Сара Хеннинг - Морская ведьма [litres]

Я поднимаю глаза на Икера. Моего неидеального Икера. Выбор становится очевидным.

– Давай уже поймаем этого кита, – говорю я.

Икер притягивает меня к себе и целует. Я тону в нем. Мое сознание наполняют мечты о днях и ночах, проведенных вместе в море. Я представлю, как стою на борту, прижавшись щекой к его груди.

Девочка с волосами цвета воронова крыла не могла просто ждать на пляже. Она не могла лишь лежать на песке, пока люди, которых она любила, как родных, оставались в воде.

Брюнетка попыталась встать, но тело не слушалось – оно как будто все еще находилось под толщей воды. Девочка споткнулась, начала задыхаться и упала на землю.

Горожане наблюдали за ней, но никто не подал руку. Ни единая душа не пришла на помощь. Они перешептывались, прикрывая рты ладонями. Однако брюнетка все равно могла их слышать. Она знала, что скажут местные; наизусть помнила их слова.

Эта девчонка – ей позволили входить в замок. И она решила, будто живет там.

Принц тебе не брат, девочка.

Скорее всего, она виновата в этой трагедии – корова, взбирающаяся по социальной лестнице.

Девочка с волосами цвета воронова крыла снова предприняла попытку встать. Ее взгляд был сосредоточен на фигуре Икера, ловко рассекающей волны. Пальцы брюнетки напряглись. Она бы все предприняла ради помощи.

Девочка сделала шаг вперед. Затем еще один. И еще. Она передвигалась самостоятельно, глубоко дыша – чтобы не сбиться и не упасть. Сердце каждым ударом отчеканивало имена ее любимых друзей: Анна, Ник, Анна, Ник, Анна, Ник.

И Икер, такой сильный. Он должен спасти их.

Вода облизала ее пальцы. Девочка остановилась. Пальцы снова сжимались. Она бы все отдала за чернила и кристаллы матери, за знания и книги тети. За мир, в котором смогла бы использовать магию и не бояться казни на костре или изгнания.

Икер показался над поверхностью воды. Он откинул назад голову и снова нырнул. Над гребнями пенящихся волн сверкнули ноги юноши.

Он нашел одного из них. Может, обоих. Сколько ребята пробыли под водой? Не слишком ли поздно?

Девочка посмотрела себе под ноги – на мелких рыбешек, плавающих у щиколоток. Они беззаботно сновали туда-сюда – как будто рядом не разворачивалась самая ужасная трагедия.

Как будто ее друзья не погибали, а сама девочка не была в этом виновата.

Но следует винить именно ее. Это брюнетка внушила Анне, что Ник будет впечатлен ее храбростью. Потому что друг всегда восхищался ее собственной смелостью. Конечно, это сработало. Анна была влюблена в Ника.

Девочка сама навлекла беду. Она предложила плыть до косы. Брюнетка внушила подруге: нужно показать, что она не из робкого десятка. И все обернулось так ужасно.

Анна. Ник. Анна. Ник. Анна. Ник.

Но ведь девочка не была бессильна, не так ли?

Вдруг в памяти возникли слова. Она произнесла их. Древние и темные. Попытка не пытка. У нее не было чернил, зелий и кристаллов. Но брюнетка знала эти слова. Они могли вдохнуть жизнь. Слова являлись ее последней надеждой.

Девочка с волосами цвета воронова крыла стояла в воде, окруженная стайкой мальков, и читала заклинание. Оно стало последним для ее матери.

Тут же ее кожу обдало жаром. Морская вода начала испаряться с кожи, оставляя разводы сухой соли. Кровь девочки наполнила магия. Она стояла спиной к людям, которые могли сжечь или изгнать ведьму, узнай они об этом. Девочка встала на колени и опустила руки в воду – так чувствовалось больше силы.

Она закрыла глаза.

Девочка продолжала читать заклинание. Ее начало трясти. Колотить. От воды у платья стал подниматься пар.

Всплеск. Громкий. Мужские голоса.

Она открыла глаза и стала вглядываться вдаль.

Ник.

В руках у Икера был Ник.

Они ругались. И оба были живы. Голос Ника доносился сквозь шум волн. Одно слово звучало особенно отчетливо.

– Нет!

У девочки сердце ушло в пятки. Она замолкла. Было слишком поздно. Они опоздали.

– О, Анна. Мне так жаль, – брюнетка начала плакать. Заклинание оборвалось. Кожа начала остывать.

Она моргнула и увидела черноту. Темная тягучая жидкость наполнила глаза. Пораженная, она вскочила на ноги. По щекам ведьмы катились крупные черные слезы и падали в море.

Только не снова.

Девочка потерла глаза и вытерла руки об нижнюю юбку. Когда к ней вернулась способность четко видеть, брюнетка посмотрела под ноги. На волнах качались мертвые мальки. В воде дрожали ссохшиеся водоросли.

Девочка начала пятиться назад и упала на песок. Магия сделала свое дело. Один ее лучший друг вернется на берег. Другой же останется лежать в воде, подсоленной слезами юной ведьмы. Слезами, истребившими все живое у ее ног.

Девочка повернулась к толпе. Она потерла глаза основанием ладоней. По запястьям покатились слезы, оставляя за собой темные полосы. Магия пряталась глубоко под кожей.

Зеваки дружно ахнули.

– Да перестаньте, это всего лишь морской песок. Она же чуть не утонула! – высказалась тетушка Ханса. Пожилая женщина подбежала к темноволосой девочке и прижала ее к себе. Могущественная ведьма шепнула племяннице на ухо: «Нам надо уходить. Пошевеливайся. Спасти твою жизнь важнее, чем наблюдать, как мальчишки выбираются на берег».

– Ты уверена, что в порядке? – спрашивает Аннамэтти, когда мы выходим из дворца с пригоршней клубники в руках. Мы зашли переодеться: я в сухое платье, а Аннамэтти в чистое. Я предложила прогуляться и перекусить, чтобы проветрить голову. В моих мыслях царил полный бардак: неужели я только что согласилась сбежать с Икером? Но я не могу обсуждать это с Аннамэтти.

– Все в порядке. Ничего страшного не случилось.

– Я никак не могу понять, почему эти люди так сильно тебя ненавидят, – говорит она. – Ты щедрая, умная, красивая и дружишь с их принцем!

Я вздыхаю и убираю руку от лица.

– Именно поэтому. Видишь ли, я бедная. Но ничего удивительного – тут почти все такие. Но в Хаунештаде и, наверное, в других королевствах тоже бедняки не дружат с членами королевской семьи. Они им служат. Когда мы были детьми, наша с Ником дружба не вызывала вопросов. Однако теперь всем кажется, что она должна была давно прекратиться.

– Но почему вы все еще дружите?

– Тетушка Ханса. Она спасла жизнь королю, когда тот был еще мальчишкой. Излечила его от какой-то страшной болезни, а потом в более зрелом возрасте помогла восстановиться после кораблекрушения. Мою семью за это наградили. Отца сделали королевским рыболовом, а нам с Ником позволили остаться друзьями. Даже несмотря на то, что королева Шарлотта была категорически против – и не забывала об этом напоминать. Даже после смерти моей матери.