Ирина Тигиева - Возвращайся, сделав круг 2 [СИ]

— Тэкэхиро? Тот, у кого ты просила прощения?

— Когда?..

Делала это почти каждую ночь, но откуда Кэцеро об этом знать?

— Ночью, когда узнала о Нобу-сан. Я ушёл тогда слишком… быстро. Это было грубо. Хотел вернуться и извиниться, но услышал твой голос и остановился. Ты просила Тэкэхиро тебя простить…

— Подслушивать вообще-то нехорошо, — буркнула я.

— Я не подслушивал! И нечего произносить вслух то, что никто не должен слышать!

— Никто, кроме него… Но как раз он — единственный, кто никогда этого не услышит…

Я отвернулась, чтобы полудемон не видел моего лица — к горлу снова подступили слёзы. Похоже, всё это путешествие мне суждено ходить с мокрыми щеками…

— Может, тело подобрали жители деревни, — предположил Кэцеро.

— Деревня! — выпалила я, поспешно смахнув слёзы. — Она же недалеко! Тэкэхиро был служителем святилища, носил при себе религиозные атрибуты… сутры. Служителя не оставили бы лежать здесь!

— Как оставила ты? Если так хотела, чтобы тело было погребено, почему не…

— Я не могла!

— Из-за Иошинори? — Кэцеро сузил глаз. — Кажется, начинаю понимать. Иошинори убил его, верно? Поэтому ты ушла и оказалась в лесу одна.

Подобной проницательности я от него не ожидала. Хотя… наверное, всё было очевидно.

— Кстати, он искал тебя. Но спасти бы не успел.

— Кто искал? — вопрос вырвался из глубин моей души, голос дрогнул. — Иошинори… сама?..

— "Иошинори-сама", — передразнил Кэцеро. — Так к нему обращалась? Или называла "господин"?

— Тебе какая разница! Откуда знаешь, что он меня искал?

— Я вернулся сюда после того, как отнёс тебя к Нобу-сан. Запах Иошинори был всюду, в том числе и на той поляне. С чего бы моему заносчивому братцу кружить здесь, если не в поисках тебя?

Значит, он действительно искал меня… Но что это меняет?..

— Жалеешь, что оставила его? — в голосе Кэцеро прозвучала снисходительность. — Один из óни меня ранил. Иошинори наверняка узнал запах моей крови, смешанный с запахом твоей. Он мог за нами последовать.

— Но не сделал этого, — прошептала я.

— Нобу-сан считает, ты разбудила его сердце. А он тронул твоё. Насчёт Иошинори сомневаюсь — невозможно разбудить то, чего нет. Но ты… — он попытался поймать мой взгляд. — Нобу-сан прав насчёт тебя ?

Я молча отвернулась, и, мне показалось, Кэцеро вздохнул.

Почти стемнело. В кустах начинали мелькать светлячки. Камикадзе, пролетел над моей головой, выплюнул в волосы придушенную стрекозу и с визгом понёсся на мерцающие огоньки.

— Заночуем здесь, — объявил Кэцеро.

— Только не здесь! — я даже перестала возиться с запутавшейся в волосах стрекозой. — Где угодно, только не здесь…

Если лицо полудемона и выразило удивление, в сгустившихся сумерках я этого не рассмотрела.

— Хорошо, — пожал он плечами. — Углубимся в лес. Утром отправимся обратно.

— А можем… ещё заглянуть в деревню?

— Зачем?

— Если жители действительно подобрали тело, то…

— Это всего лишь предположение. Откуда мне знать, кто его подобрал!

— Но, если всё-таки они, — настаивала я. — Просто хочу убедиться.

— Что тебе это даст?

— Я с ним даже не попрощалась…

— И собираешься сделать это сейчас? Сама ведь говорила, он уже ничего не слышит!

Моё недавнее раскаяние испарялось, как роса на солнце. Всё-таки этот тип — бестактность во плоти, и вряд ли причина только в отсутствии воспитания.

