Марина Гилл - Ветер пыльных дорог

Немного подумав, она начала с подробного рассказа о том, что случилось после убийства матери, но не вплоть до сегодняшнего дня, а лишь до той минуты, как она скрылась в монастыре. Говорить о том, где она сейчас, Беа не стала: хватит упоминания о том, что его верный старый друг знает, где её найти.

Она запнулась лишь на описании своих чувств к Клоду. Она хотела показать Клода таким, каким он и был на самом деле, – но сухие слова мало передавали его сущность. Благородный, смелый, решительный, заботливый, способный защитить их с Тристаном, полюбивший её человек… и человек, без которого она себя уже не представляла. Отец должен будет понять. «Я скоро выйду за него замуж…» Она задумалась на миг и затем зачеркнула это предложение. Даже думать про себя о бракосочетании Беа опасалась: вдруг что-нибудь случится, что помешает ей и Клоду соединиться перед Господом? Лучше уж не загадывать наперёд…

Заканчивала она письмо с мольбой вернуться как только, так сразу. Ибо хоть её и считали отныне мёртвой, но Тристан всё ещё был в опасности. В конце она также добавила: «Если это будет возможным, я бы с радостью получила новости о вас и об Аньес». Если все беды связаны с отцом или Аньес или с обоими сразу, то едва ли им живётся спокойно.

Отложив перо, Беа перечитала письмо ещё раз, представив себя на месте врага. Убедившись, что не посвященному человеку будет невозможно догадаться о том, где она наверняка, Беа успокоилась. Аккуратно взяв пергамент, чтобы не смазались ещё не высохшие чернила, Беа вновь спустилась вниз.

Как только она показалась в поле зрения обоих мужчин, те сразу перестали говорить, повернув головы в её сторону.

– Я закончила, – сказала Беа.

– Замечательно! Если возникнет опасность, мой слуга уничтожит его прежде, чем оно попадёт в чужие руки.

– Спасибо вам ещё раз…

– Не стоит благодарностей, – отмахнулся сэр Нойнер. – Вы можете обращаться ко мне в любое время, как только пожелаете. Поверьте, я никогда не откажу в помощи дочери своего старого друга.

Беа признательно улыбнулась ему. Отдав ему письмо и чернильницу с пером, она сказала:

– Вы отправите вашего слугу сегодня?

– Я собирался завтра на рассвете, но если вы желаете сегодня…

– Нет, можно и завтра, – прервала его Беа. – Главное, чтобы оно дошло…

– Поверьте, всё будет хорошо.

Сэр Нойнер послал ей ободряющий взгляд, кивнул на прощание Клоду и через несколько мгновений покинул их дом.

Беа смотрела на закрывшуюся за ним дверь довольно долго, пока Клод не тронул её настойчиво за плечо. Вздрогнув от неожиданности, Беа повернулась к нему и рассеянно улыбнулась.

– Что тебя беспокоит сейчас? – поинтересовался Клод, заметив её состояние.

– Ничего… Кажется, я немного устала.

– Это плохо. Тебе срочно нужно поспать и набраться сил, потому что вечером тебя ждёт кое-что ещё…

Эти слова заинтриговали Беа. Она-то думала, что на посещении сэром Нойнером их дома сюрпризы закончились.

– Что ещё может меня ждать? – спросила она, недоумённо глядя на Клода.

Но он не стал отвечать. Вместо этого, осторожно подхватив на руки, он понёс её наверх.

Беа уснула уже на полпути к комнате.

Запрокинув голову, она с удивлением смотрела в темнеющий высоко над головой расписной потолок. Прежде ей не доводилось бывать в подобных местах, но Беа сразу поняла, что находится в огромнейшем замке. Она услышала сдавленные и тихие рыдания и опустила голову. Оглядевшись вокруг, Беа заметила сидящую на полу рядом с растопленным камином девушку. Тёмные волосы спускались до самого пола, скрывая лицо, плечи подрагивали. Беа сделала пару шагов к ней, и девушка, услышав их, подняла заплаканное лицо. Она узнала в ней Аньес, и вместе с тем было трудно узнать в этой исхудавшей, постаревшей девушке свою сестру. Аньес окатила её безумным взглядом красивых тёмно-серых глаз и пронзительно закричала. Подскочив с пола, она вдруг стала беспорядочно бегать, то пытаясь куда-то залезть и до крови расцарапывая себе о камень ладони, то прыгнуть в полыхающий огонь, но отступая, как только жар опалял её кожу. Аньес кричала всё громче и громче, так, что у Беа начала раскалываться голова. Она зажала уши и зажмурилась, отступая на шаг. Она не хотела видеть эту сумасшедшую, которая только внешне походила на её старшую и жизнерадостную сестру…

Крики затихли, и Беа осмелилась приоткрыть глаза. Её тут же ослепил сочный зелёный цвет. Сейчас она находилась в лесу, и, несмотря на то, что было светло, Беа стало не по себе. Она затравленно озиралась, но рядом не было никого, кто мог бы ей помочь, а вокруг – сплошная стена деревьев, без единого просвета. Совсем отчаявшись, Беа хотела уже позвать на помощь, но неожиданно услышала голоса. Она обернулась и заметила неприметную тропинку, по которой не медля пошла. Несколько мгновений – и она увидела другую свою сестру, Матильду. Беа сковал ужас от того, что она узрела. Матильда, сидя сверху на некоем мужчине, ударяла его камнем по голове: раз за разом, снова и снова… Мужчина пытался скинуть её сильными руками наземь, но почему-то у него ничего не выходило. Лицо Матильды было искажено от ярости, в глазах светилась жажда крови… И кровь вскоре появилась, заливая лицо мужчины, отчего на губах сестры заиграла радостная улыбка. Мужчина уже не двигался, но Матильда, словно не замечая этого, продолжала опускать на его голову камень: раз за разом, снова и снова… Не выдержав, Беа отвернулась и стремительно побежала по тропинке в обратную сторону, желая вырваться из этого зелёного ада.

Тропинка вывела к придорожной таверне. С облегчением Беа побрела к ней, надеясь скрыться за стенами от того кошмара, которому стала свидетелем. Однако прежде, чем она смогла войти, её отвлекло какое-то движение чуть левее. Повернув туда голову и сделав пару шагов, Беа прикрыла ладонью рот, сдерживая испуганный возглас. Её отец сражался с высоким мужчиной в доспехах. Сам отец был одет в одну лишь рубаху и выглядел так, будто только поднялся с постели. Его противник же стоял к ней спиной, но Беа была уверена в том, что он ей знаком. Она не могла смотреть на то, как её отца побеждают: ибо он уже с трудом поднимал меч, чтобы защитить себя. Его рубаха в нескольких местах была обагрена кровью, дыхание с хрипом вырывалось из легких. Беа стала лихорадочно искать что-нибудь на земле, что помогло бы ей отвлечь противника отца. Ведро, небольшая куча дров, пыльная земля… которая вдруг перешла в каменный пол.

Моргнув, Беа подняла свой взгляд и ахнула. Она оказалась в келье, до боли напоминающей её собственную, но у распятия стоял мальчик, её брат. Тристан обернулся тотчас же и, злобно прищурив глаза, пристально посмотрел на неё. Радость от того, что видит его, схлынула, и Беа стало страшно, потому что она разглядела в его глазах обвинение и ненависть. Он знал, что она врала ему, и он не простил того, что она покинула его. Его лицо стало стремительно изменяться, взрослея и преображаясь. Вскоре перед ней стоял молодой человек, лишь отдалённо напоминающий маленького Тристана. В руке его оказался меч и он, зловеще усмехнувшись, направился к ней…