Властелина Богатова - Обожжённая душа [СИ]

Подоспела и старшая, кинувшись в объятия. Выбежали их домов и тётки, встречая пропавших дочерей, зажимая будто в тисках, оглаживая, целуя в разрумяненные щёки.

— Князь Вартай велел вернуть вам и лошадей, — сказал русобородый витязь, приказывая кметям подвести двух кобыл. — Велел предать, что чужого добра ему не нужно, он берёт только своё.

Староста качнул головой, переглянулся с мужчинами, ответил:

— Передай нашу благодарность и признательность за вызволенных наших дочерей.

Витязь кивнул одобрительно, подав знак своим людям отступать. Те развернулись и гурьбой выехали обратно. Ладамира посмотрела им вслед, но сёстры скоро увлекли в дом, где на крыльце по-прежнему стоял Даян. Найда, увидев его, ткнула локтём сестру, подмигнула и заулыбалась, шепнув озорно:

— Что это он тут делает?

Ладимира так и сгорела от стыда, промолчала на то. Они ещё долго разговаривали до самой поздней ночи, всё не могли насмотреться друг на друга, держась за руки, радуясь, что снова вместе.

Весенний воздух, наполненный цветущим запахом дикой яблони, дурманил голову, оживляя каждую частичку души. Даромила жадно втягивала в себя сладкий запах, прикрывая ресницы от удовольствия, наслаждаясь солнечным теплом, что обливал небольшую, покрытую молодой травой лужайку, где и росла раскидистая, в белом цвету, яблоня, а на краю паслись две бурнастой масти лошади, щипая сочную хрустящую траву. Ветерок приятно обдувал голое тело, лицо, раскидывая длинные льняные пряди волос по плечам. А следом горячие ладони огладили потяжелевшие груди, и мурашки пробежали по спине.

— Иди ко мне, — прошептал на ухо Пребран, притягивая её к себе, обжигая плечи и шею поцелуями.

Даромила ещё не отошла от первой близости, что случилась совсем недавно, но к животу опять вся кровь прихлынула, тяжёлой негой растекаясь по рукам и ногам. Она развернулась и тут же утонула в потемневших от желания серых глазах княжича, подалась к нему, увлечённая его ласковыми руками, села сверху, охватив бёдрами, вновь принимая его в себя. По телу разлились волны блаженства, рвавшиеся наружу стоны она не в силах была сдержать, оглаживая напряжённые до каменной твёрдости мышцы рук мужчины, твёрдую грудь, и когда горячая волна хлынула на неё, она прильнула к его губам, целуя мягко и тягуче, сливаясь с любимым мужчиной в единое целое, окунаясь в водоворот необъятного обволакивающего наслаждения. Теряя качающееся буйно зелёное окружение где-то на краю сознания, она легла на грудь Пребрана, всё ещё вздрагивая от близости и прилива разных чувств, ослабевая и растаивая, как воск, в крепких объятиях. Грудь Пребрана ещё долго неровно вздымалась и опадала. Ветерок срывал лепестки соцветий и бросал их на траву, они запутывались в волосах, легонько оглаживали кожу. Даромила любовно поворошила светлые пряди княжича. Он ведь так и не рассказал о своём прошлом, о чём не желала говорить ни его матушка, ни родная сестра Радмила.

Пребран улыбнулся и протянул руку, выбирая из её волос бледно-розовые лепестки. Тень, что падала от кроны на его сильное тело, плела причудливое кружево на его бронзовой коже, притягивая взгляд.

— Ты упоительно красива, — проговорил он, окутывая единым взглядом всю её расслабленно, но вместе с тем жадно и ненасытно. Он подхватил гладкую прядь волос, пропустил через ладонь.

Пребран повторял эти слова каждый день, и каждый раз от этих простых слов внутри у неё всё расцветало, как эта самая яблоня над ними. Даромила смотрела на него, а сердце замирало от его взгляда, и голова шла кругом. Подумай она ещё чуть больше года назад, что окажется на лоне счастья в объятиях любимого мужчины — не поверила бы, даже если бы предсказала то самая сильная вещунья. Даромила провела ладонью по его груди, шее, очертила подбородок и скулу, скользнув кончиками пальцев по красивым губам, не удержалась, прежде чем вновь подтянуться и прильнуть к ним. Пребран перехватил её руку, целуя горячо в середину ладони, с жаром впился в её губы. Она задохнулась. От счастья быть его.

— Ты мой муж, сильный, — прошептала в губы, склоняясь к уху, — желанный, — прикусив мочку, — любимый.

Пребран задышал неровно, охватив её затылок.

— Даромила, — прошептал он хрипло и как-то бессильно.

Она прижалась всем телом к его налитому сталью телу. Но как бы ещё ни хотелось продлить мгновения единения, а нужно возвращаться назад, в город. Сплетя пальцы и положив подбородок на плечо, она прищурилась — и когда переняла такую привычку от него?

— Дочку, скоро кормить, — виновато посмотрела.

Пребран улыбнулся краешком губ, взгляд сделался густой и игривый, как хмельной мёд, от которого затеплилось всё внутри.

— Я люблю тебя, — сказал он, подняв руку к её лицу и заботливо заправив пряди волос за ухо.

Студень — декабрь.

Большак — в старину: широкая, наезженная дорога, тракт.

Кром — детинец.