Надежда Волгина - Заиндевевший

Через несколько минут они уже покидали охотничий домик, но далеко уйти не успели. Снегу намело столько, что Лея и Асмундом проваливались в него по пояс. Не успели они сделать и несколько шагов, чтобы скрыться в лесу, как их окружил отряд гвардейцев. Все они были на лошадях, к копытам которых были приделаны специальные приспособления для передвижения по снегу.

Лея беспомощно озиралась. Она лишь чувствовала постороннее присутствие, слышала какие-то звуки и ругательные выкрики, но ничего не понимала. Зато она знала наверняка, что Асмунду грозит опасность, это явственно читалось в его эмоциях, которые она хорошо научилась угадывать. Сейчас он был напуган. Но не за себя, а за нее. А еще дико зол и готовый убить каждого, кто приблизится к ним хоть на шаг.

— Асмунд и благородная Лея, оставайтесь на месте. Я действую от имени губернатора области и по его приказу, — раздался властный голос. — Мне надлежит арестовать разбойника и препроводить его в темницу, а леди сопроводить в дом ее мужа — благородного Кнуда.

— Не приближайтесь! — прорычал Асмунд. — Кто тронет хоть волос на ее голове, умрет на месте.

Лея понимала, что это не пустая угроза, что Асмунд будет сражаться насколько хватит сил, до последнего вздоха. С ней тоже что-то происходило. Что именно, она не знала. Какая-то сила напитывала ее, распирала грудь и рвалась наружу.

— Стойте! — выкрикнула она, выступая вперед и загораживая собой Асмунда.

— Леди Лея, вам ничего не угрожает, — ответил ей все тот же властный возглас.

— Не двигайтесь! — отчетливо и громко произнесла она.

— Что ты делаешь? — попытался отодвинуть ее в сторону Асмунд. — Я разберусь с ними…

— Не мешай, — бросила через плечо Лея и выступила еще на шаг вперед.

Она словно снова стала зрящей, но видела только себя со стороны. Вот она поднимает руки, и из них начинает струиться голубой свет. Вокруг них гвардейцы на лошадях. Они окружили их плотным кольцом. По струе на каждого… Они медленно расползаются в стороны, словно щерящие пасти змеи — голубые, прозрачные, ледяные. Гвардейцы застыли в оцепенении. Их взгляды прикованы к рукам Леи и расползающимся в разные стороны змеям.

В лесу воцарилась зловещая тишина, лишь приглушенный монотонный гул, непонятно откуда исходящий, нарушал ее. Он словно поднимался из-под земли, заставляя замирать все вокруг.

Асмунд тоже не мог пошевелиться. Лишь смотрел, как змеи коснулись гвардейцев, обвивая их собой, поднимаясь все выше, скрывая друг от друга и от них с Леей плотным туманным коконом.

Вскоре все закончилось. Лея с шумом выдохнула и стряхнула с рук остатки голубого света. Асмунд наблюдал, как он впитывается в снег и исчезает без следа, и только после этого обрел дар речи.

— Что это было? — с трудом произнес он. Голосовые связки все еще отказывались подчиняться.

— Сама не знаю, — легкомысленно улыбнулась Лея. — Я выиграла нам время.

— Они мертвы? — с опаской взглянул Асмунд на неподвижные фигуры, вокруг которых безостановочным потоком клубился густой туман.

— Думаю, нет, — пожала плечами Лея. — Выживут. Но я не знаю, сколько они будут оставаться в таком состоянии. Поэтому, советую поторопиться.

Она взяла его за руку и повела вперед, словно из них двоих именно она была зрячей.

— Ты понимаешь, что теперь ты моя соучастница? — через время спросил Асмунд, когда окончательно пришел в себя.

— Ничего подобного. Они даже не вспомнят, что с ними произошло.

— А это ты откуда знаешь?

— Понятия не имею. Знаю и все.

Продолжать расспросы Асмунду резко расхотелось. От Леи до сих пор исходила опасность. Казалось, сейчас она перестала быть самой собой, будто какие-то посторонние силы управляют ею. И шла она так уверенно, словно и не было вокруг столько снега.

Пробираться и дальше по лесу стало невозможно. На преодоление малюсенького расстояния они тратили массу времени. Пришлось выйти на более-менее утрамбованную дорогу и двигаться вдоль леса.

Асмунд все размышлял, зачем Лея это сделала, какие чувства толкнули ее на такой рискованный шаг? Почему она и дальше решила терпеть невзгоды? Ведь он не слепой, и видит, насколько тяжело дается ей дорога пешком. Да и его компания Лее не очень-то и нравится. Они даже практически не разговаривают. Он, видя ее настроение, как она замыкается в себе и думает, думает… тоже не лезет, не навязывается. Порой становится так тяжело на нее смотреть, такая жалость овладевает Асмундом. Хочется прижать ее к себе, пообещать, что все будет хорошо. Но как он может это сделать? Как он вообще может ей что-то обещать? Особенно тяжело смотреть на нее спящую и видеть ту ранимую девушку, какой она была до ледников. В такие моменты Асмунд особенно сильно проклинал себя, что исковеркал эту молодую жизнь. Лучше бы он убил ее, как планировал с самого начала. Хотя, сама мысль об убийстве Леи сейчас шевелила волосы на голове от ужаса. Сейчас он убил бы любого, кто посмел бы угрожать ее жизни.

Они шли уже довольно долго. На улице уже полностью рассвело. Вновь разыгралась метель. Ветер дул сумасшедшей силы. Даже Асмунду тяжело было сопротивляться ему. А Лея так и вовсе еле переставляла ноги. Пора было сделать привал и немного передохнуть. Для этого они снова углубились в лес.

Асмунд выбрал место, где деревья росли особенно густо, чтобы хоть немного укрыться от дикого продувания. Он опасался за здоровье Леи. Что если она простынет, разболеется? Как станет он ее лечить? Конечно, в его арсенале было кое-что, чем снабдила их в дорогу Лейла. Но под открытым небом, в разгар непогоды, даже ее сильнодействующие снадобья вряд ли в силе помочь.

Первым делом он дал Лее глотнуть согревающего эликсира. Его тоже приготовила им Лейла, но оставались сущие крохи, на дне флакона. Лея допила их все. Завтра ее уже нечем будет согревать, и эта мысль тоже отравляла Асмунду настроение. Все время, пока разводил костер, он с опаской смотрел на эту хрупкую девушку, что сидела, прислонившись к дереву, и куталась в накидку. Болезненная бледность растекалась по ее лицу. Иногда Асмунду казалось, что она уже не жилица на этом свете, вот тогда становилось по-настоящему страшно. Мысль, что ее может не стать, что она не будет дышать с ним одним воздухом, заставляла мечтать о мгновенной смерти.

Припасы, что дала им с собой Лейла, тоже подошли к концу. Асмунд разделил остатки вяленого мяса и сухарей.

— Надо поесть, — протянул он Лее ее порцию.

— Не хочу, — вяло ответила Лея. — Может быть позже…

Она откинула голову назад, и Асмунд заметил, как лихорадочно трепещет жилка на ее шее. Тут же захотелось прижаться к ней губами, усмирить слишком торопливо струящуюся кровь, успокоить ее, пообещать безопасность. С трудом удалось отвести взгляд от белеющего и до такой степени манящего участка обнаженной кожи.