Лия Арден - Достойный высший суд

– Принц Эол, – учтиво киваю я.

– Принцесса Айла, – он кланяется глубже.

– Позволите? – Я мягко улыбаюсь и забираю у него бокал с вином, демонстративно отпиваю глоток и ставлю позади него на стол.

– Позволить моё вино? – слегка наклонив голову набок, переспрашивает он.

– Позволите мне танец.

Он несколько раз недоумённо моргает, но быстро собирается, протягивая мне руку. Эол красив и умён. Но есть ли у него сердце?

Со мной принц держится на приличной дистанции, его руки не опускаются по моей спине ниже дозволенного, а расстояние между нами ровно столько, сколько требуют приличия. Поэтому я делаю небольшой шаг к нему, придвигаясь ближе. Даже если он удивлён, то не показывает этого. Эол ведёт, и я безропотно следую за ним. Я видела, как Ойро сопротивлялась каждому шагу ему назло, я же веду себя наоборот. Как от меня и ждут.

– Вы называете Ойро – грозовой ночью из-за… запаха. Чем тогда пахну я?

Он задумчиво смотрит вверх на звёзды, а потом возвращает взгляд ко мне.

– Запах как… серебро в родниковой воде. Само ваше присутствие так близко, принцесса Айла, уже освежает. – Он слабо улыбается, оглядывая моё лицо.

– Вы же знаете, что я выросла при дворе и такие речи меня не трогают?

– Знаю, но это не мешает мне говорить правду, если она таковой является.

Со мной он говорит формально и насторожённо. Хотя с Даяном препирается, а к Ойро липнет и выводит её из себя.

– Вы влюблены в мою сестру?

Я уверена, что это не так, но специально блефую, чтобы насладиться моментом, как партнёр сбивается с шага, а очаровательные синие с зелёным глаза расширяются. Сейчас он теряет свою маску, а я снисходительно улыбаюсь. Теперь ему неловко, но уйти от меня ещё три минуты он не сможет. Решаю помучить Эола ещё и продолжаю молчать, ожидая ответа на свой вопрос.

– Нет, я не влюблён.

– Тогда почему вы крутитесь вокруг неё и дразните? – С сомнением вскидываю бровь, его неловкое покашливание перед ответом даже не похоже на игру.

– Я бы не назвал это так.

– Тогда как бы вы это назвали?

– Любопытством.

– Любопытством? – насмешливо повторяю я. – Такое же любопытство, как и у лисы-фенека, следящего за птичкой?

– Вы считаете меня лисой? – моментально реагирует Эол.

– Хотите сказать, что в названной паре считаете себя птичкой?

Он ничего не отвечает, медленно растягиваясь в ласковой улыбке, понимая, что выдаст себя при любом ответе.

– Я искренне рада, что мне показалось. – Я первая перерываю затянувшееся молчание. – Однако помните, что птичка может оказаться совой или ястребом. Должна предупредить, что, если вы продолжите играть с моей любимой сестрой, я лично скормлю вас демонам.

Нежно провожу левой рукой по его плечу и мило улыбаюсь, глядя в глаза. Партнёр задумчиво молчит, вытягивает руку, крутит меня вокруг и стремительно возвращает в исходную позицию. Мы так резко врезаемся друг в друга, что почти сталкиваемся, а пряди моих волос перебрасываются через плечо на грудь.

– Буду иметь в виду, ваше высочество. – Его улыбка становится наглой, а маска вежливости трескается. – А вы не такая, как о вас говорят.

– Не вы первый так считаете.

Мелодия подходит к концу, я чувствую, как Эол замедляется, готовый выпрыгнуть из моей ловушки, отделавшись лёгким испугом, но я не закончила. Медленно высвобождаю правую руку из его захвата, но тут же возвращаю и скольжу по его ладони, стараясь игнорировать приятное тепло, а в итоге сплетаю наши пальцы. Слишком интимный жест для нас, поэтому Эол в недоумении и даже с каплей страха следит за моим движением.

– Но вы забрали драгоценного друга у моей сестры, думаю, будет честно, если я заберу что-то у вас.

