Ким Харрисон - Игры немертвых (ЛП) (др. перевод)

Нога Этюда резко поднялась, и Трент зашевелился, все еще лежа лицом вниз на крыше вагона. Почти танцуя, большая горгулья сдвинулась назад. Мужчина выглядел потрясенным, но здоровым, он сел, скривившись, и осторожно пощупал свой живот. Когда он обернулся к дороге и увидел, что она пропала, его злость немного ослабла.

Спасибо, Нина.

— Не думаю, что смогу влезть в вагон, — сказал Этюд, снимая Биза со своего плеча и ставя его на качающуюся крышу.

— Биз, дай знать, если я тебе понадоблюсь, — его улыбка расширилась, пока не показались его черные зубы. — Мой разрушитель мира.

Биз вспыхнул довольным черным цветом, но я ощущала беспокойство, глядя на них: Айви, Биза, Трента, Скотта и Дженкса, запутавшегося в моих волосах. Если кто-то из них умрет или навредит себе, я никогда себе этого не прощу.

— Давайте двигаться! — закричала я и Скотт кивнул.

Пригнувшись и никогда полностью не отпуская крыши, он медленно продвинулся в сторону соединительного мостика. Он был крытым, чтобы облегчить передвижения от вагона к вагону при необходимости, и луна заблестела на краях стали, когда Скотт вырезал отверстие в толстом пластике и жестом велел нам двигаться вперед.

«Они здесь?» — спросили мистики, сравнив реальную силу ветра с воспоминанием об этом давным-давно. Видимо, воздух стал плотнее с тех пор, как они в последний раз проходили сквозь него с твердым телом на буксире.

«Почему бы вам не пойти выяснить это?» — направила я, предлагая им пройти сквозь более спокойный воздух внутри поезда, чтобы они не рисковали тем, что их унесет. Дрожь когтями прошла сквозь мою душу, когда из меня вылетела почти половина мистиков: некоторые прошли через дыру, которую Айви сейчас прорезала вниз, некоторые сквозь обшивку самого поезда, некоторые через подошвы моих ног. Мистики, которые предпочли остаться со мной, казалось, прокатились сквозь мою ауру и улеглись как кот, наслаждающийся солнцем. Обещания вернуться закружились во мне с мягкой, скрепляющей силой усика растения, неожиданные и тревожные.

Вернутся ко мне или к их сообщникам, все еще сидящим в моей душе? Задумалась я, затем почти запаниковала, когда сплетение голосов ответило, что это одно и то же. Вы не мои! Закричала я, пытаясь сделать мой единственный голос громче их объединенных. Вы вернетесь к Богине! В этом состоит весь замысел. Мы находим тех, что они украли, и вы все возвращаетесь!

Но они, казалось, не обратили на это внимания, что напугало меня до усрачки. Что, если они не захотят возвращаться?

Я не могла всю жизнь быть магнитом для мистиков.

— Рэйчел! — закричал Трент, и я заморгала, глядя вниз на его бледное лицо и понимая, что наверху остались только Скотт, Этюд и я. — Пошли!

Он протянул руку, и я ощутила его силу, сунув свою ладонь в его руку. Я пыталась не терять сосредоточенности, но меня распирала растущая негативность. Это были возвращающиеся мистики с новостями о том, что находится внизу. В последнем вагоне не было пленников, как и в трюме под ним.

Беспокоясь, я осторожно протиснулась в узкое пространство между качающимися вагонами. Возвращающиеся мистики стали неприятно лучше в собственной сортировке по прибытию, связывая свои бесчисленные мысли в одну таким образом, чтобы я могла их понять. Конечно, вначале они были неясными, с множеством перспектив, превращающих это в тошнотворную смесь замешательства, но к тому времени, как я выбралась из-под ветра, назад вернулось достаточно, чтобы на этом можно было сосредоточиться. Они адаптировались ко мне по экспоненциальной кривой, и если вчера я изо всех сил пыталась не дать им уничтожить моих друзей — сегодня я могла отправлять их на задания и заставлять работать сообща в поисках ответа, и это чертовски меня пугало.

Мои ноги коснулись движущейся поверхности, когда вернувшиеся мистики привели с собой волну свободных мистиков — беглецов, которые держались поблизости от тех, что были заключены. Они просочились в меня, притянутые сородичами и привлеченные моей аурой. В каскадной волне, их смятение от незнакомого образа мышления и понятий, завихрилось как дым и исчезло. Раньше понимание и привыкание занимало несколько дней, теперь секунды.

Я обязана вернуть их ей, и быстро.

Дженкс потянул мои волосы, ругаясь на Тинки, звезды и луну, и все на одном дыхании, воюя с колтунами. Я почувствовала, как он сдался и прорезал свой путь на свободу, его гневная красная пыльца посыпалась вниз по моей груди вместе с прядями моих волос. Айви находилась между мной и первым вагоном, Трент рядом со мной. Вагон позади меня большей частью был пустым, судя по беглому взгляду сквозь молочное стекло. У меня было лучшее изображение от мистиков, приносящих разведданные и отправляющихся за новыми, их разочарование росло из-за их пропавших сородичей. Трент наклонился ближе ко мне в тесном пространстве, запах корицы и вина смешался с запахом масла и железа.

— Ты в порядке? — спросил он, когда мы покачнулись, и я кивнула, держась за его руку для равновесия.

— Ни Лэндона ни Айера в последнем вагоне нет, — сказала я, затем снова проверила память, концентрируясь на лицах, поскольку мистики были в них не так заинтересованы. — Во втором вагоне похоже тоже, но они еще не успели проверить его так же тщательно.

Глаза Трента расширились, и Дженкс, сейчас сидящий на плече Трента, оторвался от чистки своего меча.

— Гм, ты получила информацию от мистиков? — спросил Дженкс, и я кивнула, скривившись, когда поняла, что мистики, вероятно, сделали проверку на пятнадцать секунд быстрее, чем пикси за свой первый просмотр поезда.

Тоже поняв это, Трент посмотрел поверх моего плеча на Айви — что-то невысказанное прошло между ними, прежде чем он поднял взгляд на Скотта. Вампир все еще лежал на крыше, поскольку между двумя вагонами не было достаточно места.

— Хорошо. Будем считать, что они впереди, — решительно произнес Трент. — Скотт, вы с Этюдом будете охранять наш путь отхода.

— Ясно, — сказал он, подтянувшись назад, и я услышала звук отрывающейся липкой ленты поверх ветра. Меня пронзил всплеск адреналина. Люди. Там было слишком много людей.

— Может, нам стоит разъединять вагоны, как только мы будем их проходить.

Трент работал с дверью, вводя несколько кодов, чтобы попытаться ее открыть.

— Ты не сможешь сделать это, пока поезд так движется, — сдавшись, он махнул рукой Дженксу, чтобы тот разобрался с этим. — По крайней мере, ты не сможешь сделать это больше одного раза, — сказал он, улыбаясь.

Ничего, ничего, сетовали мистики, а затем единичная вспышка страха и ненависти и узнавание.

Где? Подумала я, почти теряя равновесие, когда огромное их количество отправилось это выяснить. Яркую вспышку пыльцы Дженкса сопровождал щелчок открытого замка.