Марина Дечко - Знахарка

- Что делать станешь? - Сквозь слезы спросила она. - У тебя одного сил не хватит вызволить Зару с Крайей. Для них уж и клетку сбили, и обоз со стражей снарядили. И помочь тебе некому. Не станет ни один хлопец с села пособствовать тебе ведьму вызволять. А тогда, стало быть, ты - один. И силы - на исходе. Разве что на удачу надеяться...

- Не горюй, матка, - успокаивал ее Свят, - придумаю чего-нибудь. В конце концов, удачу научусь кликать, раз никак без нее.

Свят поднялся на ноги и накинул теплый тулуп на плечи, взвалил за спину мешок с нехитрой кладью:

- Пора мне. Не за горами вечер, а мне дорогу держать за много верст. Через лес пойду - так скорее будет. Как доберусь в Камнеград, весточку пришлю. Не горюйте, не пропаду. Вы ж меня вырастили.

И, уже дойдя до лавки Нежега, опустился перед мальцом на колено:

- Не забывай, маленький барин, где вырос. И, стало быть, семьи у тебя нынче две. И матки с батьком - тоже. Оберегай их. Опорой будь. Обещаешь?

И еще слабый Нежег, который только-только стал открывать глаза, покорно склонил голову.

***

Гай метался по хоромам зверем загнанным.

Ругался тихо, да несколько раз ударил высокий стол, что с дерева прочного сбит был. И стол не выдержал...

Осторожно постучалась в дверь Снежана, ласково спросив:

- Ты чего?

Ворожебник никогда-то и не говорил с сестрами так, по доброму. Сердечно чтоб. Они ж и не способны были. Что взять с баб дурных? У них и разум закрытым оставался. А сейчас вот чист он, светел. И сестрицы другими ему кажутся, а оттого - только страшней. Ведь если потеряет...

- Ничего, - соврал он. Подумал, обхватив голову руками, и сознался: - Девка мне нужна.

- Так... - Снежана опустила глаза долу, понимая, что такой говор не должна вести она с братом. Да только тому тяжко - она видела это. И тогда что есть заповедь да благонравность? - Девок-то хватает. Вот дворовые, они с радостью...

- Не об том я, - Прервал Гай сестрицу, и та облегченно выдохнула. - Мне нужна особенная девка. Одна-единственная.

- Понравилась? - Снежана коснулась ладонью братовой руки, слегка сжимая ту. - Проси в шлюб. Тебе тепериче не откажут. Барин, как-никак...

- Эта вот отказала, - огрызнулся в ответ брат. - Я ж к ней по-доброму. А она... Пришлось силой в хоромы волочить.

- Силой! - Сестра ухватилась руками за грудь, и Гай увидел, сколь она напугана: - Не так, не той силой. Я привез ее в дом. Жить рядом заставил.

Снежана молчала несколько минут, и молчание это казалось тягостным:

- Ты с дарами к ней?

- А то.

- С интересом?

- Верно.

- С силой?

- Получается, так.

- Дурень! - Девка подошла к брату и снова коснулась ладонью щеки: - Не смей. Забудь что о дарах дивных, что о силе. Напугаешь ее, а за этим - часу потеряешь. Тут по-другому...

- Лаской?

- Ею. А еще... притворись, будто бы и не нужна она тебе вовсе. Ну, или не так нужна, как есть на самом деле. Успокойся. Затихни. И дай ей самой разглядеть тебя. Только с душою к каждому ее порыву, с пониманием. Глядишь, и свыкнется.

Ворожебник взглянул на сестру протяжно, долго. И взгляд тот был пронизан осознанием: впервые перед ним стояла умная молодая девица. И больше того - сестра. Родная кровь. Только теперь она и сама могла стать ему опорой.

- О проклятии знаешь?

Снежана задержала ответ:

- Догадывалась. Раньше оно, знаешь, как было? В тумане словно бы все. А сейчас вот чисто. Разум светел, понимаешь? Только сны...

