Саша Ино - Огонь Черных лилий

— Ты дурак.

— Ясмин, пусть я не сверхчеловек, как ты, и не понимаю твоих возвышенных отношений с Винсентом…

— Пусть, — жестко перебил его главнокомандующий, — Поэтому убирайся, ты все сказал.

— Кай, ну открой глаза, — с печальным разочарованием бросил Игла, — Я тебе не враг. Я пришел тебя предупредить. Пока есть время, уговори Феникса выдать шпионку властям. Если до вечера она не попадет в руки тайной полиции, за ней пошлют группу захвата. Зная Феникса, могу сказать, прольется кровь невинных людей, да и сам он может быть ранен. Нам не нужны проблемы, поэтому, Кай, вразуми его. А вообще, готовься к тому, что Феникс не будет больше офицером Черных Лилий…

— Посмотрим, — железным тоном ответил Главнокомандующий, — Уходи, мне надо работать.

Игла вздохнул и снова укоризненно покачал головой.

Он ничего не мог поделать, пришлось спешно ретироваться.

Как только закрылась дверь за нежданным гостем, Ясмин дал волю столь редким для него эмоциям.

Он, стиснув зубы, одним движением руки скинул со стола все фотографии. Портреты смешались с битым стеклом. А Ясмин, припав лицом к влажному от зимнего холода окну, стал набирать на галлографе до боли знакомый номер.

Но галлограф Винсента был выключен, убивая главнокомандующего тишиной.

— Винсент, что с тобой?! — сорвалось с искривленных подобием испуга губ главнокомандующего.

Сегодня утром я встал на час позже обычного, так как никуда спешить не собирался. Потратил час на убийство одной сигареты, потом нацепил на себя парадную форму и ошейник Ясмина. В таком виде я пошел на работу.

Я снова должен был стать кукольным генералом. Поэтому решил не скрывать своей натуры. А что скрывать?

Вчера я признался Валентине, что мне нравится мое место, а потом ночью я думал о Ясмине и звал его. Ну, разве после этого я не его бездушная кукла, всегда стремящаяся к хозяину?

Как печально.

Но раз так, нечего и скрывать. Пусть знают и злорадствуют. А я пойду в такт побрякиванию металлического кольца, которое напоминает мне, чей я щенок. Ошейник до сих пор хранит запах рук Ясмина… Как я его ненавижу!

Сегодня утром я поехал электро басом. Давно хотел оказаться среди народа. Люди… Кругом восковые маски человеческих лиц. Должен признаться, они были шокированы. А то! Живой генерал, известный и прославленный Винсент Феникс Тиаро среди них собственной персоной.

Ради такого случая люди даже не толпились и не набивались в басы. Я же щедро раздавал улыбки и махал руками, хотя все эти манекены, скованные восторгом и смирением, вызывали у меня рвотные позывы.

И ради них я творил революцию?!

А была ли она им нужна? И понимали ли они хоть один постулат моей светлой мечты?

Уверен, что нет.

Как забавно, я сгорел ради тех, кому было наплевать на это. Я верил в то, что другим казалось незначительным. Смешно.

Люди видели мой ошейник и синяки под ним, но они молчали. Ведь я генерал, почти бог, спустившийся в их помойный мирок прямо из своего тонированного электромобиля.

Идиоты.

Они готовы рукоплескать только от одного моего взгляда или звука имени. Хотят приблизиться к легенде. Неужели они не видят, что у их героя просто сорвало крышу?!

Хотя, если они ездят в такой давке каждое утро ради тугрика на хлеб и хлеба ради тугрика, то они еще хуже меня, они амебы.

В общем, я добрался до работы без особых приключений.

Когда я зашел к себе в кабинет, то сразу увидел записку, бросающуюся в глаза белизной важности.

Я прочитал:

«Феникс бусь умным, вирни приступницу в главное упровление. Подумай об Ясмине».

Вместо подписи диагональная линия — знак Иглы.

Я засмеялся. Такой большой начальник, а грамотности не обучен. Я сел и исправил в записке все его ошибки, для особого сарказма, вывив слово «игла» и дописав фразу «учи алфавит».

Зачем?

Все очень просто. Отдам секретарю, пускай вернет адресанту. Хоть посмеюсь от души.

Писк.

Галлограф подлизывается тонкими нотками официальной мелодии. Я даже не берусь угадывать, кто это мне звонит. Сейчас я готов ожидать любого.

— Привет, вы позвонили в секс по телефону, — говорю я.

— Феникс, псих чертов! Цербер меня подловил! — орет Эдо.

— Кто это?

— Придурок!!! Гони бабу в штаб, говорю, так лучше будет.

— Пошел ты!

— Мне выписали группу захвата. Ведь отправят к тебе, если ты не выдашь эту суку властям. Феникс не сходи с ума, ты крупно рискуешь всем, что у тебя есть. В конце концов, если тебе наплевать на себя, подумай о Ясмине, который так тебе важен.

Разводка не прокатывает.

— И почему все так усиленно просят меня думать о Ясмине? Я что его мозг? Или он волшебная Фея, в которую надо верить и тогда она обязательно появится?

— Прекрати иронизировать. Все очень серьезно. Уже собирали совет — обсуждали тебя.

— Какая честь… Сейчас расплачусь от умиления.

— Винсент, брат, мы обязательно решим все твои проблемы, я обещаю. Если понадобиться, я сам лично кастрирую Ясмина, только прекращай сейчас глупить. Ладно?

Смешно.

Я трогаю ошейник и закусываю кольцо.

— Не надо членовредительства, а то мне и правда придется о нем думать…

— Винс, ты согласен?

— Выйти за тебя замуж?

— Дьявол! Отдай бабу. Ты пойми, мне придется возглавить группу, я не хочу, но придется. Иначе меня заподозрят, и все… Тогда узнают о кассетах, о том, что я вас покрывал и пошел на сделку со шпионом. Но ты, Винс, проиграешь в обоих случаях. Не порти себе жизнь, себе и другим, твоим друзьям. Пойми, меня… Я так долго шел к своей цели, что не могу, позволить себе потерпеть неудачу. Причем, в моем случае я сяду в тюрьму. Нет, моя жизнь не может так кончиться! Но сейчас… Мы с тобой квиты, и я не смогу пожертвовать своей жизнью ради твоей прихоти. Все равно знай, я меньше всего хочу столкновения…

— Да все нормально, брат, иди к своей мечте. Не парься, со мной все супер!

— Винс! Винсент! Они меня прижали, я реально в безвыходном положении, ну отдай ты эту бабу, что она тебе всралась так?! Нам всем будет лучше. А так твой бред зацепит слишком многих, и меня, и Ясмина… Нас всех ждет позор. Подумай, мы заслужили твоего милосердия. Феникс, прошу, одумайся…

— Ты меня утомил, Карнавал. Где же твои веселые фейерверки?

Он еще что-то орет, а я отключаю галлограф. Не хочу слышать писк противной машинки.

И слушать нравоучения тоже не хочу. Чувствую, что мне может позвонить весь совет Пяти, и Ясмин тоже обязательно позвонит… Не хочу я их пыльных и предсказуемых слов.

Ничего не хочу.

Куклы вообще не имеют желаний, они мертвы.

А я не кукла, потому что похоже у меня истерика.

Смеюсь.

Я кукла-истеричка. А что? Волшебно!

Открывается дверь — какой-то лейтенант пришел за подписью.