Надежда Волгина - Заиндевевший

— Я что, и мыться буду здесь?

— А как же.

Казалось, Асмунда ситуация даже забавляет. Во всяком случае, на его вечно хмуром лице появилось что-то наподобие улыбки.

— Ни за что! — злость придала Лее сил, и она смогла прямо посмотреть в его глаза.

— Успокойся, — вновь посерьезнел Асмунд. — Меня твои прелести не привлекают. Пока будешь тут плескаться, я позабочусь о завтраке.

Он вышел из комнаты, а Лея без сил опустилась на кровать. Уже через пару минут в комнату потянулась череда девушек с ведрами в руках. Не обращая на Лею внимания, они переговаривались между собой, пока наполняли ванну и доводили воду до нужной температуры. Так же друг за другом они покинули комнату, и Лея поняла, что можно приступать к купанию. Вода манила прозрачностью и легким паром, что срывался с ее поверхности. В комнате было довольно прохладно, никакого камина Лея не заметила.

С опаской оглядываясь на дверь, Лея быстро скинула одежду и погрузилась в горячую воду, едва не застонав от наслаждения. Вода ласково приняла в объятья ее измученное долгой ездой тело. Лея закрыла глаза и прислонилась к гладкому бортику. В следующую секунду она уже крепко спала, не замечая, как все сильнее погружается в воду.

Боги! Зачем же ее так трясут? Что с такой силой ритмично сдавливает грудь, мешая дышать? Зачем ее тревожат, когда все так хорошо? Никогда еще она не чувствовала себя настолько замечательно, словно парит в облаках. В теле легкость, в голове ясность. Оставьте все ее в покое. И зачем ее надувают, словно рыбий пузырь. Что это припечатывает рот, мешая вытолкнуть воздух?..

Лея почувствовала, как ее подняли в воздух, резко перевернули и уперли животом во что-то твердое. В следующий момент из нее хлынули потоки воды. Она закашлялась, и спазмы терзали ее мучительно долго. Из глаз брызнули слезы. Горло саднило и нечем было дышать.

Она не понимала ровным счетом ничего, кроме того, что перекинута через что-то и упирается руками в деревянный потрескавшийся пол, пока ее тело сотрясается в кашле.

Постепенно кашель перешел в икоту. Только тогда ее перестали монотонно колошматить по спине, подхватили подмышки и куда-то понесли. В следующий момент ее кинули на кровать и закутали в одеяло. Только теперь сознание Леи прояснилось настолько, что она смогла разглядеть рядом с собой злого и взъерошенного сильнее обычного Асмунда.

— Очухалась, дура?! — прошипел он, глядя на нее с высоты своего исполинского роста, и даже с такого расстояния промораживая насквозь. — Сдохнуть надумала?!

Лея напрягла память. Она купалась… О, боги! Она уснула в ванне и чуть не утонула?! Вот, значит, что только что было — он спасал ей жизнь. Лея прислушалась к себе — нет, облегчения или благодарности она не чувствовала. Но и досады тоже — умирать так рано не собиралась. Пока еще жизнь ей была дороже воли. Она попыталась ответить, но из горла вновь вырвался надсадный кашель.

Лея отвернулась к стене, чтобы не показывать Асмунду слезы, что вновь выступили на глазах. Она слышала, как в комнату кто-то вошел. По всей видимости, девушки выносили ванну. Одна из них спросила:

— Ваша жена больна?

— Немного простыла в пути. Поправится.

Не может быть! У нее галлюцинации, или в голосе Асмунда действительно прозвучала улыбка? Хотела бы она на это посмотреть. Хотя, нет. Чем меньше смотрит на него, тем спокойнее.

Лея слышала, как он попросил их убрать на полу. Если девушек и заинтересовала причина потопа, вслух они спросить не рискнули. Видно, даже улыбающийся Асмунд не казался им симпатичным и внушающим доверие. Зверь!

Тяжелые шаги приблизились к кровати, когда хлопнула дверь. Лея упорно продолжала лежать повернутая к стене. Пусть думает, что она спит. Но Асмунд рассудил по-другому. У Леи волосы на голове зашевелились от ужаса, когда она почувствовала, как под тяжестью его тела прогнулась кровать. Уж не собирается ли он с ней спать?! Она резко обернулась и моментально наткнулась на его злой взгляд. Дальше произошло вообще нечто вопиющее — Асмунд ухватил край одеяла и потянул его на себя. Лея вцепилась в него, решая бороться не на жизнь, а на смерть. Ее он не получит. Тогда уж лучше умереть.

— Руки дай, — моментально уступил он, выпустив одеяло. — Нужно обработать твои запястья.

Только тут Лея заметила какую-то баночку в его руках и кусок материи. И как назло, именно в этот момент раны снова начали болеть, только теперь к ним присоединилось разодранное горло. Глотала она с таким трудом, словно по горлу проходились острыми шипами.

Асмунд взял ее руки в свои и какое-то время рассматривал. Лея отогнала мысль, что ее рукам в его тепло и уютно. А как может быть иначе, если он такой огромный, а она сейчас трясется под одеялом, как выловленная из ледяного пруда мышь — серая и жалкая. Додумать она не успела, потому что Асмунд зачерпнул из банки что-то черное и дурнопахнущее и толстым слоем нанес ей на запястья. И тут начало жечь так, словно ее руки сунули в огонь. Лея не выдержала и застонала. Но никого разжалобить ей не удалось. Асмунд даже не посмотрел на нее — обмотал запястье куском материи и проделал то же самое с другой рукой.

Пока Лея трясла горящими руками в воздухе, страдая от боли, Асмунд равнодушно откинул одеяло, оголяя ее ноги по колено. Она вскрикнула и подтянула их под себя.

— Не будь глупой гусыней, — зло усмехнулся он. — Ноги у тебя тоже растерты.

Она вынуждена была с ним согласиться. О том, как враг касался ее ног, она старалась вообще не думать, разглядывая потолок с тенетами паутины. Это испытание тоже закончилось жжением, но к нему Лея уже была готова.

— А теперь спать. По твоей милости, времени на сон осталось не так уж и много. Так что, советую им воспользоваться.

Лея пытливо смотрела на него, усиленно размышляя, где будет спать он. Асмунду хватило одного взгляда на нее, чтобы обо всем догадаться.

— Как женщина ты меня не привлекаешь, и на честь твою посягать не собираюсь. Хотя, было бы забавно отомстить Кнуду, объездив его жену, — грубо хохотнул он и отошел от кровати.

Больше Лея на него не смотрела, снова отвернувшись к стене. Объездить! Какое мерзкое унизительное слово. Другого, конечно, он не подобрал, чтобы высказаться в ее адрес. Только сейчас она начала осознавать всю глубину его ненависти, направленную на всю семью Кнуда. И орудием он выбрал ее. Да хранят ее боги!

— Забыл сказать, — донесся до нее голос Асмунда откуда-то из глубины комнаты. — Можешь даже не пытаться сбежать. Дверь запечатана заклятьем от волшебного порошка Ханы. К нам тоже никто не сможет войти. Как и тебя никто не услышит…

А это он зачем сказал? Но поразмыслить над вопросом Лея не успела — возник он в голове, когда она уже проваливалась в сон.