Миа Тавор - Слезы звезд (СИ)

У меня защемило сердце. Я не привыкла видеть учителя таким беспомощным.

— Вы не проиграли, мистер Честертон! Благодаря вам их наказали! А то, что миссис Джеймс и директор сделали с вами — несправедливо. И если… если я чем-то могу вам помочь, то только скажите!

Учитель оторвался от унылого вида серых туч за окном и перевел глаза на меня.

— Спасибо, я это ценю, — без особой интонации произнес он. — Но тебе следует сосредоточиться на учебе, Алекс. Это не твоя битва.

— И все же, мистер Честертон, — я упрямо тряхнула головой. — Мы не должны позволить миссис Джеймс и мистеру Броуди прибрать тут все к рукам. Это же будет настоящий кошмар! В школе уже наметились изменения! Взять хотя бы это… это ужасное самоубийство и то, что случилось с Уиллом, которые сошли любимчику миссис Джеймс с рук! Это нужно остановить!

— Да, я старался многое здесь изменить, — тихо произнес он.

— Пожалуйста, не останавливайтесь! Вы нужны школе! — я почти плакала от отчаяния.

Он вздохнул.

— Я подумаю. Но не знаю, можно ли еще что-то сделать, — сложив большие и указательные пальцы, он долгое мгновение задумчиво смотрел поверх моей головы.

— Обещайте, что хотя бы постараетесь!

— Разве я когда-нибудь мог тебе отказать, — горько усмехнулся он, чем немного напомнил мне прежнего мистера Честертона. Мне очень хотелось, чтобы тот прежний учитель снова вернулся.

Откинув со лба волнистые седые волосы, он сделал вздох и подправил бриллиантовую запонку на манжете.

— А теперь скажи мне… Это правда, что ты разговаривала с самим Рафаэлем? — последнее он произнес с придыханием.

Я кивнула.

— И что он тебе сказал?

Пока я подробно пересказывала ему свою первую встречу с Главой (вторую я по своим соображениям решила упомянуть лишь вскользь), мистер Честертон задумчиво гладил щетинистый подбородок. В последнее время он нечасто утруждал себя бритьем, что тоже, скорее всего, было следствием последних перемен в школе.

— И как ты его находишь?

На этот раз настал мой черед чесать затылок.

— У него странные глаза, — я вспомнила затягивающие миндалевидные глаза. Чарующие и вместе с тем пугающие. — Такое чувство, что они видят тебя насквозь. Но в целом, он показался мне приятным человеком. Когда он разговаривал со мной, то вел себя на равных. Это было… так необычно.

Я хотела сказать, что мне это польстило, но в последний момент передумала.

Внимательно слушающий меня мистер Честертон нахмурился.

— Он — очень опасный человек, Алекс. Не стоит недооценивать его. И уж тем более — слишком доверять ему.

Я пожала плечами.

— Все равно, не думаю, что еще увижу его… в скором времени.

— О, думаю, это случится скорее, чем ты можешь себе представить.

Я подняла на него глаза. Мистер Честертон смотрел на меня с отеческим беспокойством.

— Они не просто так нанесли этот внезапный визит. Что-то их тревожит, — он снова сложил пальцы треугольником и задумчиво приложил их к губам, раскачиваясь в кресле. — К тому же ты слышала речь в столовой? Мы определенно будем чаще их видеть. И думаю, что ты вызовешь у них особый интерес.

— Я?..

— Рафаэль интересовался твоими успехами на тренировках не просто так, — его лоб собрался морщинами. — Этот человек никогда ничего не делает, не имея на то какой-то свой интерес.

— Но почему он просто не спросил у вас?

— О, это хороший вопрос! Но, боюсь, мне пока не оказали такую честь…

— Как это? — оторопела я.

Учитель улыбнулся. Немного натянуто.

— У Главы Совета весьма замкнутый круг общения. Он сам выбирает, к кому обратиться, а не наоборот. Многие ждут годами и так и не дожидаются возможности лично с ним пообщаться. Для нас он, своего рода, привидение, — он развел руками. — Поэтому то, что он решил выйти в свет, уже само по себе примечательное событие.

Я удивленно хлопнула ресницами. Выходит, что моя милая беседа с Рафаэлем — не такое уж ординарное явление. Даже учитель ни разу не беседовал с ним лично.

— Сколько ему лет? — заинтригованно спросила я, чувствуя, что Глава Совета уже поймал меня в плен своих чар. — Выглядит он очень…

— Старым? — усмехнулся учитель. — Поговаривают, что ему около девяноста. Но не думаю, что кто-то знает его настоящий возраст.

Я изумленно вздохнула.

Учитель рассмеялся.

— Да, он стал Главой Совета еще до того, как я родился. Это я могу сказать точно. Поговаривают, что он так силен, что может влиять даже на тех, кто обладает нашим даром…

Я вспомнила, как отшатнулась к колонне Стефани Аттвуд. Будто кто-то рукой вдруг сжал ей горло.

— А Джулия? — я вспомнила надменную даму, к которой постоянно обращался Рафаэль.

— Интересная особа, — учитель добродушно кивнул. — Она, естественно, моложе Главы, но тоже давно в Совете. Она — вторая после Рафаэля. Если когда-нибудь… неизбежное случится, она безусловно займет его место.

— Они с Рафаэлем?.. — я вдруг покраснела и умолкла.

— О, эта тема занимает немало блестящих умов, — учитель развеселился. Прежняя тоска в его глазах отступила. Я снова поймала себя на мысли, что мне нравится видеть его таким. — Поговаривали, что у них был… — он подмигнул мне, — роман. Но даю руку на отсечение, что никто на самом деле не знает. Рафаэль — хитрый лис. Он умеет поддержать те слухи, которые доставляют ему удовольствие. Особенно, если они раздражают остальных. В том числе, конечно же, Джулию.

Я с интересом слушала. Несмотря на предостережения учителя, Глава Совета нравился мне все больше.

— Мистер Честертон, — наконец промолвила я, собравшись с духом. — Вообще-то я пришла сюда кое-что вам рассказать. И, наверное, попросить вашего совета. Давно уже нужно было это сделать, но, надеюсь, вы поймете…

Учитель посерьезнел.

— Как я уже неоднократно повторял, Алекс, я всегда на твоей стороне. Что бы ни случилось.

Я ужасно волновалась. Но тайна волка больше не могла оставаться только моей. Майк был прав — чтобы его защитить, мне потребуется помощь кого-то сильного и знающего. Такого, как учитель, который прощал меня, несмотря на все мои поступки.

— Помните, тогда у вас в кабинете вы предположили, что я не смогла бы преодолеть ту гору сама? — мой голос срывался от нервозности. — И то, что вы говорили про волков?

— Помню, — учитель откинулся на спинку кресла и сложил ладони вместе. Выражение его глаз нельзя было прочитать.

— Вы были правы — мне помогли.

— Вот как?

Он не торопил меня. Только ждал.

— Дело в том… — Мое сердце билось как ненормальное. Я набрала в легкие воздуха. — Дело в том, что я встретила настоящего волка.

Повисла пауза. Я закусила губу.

— Пресвятые угодники! — только и промолвил учитель. Вид у него был, мягко говоря, ошарашенный.