Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 3

Робин нехотя пожал плечами и почти отвернулся от Марианны, словно в последний момент передумал, как вдруг сделал молниеносный выпад. Меч Марианны тут же прозвенел в ответ, отразив атаку Элбиона, и отвел удар в сторону.

– Что они делают?! – с тревогой воскликнул сэр Ричард, не спуская глаз с Робина и Марианны. – Ведь он может покалечить ее!

Несмотря на то что левая рука Робина неподвижно лежала в перевязи, грация и ловкость его движений ни на миг не заставили сэра Ричарда усомниться, что лорд Шервуда – чрезвычайно опасный противник и с одной рукой. Легкий силуэт Марианны казался сэру Ричарду тонким листком, кружившимся вокруг лорда Шервуда.

– Вот уж не беспокойтесь! – раздался в ответ смешок Вилла, не сводившего возбужденно блестевших глаз с Робина и Марианны и не забывавшего при этом отщипывать кусочки от ломтя хлеба и запивать их вином. – Он никогда не причинит ей вред, да и она – весьма достойный противник!

Вскоре сэр Ричард сам убедился в правоте Вилла. Клинки сверкали в ярком свете факелов, вспыхивая молниями. Лорда и леди Шервуда закружил в танце блестящий стальной вихрь. Гости разделились в симпатиях, и то одна половина трапезной взрывалась криками одобрения, то другая, когда намечался перевес в сторону Марианны или Робина. Сэра Ричарда, как и остальных гостей, невольно захватил поединок, в котором мастерство противников едва ли уступало друг другу. О том, что Робин на самом деле сдерживает Элбион, не позволяя себе применить всю силу, знали только Вилл, Джон и Статли и догадывалась сама Марианна, ловя дразнящую улыбку Робина.

Внезапным и сокрушительным ударом Робин выбил меч из руки Марианны, и она замерла. Не сводя с Робина глаз, Марианна прянула в сторону упавшего на пол меча, но меч Робина немедленно преградил ей путь.

– Помиримся, моя леди? – предложил Робин.

Вместо ответа Марианна тенью скользнула в сторону своего меча, не обращая внимания на нацеленный на нее Элбион. Заметив ее движение, Робин поспешил убрать меч, но Марианна все равно успела налететь на острие и, схватившись руками за грудь, рухнула на пол.

– Мэри!!! – крикнул Робин, отшвырнув Элбион, и упал на колени рядом с Марианной.

Окруженный подбежавшими стрелками, он осторожно приподнял ее и заглянул в неподвижное запрокинутое лицо. Вилл, растолкав всех, подскочил к Робину и попытался отнять руку Марианны от груди.

– Она не могла сильно пораниться! – прошептал он задрожавшими губами. – Я видел, что ты держал меч плашмя!

По губам Марианны скользнула улыбка, распахнув глаза, она звонко рассмеялась и обвила руками шею Робина.

– Помиримся, мой лорд! – воскликнула Марианна. – Теперь я знаю, что и ты еще не охладел ко мне!

Ее оглушило волной радостных голосов. Стрелки всерьез испугались, что она погибла или сильно поранилась, неосторожно задев грудью наточенное острие Элбиона. Робин, секунду помедлив, с силой схватил ее за запястье и, сам вскочив с колен, рывком поднял Марианну на ноги. Его губы крепко сжались, а глаза замерцали ледяной синью гнева.

– Ты перешла все границы, моя леди! – сказал он и, отпустив руку Марианны, вернулся за стол, намеренно не обращая на нее никого внимания.

Марианна получила весьма ощутимый шлепок от Джона и поймала укоризненный взгляд Вилла. Оставшись одна в центре трапезной, она, не смущаясь устремленных на нее взглядов, поправила волосы и отряхнула прилипшие к платью иголки лапника.

– Ты все еще сердишься на меня? – весело спросила она Робина, который в ответ едва повел взглядом в ее сторону и завел разговор с Виллом, не сказав Марианне ни слова.

Она беззаботно рассмеялась и, подхватив пышный подол платья, убежала из трапезной. Сэр Ричард заметил, что, несмотря на полное безучастие, которое Робин демонстрировал Марианне, стоило ей скрыться в коридоре, как лорд Шервуда подобрался, словно собирался вернуть ее. Но Робин лишь бросил равнодушный взгляд вслед Марианне и снова обернулся к Виллу.

Марианна вернулась в трапезную сама и очень быстро, с лютней в руках. По ее знаку Мач вынес на середину трапезной низкую скамейку, и Марианна расположилась на ней, расправив тяжелые складки платья. Стрелки стихли, не сводя с нее глаз, а она настроила лютню и подняла глаза на Робина.

– Мой лорд и супруг! – сказала она с нежной покорностью в голосе. – Чтобы вымолить у тебя прощение за недостойную шутку, я буду петь до тех пор, пока ты не сменишь гнев на милость!

Робин усмехнулся, но его взгляд против воли смягчился, уголки губ тронула улыбка.

– Пой, моя леди, и чтобы твой голос звучал нежнее и звонче, знай, что я никогда не мог долго сердиться на тебя.

Марианна улыбнулась ему в ответ с невыразимой радостью и пробежала пальцами по струнам.

Ее чарующий голос заполнил всю трапезную. Не сводя глаз с Робина, она пела, а звонкие малиновки трелями вторили переливам струн ее лютни. Сэр Ричард не мог оторвать от нее глаз, но она ни разу не посмотрела в его сторону. Тогда он украдкой обвел взглядом шервудских стрелков. Как они слушали ее, словно купались в волнах ее нежного голоса, как смотрели на нее! Суровые, отвергнутые законом воины смотрели на Марианну так, словно она была светлой волшебницей, эльфийской королевой, но только не обычной земной женщиной. Он искоса посмотрел на лорда Шервуда, помня, как тот разгневался на расшалившуюся подругу. Робин не сводил глаз с Марианны. Он и она смотрели друг на друга так, словно взгляды связывали их воедино и ограждали от всего остального мира.

Лютня под пальцами Марианны на миг смолкла, и Марианна, пленительно улыбнувшись Робину, сказала:

– Только тебе, мой лорд, и в твою честь!

Ее пальцы снова заскользили по струнам, и Марианна запела, глядя на Робина с той же нежной улыбкой:

Леди и друг ее скрыты листвой

Благоуханной беседки живой.

– Вижу рассвет! – прокричал часовой.

Боже, как быстро приходит рассвет!

Не зажигай на востоке огня,

Пусть не уходит мой друг от меня,

Пусть часовой дожидается дня!

Боже, как быстро приходит рассвет!

Милый, в объятиях стан мой сдави,

Свищут над нами в ветвях соловьи,

Сплетням назло предадимся любви!

Боже, как быстро приходит рассвет!

Дышит возлюбленный рядом со мной,

В этом дыханье, в прохладе ночной

Словно бы нежный я выпила зной.

Боже, как быстро приходит рассвет!

Леди прельстительна и весела

И красотой многим людям мила.

Сердце она лишь любви отдала.

Боже, как быстро приходит рассвет! 1 1 Альба (или «утренняя песнь», от провансальского alba – «рассвет»; жанр поэзии и музыки трубадуров, посвященный земной, разделенной любви) анонимного автора. Перевод А. Наймана. Далее – стихи и переводы автора, если не указано иное.