Елена Соловьева - Невеста по ошибке [сетевая публикация]

В тот момент он как раз метнул копье, но вместо того, чтобы убить зверя одним ударом, лишь ранил.

К счастью, выпад оказался достаточным, чтобы испугать странного волка. Тот метнулся к зарослям, оставляя кровавые следы на песке.

— Ушел! — рявкнул Фил. — Забьется в какую-нибудь расщелину и не выйдет, пока не залижет рану. Даже магией не выманишь… А я так хотел заиметь его шкуру.

— Прости, — сникла я. — Но ведь это не последняя охота в твоей жизни.

— Волоаки встречаются очень редко, — не согласился Фил. — Я хотел подарить его шкуру. Тебе.

Теперь расстроилась уже я. Вспомнила утренний промозглый туман. Осмотрела свою скудную одежонку. Шкура дикого волоака мне бы не помешала.

— Ладно, поехали, — снизошел до прощения варвар. Одним рывком поднял меня и усадил на таракана уже вертикально. — Отвезу тебя назад, к Ма.

— Угу, — вяло согласилась я.

Под мерное покачивание чудного «скакуна» мне срочно захотелось спать. И, опасаясь сползти на землю или пропустить что-то важное, я принялась тормошить сонный мозг глубокомысленными вопросами. К примеру, почему у Фила не растет борода?

И речь его смущала. Правильная, не как у Ма и ее деток. Эх, попроситься, что ли, к Филу на постой? Интересно, у него есть жена? А если нет, то дадут ли ему жрецы разрешение.

«Тпр-р-р-р, залетная!.. — остановил голос разума. — Этот варвар тебе совершенно незнаком. Вспомни, чем обернулись предыдущие выдумки. Вдруг Фил извращенец? Или хуже того — каннибал? Вон как властно держит в объятиях. Кажется, еще и принюхивается».

— Обопрись на меня! — приказал варвар. — Далеко забралась, не скоро приедем.

— Ты точно везешь меня к Ма? — приценилась я.

— Нет, — хохотнул варвар. — Сейчас притащу домой, разделаю и засолю. А самые сладкие кусочки съем на ужин. Начну, пожалуй, вот с этого, — он положил тяжелую горячую ладонь на мое бедро.

Я испуганно вздрогнула и треснула по его нахальной ручище.

— Не смей меня трогать! И шутить так!

— Кто сказал, что это шутка? — продолжил издеваться Фил.

Но руку все же убрал. Видно, в диком мире побаиваются диких женщин.

— Держись крепче! — Фил отдал новое распоряжение и заставил таракана «перейти в галоп».

Трясло так, что, кажется, все внутренности перемешались в один сплошной рататуй. Появилось ощущение, что меня затолкали в маршрутку в час пик, усадили попой на металлический пол и на скорости двести километров в час погнали по колдобинам. Разговаривать я уже не могла, спать, к слову, тоже. Мысли, и те не могли угнаться за белоснежным прусаком Фила.

— Давай поме-е-едленней, — взмолилась я, отчаянно шкрябая ногтями по хитиновому панцирю таракана.

— Нельзя, — рявкнул Фил. — Ночью опасно.

И, вместо того, чтобы выполнить желание дамы, все гнал таракана вперед. И тот пер, ломая на ходу ветки и прокладывая путь по непроходимой чаще.

К концу поездки я по-настоящему озверела и была готова покусать и Фила, и его «белого коня». Да что там, если бы в тот момент передо мной выскочила Калки, я бы с радостью запрыгнула бы к ней в ковш. Все, что угодно, только не трястись на спине жука-лихача. Только не это.

Таракан замер внезапно. Я по инерции качнулась назад и едва не слетела. Фил помог удержаться и заметил:

— Осторожнее. Белый друг не привык к двоим ездокам, может взбрыкнуть.

— Ага, а до этого он был тихим и покладистым, — пробухтела я, сползая на землю.

Меня потряхивало, спину ломило от непривычной езды. Ноги затекли так же сильно, как после многочасового сидения с планшетом на настоящем «белом камне».

— Тебе дурно? — участливо спросил Фил, тронул за локоть.

— Укачало, — бросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

— Это плохо, — неожиданно серьезно заметил Фил. Разочарованно покачал головой. В глазах его промелькнула грустинка. — Слабые не выживают. Тебе нужно быть осторожнее. Жить тихо и слушаться старших.

— Никакая я не слабая, — давно мне не приходилось чувствовать себя такой уязвленной. Это Ма что ли я должна слушаться? Да она меня в могилу сведет. — Может быть, еще сильнее ваших женщин. И уж точно умнее.

От досады я притопнула ногой и сверкнула на него глазами. Наверняка в этот миг они горели ярче, чем звезда на пирамиде жрецов.

Мой выпад не на шутку раззадорил варвара. Он вынул из седельной сумки череп и нахлобучил себе на голову. С воинственным видом двинул на меня.

— Зря ты так! — взревел он. — Строптивые долго не живут. А женщины-строптивицы и вовсе дохнут, как подёнки.

Вот тут разум окончательно покинул мое бренное тело. Я вышла из себя и, как море в разгар шторма, грозным водяным валом обрушилась на преградившее путь препятствие.

— Сам ты подонок! — возразила варвару. Осмотрела его с головы до ног, но так и не нашла к чему придраться. Его слабым уж точно не назовешь. Но мне очень хотелось «ущипнуть» этого дикаря-красавца. И я придумала как: — И шкуры твои мне не нужны!

Он зарычал, протянул руку — хотел схватить меня за локоть. Как бы не так! Вместе со злостью ко мне вернулись прыть и чувство собственного достоинства. Отскочила в сторону и метнулась к знакомой пещере. Этот варвар все же доставил меня домой.

На полпути обернулась, но Фил за мной не погнался. Я разочарованно выдохнула и перешла на шаг. Что-то похожее на тоску поселилось в сердце.

— Да пусть этот варвар катится к своей Калки, — местное ругательство пришлось мне по нраву. — Если уж адаптироваться к местным условиям, то выбирать лучшее. Например, гарем жрецов. А что? Смогу. Наверное…

Решив свою дальнейшую судьбу, переступила порог пещеры. Все члены «приемной» семейки разошлись по «комнатам». Все, кроме Ка. Девчонка клевала носом возле огня в главном зале и не сводила взгляда с входа. Приметив меня, широко улыбнулась и подала пушистую шкуру.

— Спасибо, — нехотя буркнула я и замоталась с головой меховое «одеялко».

Уселась возле огня и вскоре почувствовала, как Ка придвинулась ближе. Обняла худенькой ручкой. Мелочь, а приятно, что меня тут кто-то ждал. И таки дождался.

— Ничего, — я коснулась плеча Ка ладонью. — Будут и в нашей пещере танцы. Обещаю.

Ка молча кивнула и, кажется, задремала. Пламя костра отбрасывало блики на ее умиротворенное лицо. Ей, коренной жительнице этих мест, было и невдомек, насколько ужасен и суров ее мир. Но, как говорят у меня на Родине, все познается в сравнении. Ка сравнивать не с чем, потому она может спокойно спать.

А я — нет. И вряд ли когда-нибудь смогу. Сегодня, точно ездовая лошадь, сбросила с глаз шоры и испугалась окружающей действительности. Больше нельзя притворяться, что мне все только привиделось. Это не сон — реальность. Страшная, немыслимая, но реальность. И с ней придется мириться.

«Подёнки, — неожиданно вспомнила я. — Это мушки-однодневки с очень коротким периодом жизни. Варвар не обозвал меня, а всего лишь предупредил…»