Людмила Астахова - Шесть дней Ямады Рин

— Ты сегодня встречалась с детективом Дайити, — говорит (и это не вопрос) — Он расследует смерть Ян Чэня. Что ты ему сказала?

— Пока ничего особенного. А что?

— Он всё еще считает, что это сделали «Драконы»?

— А это они? — прикидываюсь я несведущей.

— Нет, но я могу предоставить доказательства, что заказчиком был мой младший братец.

Удержать на лице маску спокойствия мне не удается. Нижняя челюсть сама по себе отваливается. Позор тебе, Ямада Рин!

— Решил избавиться от брата?

Неужели узнал про отцовство Чэня? От кого? Когда? У меня аж дыхание сбивается от волнения. Как же я теперь наказ призрака выполню?

Томоэ морщится, как от глубочайшего разочарования во всем человечестве. Это он правильно делает. Если человеческая раса породила такого, как он, подонка, то грош ей цена.

— Я разве изверг какой-то, чтобы родную кровь в тюрьме сгноить? — немного обиженно бухтит он. — Пусть тусуется за океаном, денег ему хватит надолго и я без помощи не оставлю. Но не здесь.

— А если братец сумеет отмазаться?

— Не, Ямада, без вариантов, — хихикает Томоэ. — У меня проколов не бывает. Здесь Кохею тюремный срок будет светить еще очень долго.

— Понятненько, — бормочу я и в голове мысль только одна: «Вот это я вляпалась, так вляпалась!»

Не зря покойный Чэнь вмешался, никакая это не причуда была. Он почуял, что Судьба как игрок в бильярд уже прицелилась кием, намереваясь столкнуть два ярких шара. Но я-то как смогу противостоять высшим силам?

— Ну и? Поможешь мне?

Надеюсь, у меня сейчас глаза не бегают из стороны в сторону, потому что я не представляю, как поступить в этой ситуации. Отказаться? Старший Макино другим способом, но сольет информацию полицейским. Согласиться? А завтра Томоэ узнает про брата Фу (такие вещи в секрете не утаить) и решит, будто я в сговоре с Кохеем. Или, того хуже, стучу на своих же кланников. В свете ссоры с дядей, эти слухи могут мне дорого стоить.

Ладно! Снова последую совету Красавчика, гласящему: «В непонятной ситуации — начинай торговаться!»

— А что мне с этого обломится? — спрашиваю я. — В чем моя выгода? Ты даешь пинка братцу, детектив закрывает дело, прокурор весь в шоколаде, а что получаю я и мой клан?

— Какая же ты всё-таки меркантильная сучка, Рин, — говорит Томоэ и пялится на мою грудь.

— Госпожа Ямада, — педантично поправляю я. — Или на худой конец — Хозяйка Рин. В остальном — ты прав.

— Я могу уступить «Трилистнику» кое-какую спорную территорию. Без всяких предварительных условий, — заявляет он и продолжает таращиться на третью сверху пуговицу моей рубашки. Ему там медом намазано?

— Макино, — злюсь я. — Представь, что у меня на лбу выросли сиськи. Так тебе проще будет смотреть в глаза во время разговора.

О! Подействовало! Вот зачем этому сукину сыну такие длинные ресницы, а?

— Если бы я стояла во главе клана…

— Поэтому я к тебе и обратился. Старик Кента, тот с меня живьем шкуру спустит при встрече, — деланно ухмыляется «дракон». Не радует его мысль о том, кем я запросто могу стать когда-нибудь.

И тем самым дает мне возможность потянуть время. Ура! Кажется, я спасена.

— Тем более, я должна уговорить дядю, — быстренько отмазываюсь я. — Хотя бы попытаться.

— Так ты согласна?

— Почти. Если клану эта сделка на пользу пойдет, то почему бы и нет. Ничего личного. Но тебе-то чем Кохей насолил? Родная же кровь.

— Псих он форменный. Если бы не покойный папаша, то я бы его еще в детстве в психушку запер.

— Вот как.

Словом «псих» в нашем тесном сообществе могут назвать и гея, и педофила, и фаната классического балета. Лично я с младшеньким Макино не знакома, не довелось как-то. Но если бы за парнем водились странности, слухи просочились бы непременно. Ни для кого ведь не секрет, что мой дядюшка большой поклонник секса с утоплением.

— Позвони ему, — просит Томоэ. — Порешаем все по-быстрому.

Ага! Оторви я дядю от той девахи, и завтра он мне точно голову оторвет.

— Куда-то торопишься? — любопытствую я. — Да так, что утра не можешь дождаться?

Я угадала, но «дракон» не хочет признаваться и отступается.

— Ладно, но предложение действительно до трех пополудни.

Вот и договорились.

Возвращаемся к машинам. «Дракон» не пытается изображать джентльмена, и слава всем Богам. Галантность у повелителя всех шлюх специфическая — липкая какая-то.

— Говорят, ты сегодня блистала в брендовом наряде, хотел бы я глянуть на тебя в юбке…

— Нагло врут.

— Жаль, — мурлыкает этот блудливый кот и тут же показывает когти, обмениваясь с Рё жесткими взглядами.

Воздух между ними прямо искрится от злобы. Отчего бы это вдруг? Так-так!

Ронин ни слова не сказал, ни о чем не спросил. Что ж, умение держать язык за зубами нынче в большой цене. Я всё жду, что он снова свое нахальное: «Возьми меня в клан, Хозяйка Рин», повторит, но Рё лишь на дорогу смотрит. Даже как-то обидно.

— Ты тоже какое-то время постарайся не высовываться, — говорю я на прощание. — Сам видишь какие у нас тут дела.

— Постараюсь, — сухо отвечает он. И не попрощавшись уезжает.

На часах половина второго ночи, мне как-то не до перепадов настроения отдельно взятого бродяги-наперсточника, мне бы до кровати добежать и лицом в подушку упасть. Третье правило Красавчика Тана гласит: «Нечем заняться — ложись спать».

— Явилась, шалавень? — перекрикивая сопение, хлюпанье и страстные вопли, приветствует меня Сяомэй. Он, как обычно, порнуху смотрит.

— Иди ты… — шепчу я, скидывая туфли и на полусогнутых вползая в гостиную.

— И куда же?

Показываю на экран. В самый центр композиции, так сказать.

— Прямо вот туда, скотина бесчувственная.

Ками сладостно хрюкает, отправляя в рот горсть чипсов. Он сегодня в четырех халатах один другого роскошнее. Нижний — снежно белый, следующий — с голубым узором, затем — цвета морозного неба, и, наконец, аспидно-синяя парча. Совсем сдурел.

— Пиво будешь?

Кто ж откажется? Но сначала — в душ, под горячие струи.

Моюсь, вообще с закрытыми глазами. Что-то я устала сегодня, просто вот хоть на пол ложись и засыпай. Тяжелый был день. Но у меня есть проверенное средство от всех печалей — моя любимая желтая пижамка. Подарок Красавчика. Я ныряю в неё, как птенчик под бок к мамочке. Мяконькая, тепленькая, уютненькая пижамка. С капюшончиком.

— Пиво!

Сяомэй мне уже и баночку открыл. Холодную, всю в капельках конденсата. Нет, ну точно у ками сегодня праздник какой-то. Стотысячное ругательство каркнул что ли?

Я делаю глоток, потом второй, плюхаюсь на диван и моментально погружаюсь в блаженную прострацию. Боги, как же хорошо!

Ками садится рядом и переключается на канал с мультиками. Да, да я помню, что у духов очень тонкое чувство гармонии. Я и моя пижамка идеально сочетаемся с глазастыми мультяшными монстриками.