недавней печали.

Дикон вывел из высоких зарослей оседланного коня, и все пятеро всадников помчались галопом к лагерю лорда Шервуда. Едва расступились деревья, как Робин осадил Воина, вскинув коня на дыбы, и невольно заслонил глаза ладонью.

Вся поляна перед лагерем была залита светом костров, разложенных по ее краям, уставлена длинными столами, за которыми собрались стрелки всего Шервуда. Они оглушили своего лорда приветственными криками. Марианна, рассмеявшись от переполнившей ее радости, спрыгнула с седла и оказалась подхвачена могучими руками Джона.

– Что, Саксонка, краса и гордость Шервуда, не ожидала, что вас ждет весь вольный лес?! – пророкотал Джон, целуя Марианну, и, поставив ее на ноги, так же подхватил Клэренс.

Вилл поймал бросившегося к нему Дэниса и крепко прижал сына к груди. Выпустив мальчика из объятий, Вилл подошел к Тиль, скромно ожидавшей в сторонке, обнял ее и прошептал несколько слов на ухо, услышав которые, всегда сдержанная Тиль издала громкий торжествующий вопль, достойный Дэниса, и прыгнула Виллу на грудь, осыпав его лицо жаркими поцелуями. Вилл подхватил ее, закружил и ответил Тиль не менее жарким поцелуем, не стесняясь устремленных на них взглядов.

– Не верю глазам! – выдохнул Робин, обводя стрелков взволнованным взглядом. – Неужели никто не покинул Шервуд?!

– Да как же мы могли, Робин, покинуть лес, не простившись с тобой?! – укоризненно воскликнул Эдгар.

Глубоко растроганный Робин оглянулся на улыбавшегося во весь рот Дикона и покачал головой:

– А ты, шельмец, сказал, что остался лишь кое-кто!

Он спрыгнул с коня и, расправив плечи, высоко вскинул голову, с наслаждением вдохнув напоенный ароматом трав лесной воздух. Лорд Шервуда вновь посмотрел на свое собравшееся за столами воинство и почувствовал себя бесконечно счастливым. Чтобы скрыть охватившее его волнение, Робин нагнулся, собираясь сорвать травинку и закусить ее между зубами, как вдруг к нему подскочил Дэнис.

– Держи, крестный! – заботливо сказал он и под смех стрелков сунул Робину в ладонь длинный стебель.

– Спасибо, малыш! – невозмутимо ответил Робин и, заметив, что Дэнис держит в руке целый пук травы, расхохотался и шлепнул крестника по затылку: – Ах ты, поросенок!

– Что ты, крестный! Неужели решил, что все это тебе одному? – фыркнул Дэнис, блестя хитрющими глазами. – Остальное Воину!

Он забрал у Робина поводья и, ласково оглаживая вороного по атласной шее, скормил ему сочную траву. Воин довольно покивал головой и, когда Дэнис, схватившись рукой за стремя, взлетел в седло, не стал протестовать.

– Отец! – звонко крикнул Дэнис, заставив Воина проскакать коротким галопом на середину поляны, и поднял жеребца на дыбы. – Что ты теперь скажешь?!