– Что мне вам дать, Айла? – Он неуверенно улыбается, понимая, что ступил туда, куда, вероятно, не стоило.

– Я возьму одно, – тихо шепчу ему и забираю одно его воспоминание наугад.

Но за одним тянется другое, а далее третье, четвёртое, и я не успеваю затормозить, не желая узнавать о младшем Квинтилии так много.

Первая встреча Эола с Ойро, он думал, что приветствует меня. Его искреннее изумление, когда его слабо светящаяся кожа меркнет от их детского рукопожатия.

Телесная и физическая боль от взрыва в их дворце.

Смерть людей по вине самого Эола.

Презрение от отца. Его единственная опора – старший брат, и даже это в детстве у него отобрали на несколько лет.

Эол чувствует, как я касаюсь его памяти, и, понимая, какое воспоминание я беру, резко вырывает руку и отшатывается назад, поясницей натыкаясь на стол. Несколько золотых и серебряных кубков со звоном падают на пол. В тишине после окончания нашей песни этот звон звучит неприлично громко, многочисленные взгляды притягиваются к нам. Принц Эол быстро берёт себя в руки, невозмутимо поправляет мундир и просит прощения у гостей, а мне кланяется. Я отвечаю ему тем же вежливым кивком, скрывая, как трясутся руки в складках юбки.

– Айла, – его челюсти сжимаются.

– Эол.

Кажется, теперь мы перешли на «ты».

Гости теряют к нам интерес, разговоры и музыка продолжаются. Я победила, сделала, что хотела, однако уверена, что потеряла намного больше от полученных знаний, чем он, потому что теперь знаю о сердце, которое я не думала найти в его груди. Минус моего Дара, что я не могу вернуть эти воспоминания обратно и забыть, что видела.

Эол не может обуздать злость, свет от ближайших свечей невольно тянется к нему, забираясь под кожу правой руки. Принц с долей неприязни и раздражения тщетно пытается смахнуть его, как грязь или воду, но тот если и уходит, то ненадолго. А потом вновь возвращается к любимому хозяину. Принц замечает моё пристальное внимание и вновь резко встряхивает кистью, беря своё настроение под контроль. Свет перестаёт к нему липнуть, но Эол на всякий случай прячет сжатый кулак за свою спину. Я наконец поднимаю глаза к его лицу и встречаю разочарование во взгляде.

Эол с опаской уходит от меня на несколько метров дальше вдоль стола. Наливает себе бокал вина и выпивает его почти залпом. Я также отхожу в противоположную сторону, он растерянно наблюдает, как я копирую его движения, наливаю себе вина и всё выпиваю.

Сжимаю в руке металлический кубок, наслаждаясь прохладой и рельефом, который отпечатывается на ладони. Вряд ли я могла подумать, что в душе принца Каидана найду другую, но в чём-то похожую пустоту, мучающую меня годами после исчезновения сестры. Провожу ладонью по шёлку юбки, словно могу стереть прикосновение, как пот с рук.

Эол допивает второй стакан вина, глухо ставит уже пустой кубок на стол и покидает Бальный Зал, возвращаясь в Тронный.

Суа двадцать лет, а с учётом моего приближающегося дня рождения нас отделяет только год. Однако, как и остальные теялийцы, девушка выглядит моложе своего возраста и оказывается одним из самых приятных собеседников. Вначале она смущается, кажется излишне скромной для потомка Первых, что не скажешь об остальных, которые охотно демонстрируют свою изворотливость и умение играть словами. Когда я подсаживаюсь к Суа для разговора, девушка аккуратно разглаживает складки на платье, отвечая односложными фразами, и только после третьего моего предложения всё-таки принимает кубок с гранатовым вином. Я пытаюсь сделать наш диалог менее неловким и задаю все интересующие вопросы о Теяле. Правда ли, что там круглый год что-то цветёт? Действительно ли начало каждого года – второй по величине праздник после празднования Окончания Чёрной Зимы? Что означает подвеска принцессы в форме лотоса с множеством тонких нитей и шнурков, переплетённых в причудливые узоры?