— Очевидно, ты не в состоянии это понять, я и не прошу. Прошу лишь отвести меня в деревню… или хотя бы объяснить, как туда добраться.

— Пойдёшь одна? — усмехнулся он.

— Если придётся.

Полудемон раздражённо тряхнул шевелюрой, процедил своё любимое "Сумасшедшая!", и двинулся прочь от пруда. Камикадзе, вырвавшись из кустов, приземлился ему на голову, но он даже не замедлил шаг.

— Куда ты? — бросила я ему в спину.

— Искать место для ночлега! Здесь ведь оставаться не хочешь.

Я наконец выудила из волос стрекозу, обвела прощальным взглядом пруд, легко покачивавшиеся на воде кувшинки и заторопилась вслед за моим провожатым.

Место для ночлега — если можно так назвать сплетённые в клубок корни двух сросшихся деревьев — нашлось неподалёку. Полудемон развёл костёр и, устроившись на одном из корней, с видимым отвращением наблюдал, как Камикадзе вылизывает скорлупку яйца.

— Если смотреть на это так неприятно — отвернись, — не выдержала я.

— Кому пришло в голову кормить его этой дрянью? — Кэцеро состроил гримасу. — Тебе?

Я закатила глаза.

— Тебя раздражает всё , что я говорю? — зло спросил он.

— Попробуй не говорить ничего и проверишь.

Хмыкнув, он рывком поднялся на ноги, уцепился за нижнюю ветку, подтянулся — и исчез в листве. Я облегчённо вздохнула. Не могу избавиться от неприязни! Стоит ему сказать слово — и она возвращается…

Опять мне приснился Тэкэхиро… Подскочив на своём неудобном "ложе", я больно ударилась локтем о корень. Камикадзе, как обычно, спавший на моей груди, возмущённо пискнув, взлетел вверх. Над моей головой тотчас послышался шорох, и с нижней ветки свесился полудемон.

— Что случилось? Чего кричишь?

— Разве я кричала?..

Проворчав что-то неразборчивое, он легко спрыгнул на корни. Камикадзе, успокоившись, опустился на моё плечо. Я убрала со лба растрепавшиеся волосы, протёрла глаза… Костёр уже потух, сквозь ветви просачивался свет луны, где-то ухал филин… Кэцеро присел напротив.

— Извини… — пробормотала я.

— За что?

— За то, что разбудила.

— Извиняешься за это? — усмехнулся он.

— Хочешь, чтобы извинилась за что-то ещё?

Опять усмешка.

— Надеюсь, сможешь заснуть снова, — я устало прислонилась к стволу.

Хорошо бы он вернулся на ветку и оставил меня в покое.

— Тебя что-то напугало?

Я помолчала несколько мгновений. Исповедоваться существу, которое, судя по всему, не знает иных чувств, кроме чувства голода? Кэцеро издал тихий звук, будто пытался подавить вздох, но не смог, и дёрнулся в сторону ветки.

— Мне приснился Тэкэхиро, — неожиданно для самой себя, выпалила я, полудемон остановился. — Он приходит почти каждую ночь… с дырой в груди… и смотрит на меня неживыми глазами…

Кэцеро осторожно подобрался ближе, я слышала его прерывистое дыхание.

— Почему… приходит?

— Потому что погиб из-за меня…

— Как… из-за тебя?

Я опустила глаза. На тёмной ткани кимоно смутно белели мои сложенные на коленях руки… И слова полились, словно радуясь свободе после долгого заточения. Тяжело держать подобные вещи в себе. В моём мире всегда могла поделиться "бедами" с родителями, потом с Цумуги, здесь — с Дэйки… А теперь… Теперь рядом был только этот полудемон, не знающий иных чувств, кроме чувства голода. И всё же, может, потому что толком не видела его лица и едва различала во тьме фигуру, признание далось легко. Я начала с момента, когда очнулась в маленькой комнатке Храма Тысячи Демонов, и "монашек", представившийся Тэкэхиро, предложил мне воды. А закончила тем памятным утром, когда, упав на колени возле пруда, смотрела, как тускнеют его умирающие глаза…