Властелина Богатова - Обожжённая душа [СИ]

Шли быстро, петляя меж деревьями. Даромилу начало трясти, а значит, отогревалась. И в самом деле, через несколько десятков саженей лес расступился, будто тяжёлый занавес, разомкнулись ветви, открывая высокие заснеженные лесистые холмы, средь которых возвышался громадиной острог, мерцали огни у ворот в держателях. Только идти было куда труднее, утопая в сугробах, мужчины бороздили снег, словно землю — плугом.

Даян брёл первый, хоть как-то протаптывая путь, чтобы обременённому ношей княжичу шлось немного легче. До утра ещё было далеко, чернело сажей небо над светящимися белизной снежным взгорками, но окружение исчезло, как и чувства, и усталость от проделанного пути, не ощущал и онемения в руках, держа девушку крепко — уж теперь он её, хоть руки оторви, не выпустит. Даромила, уткнувшись в его грудь, всё так же пребывала в беспамятстве, не от холода вовсе, а от пережитого, появился на щеке тусклый, но всё же румянец, пусть и по-прежнему кожа была бледна. О том, что случилось с ней, Пребран как ни пытался не думать, а всё же всякое скверное лезло в голову. Если бы Вартай не убил первым Ярополка, он бы это сделал сам. Тот ещё легко отделался, умерев быстрой смертью, пожалела его Мара.

Едва они показались на окраине общины, как стражники, завидев приближающихся со стороны леса путников, распахнули створки ворот. Бросились к ним все, кто был на дворе, обступая, провожая до терема Радима. Местные-то ничего не понимали, смотрели с затаённым испугом, увидев на руках княжича девушку. На шум вышел сам староста вместе с Гаяной.

— Чего встали, дайте пройти, — прикрикнул он на самых любознательных.

Божана, что встретила на пороге горницы, всплеснула руками, бросилась с причитаниями. Гаяна быстро распорядилась, велев чернавкам натопить пожарче печь да воды согреть, и те бросились в глубь терема. Указывая княжичу, куда нужно отнести княгиню, хозяйка пошла вперёд. Пребран последовал за женщиной в сопровождении Божаны. Ладимира, поникнув совсем, словно в тень обратилась, осталась в горнице вместе с мужчинами, будучи не в силах ничем помочь.

В тепле Даромила пробудилась, но всё равно глаз не открывала, залегла только от хмурости токая морщинка между бровей, ещё сильнее её трясло. Гаяна завела Пребрана в небольшую светёлку, где уже хлопотали чернавки, прибирая постель, да вносили тёплые одеяла и шкуры.

— Сюда, — поманила хозяйка вглубь, где горели в светце берёзовые лучины ярко и почти без копоти.

Пребран осторожно положил Даромилу в ворох подушек, та, вздохнув глубоко и тихо, только крепче свернулась. Хотелось немедленно её коснуться, согреть, прижать к груди и расспросить обо всём, но тут же оказалась рядом Божана, оттесняя мужчину. И когда повитуха, расправляя жёсткую одежду, обнаружила девушку нагой, то выпрямилась резко, но даже не глянула на княжича. Тут же подступила Гаяна, и Пребран сделал шаг назад, потом ещё и, развернувшись, вышел за порог, оставляя княгиню в руках женщин. Завтра он с ней поговорит и скажет всё, чем полнится сердце. Теперь с каждым шагом он ощущал зверскую усталость, будто все токи выжали из него, и хорошо бы пойти поспать хоть немного, но внизу его ждали. Да и нужно рассказать обо всём, что видел, ведь Радим должен знать, какие перемены их ждут в скором времени. Спустившись, он вошёл в горницу и только теперь услышал густой и терпкий запах можжевельника, что мгновенно отяжелил голову. Свет лучин обливал бронзой сидящих за столом Радима и двоих крепких ближников, что по-прежнему были здесь. Завидели гостя, и взгляды их окрепли, как льды, и вместе с тем черты отвердели — видать ждали разъяснений. Княжич бросил взгляд на Даяна, тот держал в руках плошку с взваром, грелся видно. Неужели не рассказал ещё ни о чём, что видел собственными глазами? Парень поднял голову, когда Пребран сел в общий круг.

Радим взяв крынку, налил в чару сбитня, придвинул гостю.

— Рассказывай княжич, всё как на духу. Ждать ли нам беды, али утешиться.

Пребран, охватив чару, поднёс к устам, отпил тёплого настоя, что упал в пустое нутро. Отставив посудину, княжич обвёл мужчин взглядом. Те смотрели на него хмуро и сурово, так и гуляла тревога в глубине их глаз, и хоть какими грозными хозяевами своей земли они себя не считали, да только к правителю были привязаны по рукам и ногам.

— Князь Ярополк мёртв, — ответил Пребран, вяло скользя взглядом по столу и не видя, как в этот миг изменились лица мужчин.

Только один Радим не терял хозяйского твёрдого положения. И прежде, чем посыпались вопросы, княжич поднял взгляд на старшего рода.

— Князь Ярополк погиб в сражении с Вартаем, с тем самым, который сгинул двадцать зим назад.

Повисло гнетущее удушливое молчание, такое, какого и на мёртвых топях не бывает.

— Ступай, Даян, — сказал Радим, кивая в сторону двери. — Тебя родичи искали, тревожатся. Иди отдыхай.

Парень не заставил себя долго ждать, поднялся. Какое бы любопытство его ни мучило, а и помыслить о том не мог, чтобы настаивать перед старшим на своём, вышел в дверь, стихли и шаги вскоре. Пребран, проводив его взглядом, шумно выдохнул и повернулся к Радиму.

— Что же ты такое говоришь, княжич? Он же сгинул давно.

Говорить о том, какая сеча развернулась в лесу между князьями, было невмоготу.

— Я думаю, вы сами скоро обо всём узнаете, — ответил Пребран, сцепляя пальцы в замок и глядя на Радима исподлобья. — И будет ли он править хуже или лучше старого князя, я не знаю, но думаю, справедливости в нём больше, чем… — Пребран замолк, отстраняясь от стола, опершись ладонями о края, поднялся. Зверски хотелось прилечь, что даже ноги едва держали. — Устал я, пойду спать, — сказал он и покинул горницу.

Никто его не остановил, хоть вопросов было столько, что не уйти бы до самого утра. Поднявшись наверх, он посмотрел в женскую сторону, где была сейчас Даромила. Невообразимо потянуло взглянуть на неё ещё, узнать, как она, но нельзя. Теперь она в безопасности, рядом с ним, и это было главным. Добравшись, наконец, до постели, распоясавшись и скинув с себя верхнюю влажную от растаявшего снега одежду, бросил на примостившийся рядом с лежанкой сундук. Рухнул на твёрдую постель, и стоило на мгновение закрыть глаза, как его столкнуло в пропасть. Избитым камнем он ушёл в тёплые обволакивающие и желанные просторы небытия.

Проснулся княжич от того, что жалобно скрипнула дверь, а на пороге возник Будята. Пребран хотел было обругать его — шарахается по терему, как ему вздумается, — но спохватился вовремя и проснулся окончательно, ведь парень-то должен быть сейчас с Вяшеславом.

— Доброе утро, княжич, — прижал он к груди шапку, виновато клоня голову. — Я всё передал, как ты велел, только воевода меня не послушал, за тобой вслед пустился.