Миа Тавор - Слезы звезд (СИ)

На следующий вечер я сожгла простыни в лесу. Закинув морду вверх, волк издал жалобное завывание и положил мне голову на колени. Он появился, казалось бы, ниоткуда, и у меня возникло подозрение, что на самом деле он так никогда и не уходил далеко. Мы оба глядели, как их пожирает пламя. Они исчезли быстро, оставив после себя только одинокую горстку сероватого пепла.

— Вы все сделали правильно, — бледная, но несломленная миссис Клиффорд слегка сжала плечо Джин и подошла ко мне.

Я сидела на нашем диване возле камина, спрятав лицо в ладони.

— Все будет хорошо, — она обняла меня. Я чувствовала, как она дрожит. — Ты молодец, что забрала ту фотографию.

Лин, которая частично винила себя в том, что произошло, старалась быть рядом. Учитель тоже выражал сожаление. Но продолжал давить на меня с соревнованием. До него оставалось всего три дня.

— Что твоему дружку понадобилось в кабинете мистера Броуди? — сощурив один глаз и скрестив руки на груди, надо мной нависла Адриана Марлоу. — Говорят, он что-то у него украл.

Была перемена. По иронии судьбы мы находились в том же классе, в который проникли через окно два дня назад. Адам, который теперь одиноко сидел за своей партой, укоризненно покачал головой в ее сторону.

— Он ничего не крал.

Она ехидно подправила красную повязку на руке.

— А говорят другое, — она на всякий случай сдвинулась в сторону, потому что в этот момент я подняла на нее глаза. Все в классе затаили дыхание. — Говорят, что он украл что-то сугубо личное. И ему за это не поздоровится.

— Личное? — меня начало колотить. Я едва могла себя сдерживать. — Да ты понятия не имеешь, о чем говоришь!

— Алекс! — предостерегающе шепнула Джин.

У Адрианы торжествующе сверкнули глаза.

— Ты ведь знаешь, да? — она чуть не подпрыгнула от радости. — А я говорила Мишель, что ты тоже в этом замешана! Вечно вы таскаетесь вместе, — прошипела она в сторону Джин. — Шепчетесь, что-то замышляете. И вот твой дружок попался! Прокрался к учителю и стянул его вещи. Поделом ему будет завтра!

Кровь прилила к моему лицу. Все, что я видела перед собой, было ее нахальное, ухмыляющееся лицо, в злых глазках горела радость о того, что ждет Уилла. Не выдержав, я бросилась вперед.

Джин вскрикнула мое имя, но в ушах все смешалось в сплошной гул. Я ничего не слышала. Злорадная гримаса Марлоу сменилась испугом. Отставив руки перед собой, она подалась назад.

Кто-то схватил меня прежде, чем я успела схватить ее и стереть эту мерзкую ухмылочку с ее губ.

— Не надо, Алекс, — Эдвард Фишер встрял между нами и оттаскивал меня назад.

Странно, но раньше я не подозревала, что он может быть таким сильным.

— Она того не стоит.

Он оглянулся на еще не пришедшую в себя Адриану. Она здорово струсила и теперь пятилась в сторону своей парты.

— Что тут происходит? — вошедший в класс Карл фон Рихтер нахмурился.

— Она на меня набросилась! — запищала Марлоу, указывая на меня прыгающим в воздухе пальцем. — Накажите ее!

— Адриана! — взмолилась Джин. — Не делай этого. Хотя бы сейчас…

Но Марлоу повернулась к учителю, все еще тыча в мою сторону.

— Я требую наказания!

Брови Карла фон Рихтера сошлись на переносице. Он со стуком опустил книги, которые держал под мышкой, на стол.

— Мадемуазель Леран, соизвольте объяснить.

Фишер отпустил меня. Я набрала в легкие воздух. Эти два мучительных дня я провела с мыслью, что Уилл томится сейчас где-то в холодном подземелье. Мне было все равно, что будет со мной…

— Это неправда, — вдруг раздался тихий голос Адама. Он сглотнул и медленно поднялся: — Адриана Марлоу первая начала. Никто на нее не бросался.

Карл фон Рихтер резко вскинул голову. Его проницательные глаза сверлили соседа Уилла по парте. Я могла поклясться, что под пышными усами промелькнуло нечто, похожее на улыбку.

— Что?! — Адриана чуть не задохнулась от негодования. Затем вскинула вторую руку и указала на него. — Он лжет! Накажите и его!

— Он говорит правду, — теперь встала Эмили Браун. Она покраснела, как помидор, но держалась стойко.

— Я тоже могу подтвердить, — поднялся Колин.

— И я.

— И я.

— И я.

Один за другим поднимались мои одноклассники. Я не могла поверить своим глазам.

Адриана позеленела. Она трясла Мишель, чтобы та подтвердила ее слова, но против нее уже встал весь класс.

Карл фон Рихтер заложил руки за спину и наблюдал за всем этим с каким-то странным блеском в глазах.

— Кажется, мы оказались в затруднительном положении, мисс Марлоу, — промолвил он, теребя густые усы.

— Они все врут! — завизжала она.

— О, это серьезное обвинение, — учитель покачал головой и цокнул языком. — Очень серьезное. Но тем не менее, я должен учитывать, что их больше. И, похоже, они довольно единодушны.

Улыбаясь, он развел руками, указывая на стоящий перед ним класс. Косые взгляды сверлили взбешенную таким поворотом событий Марлоу.

— Я пойду к миссис Джеймс! — взорвалась она, второпях засовывая вещи в свою сумку. — Я вам всем покажу!

Карл фон Рихтер неспешно раскладывал книги на столе.

— Боюсь, ваша… кхм, покровительница сейчас на важном заседании. И не сможет вас принять.

— Я подожду! — она направилась к двери. Втянувшая голову в плечи Мишель беспомощно соображала, стоит ли ей остаться или тоже следовать за ней.

— Мисс Марлоу, боюсь, вы переоцениваете свои полномочия, — категоричный тон учителя заставил ее остановиться. — Когда я говорю, что идет важное совещание, это значит, что ей сейчас не до вас. Вернитесь на свое место.

Адриана обиженно вытянула губы в трубочку. Но все-таки вернулась и села, бросив на меня уничижительный взгляд.

— И тем не менее, чтобы больше не было недоразумений, я поговорю с мадемуазель Леран наедине. А вы пока откройте страницу сто тридцать пять и ответьте на первые три вопроса. Прошу вас, мадемуазель.

Я последовала за ним в смежную комнату, которую Карл фон Рихтер использовал вместо библиотеки. Я никогда не видела, чтобы он кого-то сюда пускал. В углу стояло продавленная кушетка с наброшенным на нее теплым пледом. Рядом лежали личные вещи учителя. Смешавшись, я отвела глаза.

— Ночи здесь холодные, — пояснил он как ни в чем не бывало. — Но в моем доме они еще холоднее. После того, как скончалась моя жена, не выношу, знаете ли, одиночество.

Я не ответила.

— Итак, мисс Леран, — Карл фон Рихтер смотрел на меня без тени прежней улыбки. — Скверно вышло, очень скверно.

— Я даже до нее не дотронулась. Точнее, не успела, — мой голос прозвучал с вызовом. Пускай думает или делает, что хочет. Для меня это больше не имеет значения.

Он покачал головой.

— Я не об этом.

Он подошел к небольшому, задернутому шторкой окошку и отодвинул занавеску. Только сейчас я заметила, что маленький балкончик, на который мы приземлились, был очищен от снега, словно кто-то там недавно тщательно прибрался.