- То не сны вовсе.

- И об этом догадалась.

- Мамка? Цветана?

- Они - тоже.

Ворожебник устало потер глаза. Недоговоры спали с его плеч тяжким грузом, и он впервые за весь час, что принял помощь Слуги, вздохнул полной грудью:

- Тогда что скажешь?

Снежана задумалась:

- Тебя не винит никто. Та жизнь, что сейчас, всяко лучше туманной. И если коротка она будет...

- Не позволю! - Взревел Гай. - Слышишь? Не позволю! В шлюб пойдешь?

Сестра недоумевающее вгляделась в брата. Шлюб? Почто?

- Думаю, коль улыбнутся тебе Рожаницы, в другой власти будешь. По твою руку приходили. Не барин, так. Хлопец простой, работящий. Не отсюдова. Но с душою...

И сестра, не спрашивая имени нареченного, согласилась.

- Спи, Ярослава, не бойся. Ты в безопасности. Соляные Копи - твердыня, Морем рожденная. Здесь ворожба живет, древняя, могущественная...

Светловолосая Княжна гладит Ярославу по темным кудрям легко, ласково, и та позволяет себе прикрыть глаза - всего на миг. Она ведь устала. И дитя в утробе за долгий день притомилось - что дорогой, что ворожбою дивною. А оттого и неспокойно ему - это Яра чуяла по тупой боли, разлившейся под юбкой.

Ей бы прилечь. Отдохнуть.

Глаза вот прикрыть на миг. Копи надежны в сохранности своей - так сказала Радислава. И нареченный ее отпустил. А он ведь не стал бы, если б чувствовал, что его ворожее грозит дурное...

И Яра позволяет себе стянуть зеленое платье, в котором была целую седмицу, да продевает руки в рукава широкие, белоснежно-тонкие. И только алый пояс, рунами расшитый, на утробе оставляет, как велела ей Крайя.

Белокипенное платье ложиться легко, бесшумно. И так скользит по телу уставшему, что ткань не ощущается вовсе. Легкий холод. Но здесь, под землею, и так холодно. А без Дара...

Ярослава ежится и, утонув в мягчайших перинах широкого ложа, закрывает глаза. Подгибает колени к животу, оберегая нерожденное дитя.

А Радислава, Княжна Соляных Копей, снова гладит ее по голове, словно бы дитя:

- Не бойся, ворожея. С ворожбою морскою не справится ни дар, что даден людям божиней, ни то колдовство, что следует за тобою по пятам...

И Яра дремлет, позволяя долгожданному сну принять ее в свои объятья. И по-за пеленой сонной, тягучей, ей снова слышится голос Радиславы. Только нынче он не так тонок, как прежде. Другой словно бы, колючий. И чуется в нем что-то такое, о чем девка и думать боится. Что? Ворожея не знает. Да только слова вытягиваются из ровного строя, да ползут по покоям, словно бы змеи.

Шипят...

И Ярославе бы проснуться, да только не в силах она. А вокруг начинает гудеть да пахнуть сладко. Не медуницей, нет.

Однако ж не менее приторно...

- Темный взгляд за тобою идет, ворож-ж-ея. Всегда ш-ш-ел, только нынче... ты заж-ж-ж-гла огонь особый, золотой. В ту ночь, что с беленицами повстречалась. Умением тайным напитала свой дар. Вот он и вспыхнул. Даж-ж-ж-е Копи озарились, а уж Лесные Земли...

Прикосновение ладони легко, и волосы под нею заиндевают. Холодно становится знахарке молодой. А слова все шипят:

- Эхо прокатилось на тысячи верст вокруг. Она ус-с-с-лыхала. Узрела. Отправила С-с-с-лугу следом. С Мором, что выж-ж-ж-рал людей в Лесной Земле. Чародейка мыслит, будто Копи боятся Мора.