Евгения Минаева - Король Севера. Измена

Первая была блондинкой, уже утратившей свежесть молодости, но еще красивой. Вторая – худенькой черноволосой девочкой, которую красавицей никто бы не назвал. Но именно она приобрела наибольшее значение для Сильвхолла. Рейна Артейн. Любовница короля севера. Холдстейнская шлюха, как ее быстро стали называть при дворе.

Фадрик болезненно поморщился, вспомнив, с каким неприкрытым наслаждением его величество Линель говорил о женщине Моэраля, находящейся в его руках. Казалось, король испытывает садистское наслаждение, упоминая о ярости Холдстейна, излитой на его союзника в отместку за похищение леди Артейн. Сильвберну нравилось бесить врага. Черноволосая девушка, сама того не ожидая, оказалась неожиданно сильным оружием против Моэраля.

–Ее зовут леди Рейна Артейн. Клык теперь считается принадлежащим ей?

–Леди! – Уолдер фыркнул. – Подстилка северного короля. Но, ты прав, после смерти дяди она – единственная из рода лордов-наместников. Нищенка внезапно приобрела ценность. Теперь лорды готовы воевать за ее руку, но как бы не так! Мы уже выиграли эту войну, сын.

Фадрик непонимающе посмотрел на отца.

–Что ты имеешь в виду?

–Только то, что я, едва узнав о гибели Ластара, выпросил эту девку для тебя. Пусть остальные пощелкают зубами! Ты женишься на ней и станешь лордом-наместником Клыка!

До Фадрика не сразу дошло, что сказал отец. Казалось, его слова адресованы другому, не Фадрику. Но уверенная усмешка Уолдера не оставляла сомнений…

–Я не могу! Отец, ты с ума сошел, – усмешка старшего Молдлейта несколько поблекла, но Фадрику было не до того. – Посмотри на меня! Я не могу жениться, не то что на девке Холдстейна, а вообще ни на ком! Я жалкий урод, ты разве не видишь?!

–Именно поэтому я и просил эту девушку для тебя, – ответил Уолдер. – Она богата, родовита, и за нее все решает король.

Слова отца хлестнули Фадрика хуже плети, кровь прилила к лицу – больно осознавать свое уродство, еще больнее, когда тебя тыкают в него, как в дерьмо – но отец безжалостно продолжал:

–Рейна Артейн выйдет замуж в любом случае – она слишком лакомый кусок, чтобы отказываться от нее. А вот тебе подобную невесту мы вряд ли найдем. Будь ты моим старшим сыном, проблем бы не было, но…

–Кто позарится на младшего урода.., – закончил за отца Фадрик.

–Верно. И богатой красавице плевать на твой ум и мягкий нрав. Тебе предложат залежалый товар, который отчаялись сбыть с рук.

–А так я могу получить Холдстейнскую шлюху, – если Уолдер и услышал горечь в голосе отпрыска, то предпочел не обращать внимания.

–Ты можешь получить не лишенную привлекательности родовитую и богатую жену, в придачу к которой идут обширные земли! Стать самому лордом-наместником, а не сидеть до старости в тени братьев! Заделать ей ребенка и жить, как посчитаешь нужным! И если тебя тревожит, что ее трахал Холдстейн, расслабься! Тебе ль не знать, в скольких кроватях валялись наши придворные «невинности», прежде чем стать почтенными матронами! Твоя жена, по крайней мере, спала с королем. И вообще, Фадрик, я пришел не уговаривать тебя, а поставить в известность. Линель дал свое согласие и сам определил день свадьбы. Готовься.

–Ты даже не посоветовался со мной, – все еще не веря в случившееся, пробормотал Фадрик. – Ты ведь мог хотя бы спросить…

–Чтобы ты отказался? Ну уж нет. Я лорд-председатель, а не выживший из ума дурак, чтоб ты там себе не думал, – сказал Уолдер.

И, уже выходя из покоев сына, добавил:

–Другой бы сказал «спасибо».

Взгляды исподтишка преследовали, заставляли чувствовать себя измазанным в грязи. Опасливые шепотки за спиной, запах чужого страха, щекочущий ноздри. Лорд-зверь, такое прозвище дали ему свои же вассалы. Совсем, совсем не так он должен чувствовать себя в собственном замке!

Зубец после смерти отца стал другим. Злоба и ненависть Иши отравили его, кровь Эрея и Далаи опоганила. Вардис почувствовал облегчение, покидая родные стены.

Окованным в металл драконом армия медленно выползала из ворот. За день-два до этого закрытая карета увезла на север вдову Элисьера Кантора, бледную, заплаканную, но не сломленную. Вслед матери пустыми глазами поглядел сын – Вардис распорядился насадить голову брата на пику и выставить над надвратной башней. Первое, что видели теперь стекающиеся в замок вассалы – искаженное предсмертной мукой лицо неудавшегося лорда.

Далаю пришлось оставить в Зубце. Вардис не прочь был взять сестру с собой, но трезво смотрел на жизнь, понимая: благородной леди не место на войне. Тем более что многие не поймут причины, по которым лорд Кантор потащил за собой девчонку. Так что Вардис просто поручил заботу о Далле новому кастеляну, Эссему Боге, слишком старому, чтобы держать в руках оружие, но достаточно умному, чтобы управлять людьми с оружием в руках.

–Леди следует беречь, как зеницу ока, – объяснил Вардис перед отъездом. – Холить, лелеять, но из замка выпускать в сопровождении стражи и не надолго. Раз в месяц посылайте отчет о состоянии дел в моих землях, и заодно о самочувствии сестры. Пусть леди знает – брат о ней заботится.

Боге понятливо кивал, и Вардис остался доволен. Этот будет выполнять поручения дотошно и скурпулезно.

Далая еще больше возненавидела его.

–Ты делаешь меня пленницей в своем доме! – кричала она, размазывая по щекам слезы. – Видят боги, я убью себя!

Но Вардис приказал забрать у сестры все острые предметы и приставил двух служанок – следить, как бы она и впрямь чего не натворила. Гибель Даллы не входила в его планы. Как, впрочем, и предоставление ей полной свободы.

Приведение в порядок родового гнезда после кратковременного засилья Эрея, сбор армий, назначение нового кастелянина – все это заняло около двух недель – гораздо больше, чем рассчитывал Вардис. Моэраль к тому времени должен был дойти до Каллье… Промедление раздражало и заставляло волноваться – ну, как северному королю не хватит людей, что должен привести его лорд-главнокомандующий?!

Вардис с каждым днем становился все более нервным. Бесило сидение на месте, в то время как идет война, испуганные взгляды людей, наслышанных о судьбе Эрея и теперь считавших лорда Кантора монстром. Покой приносило лишь пребывание на могиле отца.

Как и всех Канторов, Элисьера похоронили в родовой усыпальнице, спуск в которую был у самых стен небольшого храма. Со дня смерти лорда прошло не так уж много времени, и камнетесы не успели изготовить резное изображение, поэтому над телом усопшего возвышалась одна надгробная плита. Сам Элисьер находился под ней в тяжелом гробу из мореного дерева. Почему-то думать об этом Вардису было неприятно. На ум приходила разлагающаяся голова Эрея, несмотря на стоящий мороз, наполненная червями. Представить, что такое происходит с телом любимого отца…