Саша Ино - Огонь Черных лилий

Агония.

Пожар разлился по груди невозмутимого главнокомандующего. Когда он был внутри этого мальчишки, его тело все горело и содрогалось от сладкого блаженства. Было что-то великое в их борьбе и их соединении. Никто бы на свете не смог заменить ему Винсента.

Агония рвалась наружу.

Ясмину стоило трудов, чтобы не застонать. Винсент в такой подчиненной позе был просто прекрасен, а еще он ему полностью принадлежал.

Ясмин чувствовал приближение оргазма, сладкого пика, острого как стрела, горячего, как раскаленное железо. Последний раз он всадил свой член глубже и замедлился, давая своему семени остаться внутри любовника.

Он ликовал. Побеждая Винсента, он побеждал себя. Он был в шаге от потери контроля, но сдерживался. Ясмину это и нравилось, рядом с Винсентом он балансировал на грани. Его борьба с собой бывала тяжелой, но после, победа казалась чарующе сладкой.

Реальность закружилась вокруг, приводя Ясмина в чувства.

— Черт, — выругался он, на столе была разбрызгана кровь. Ясмин отдернул руку от шеи Винсента, которую так и сжимал на протяжении всего этого времени. Белая кожа отделалась красными полосами в контур пальцев мужчины.

— Винсенте, ты в порядке? — Ясмин поднял парня со стола и прижал к себе.

— Да, — тихо ответил тот, вытирая разбитый нос.

— Я сделал тебе больно, извини. Почему ты не сказал?

— Ты же просил тебя не компрометировать, поэтому я молчал.

— Дурной! Я разбил тебе нос, сильно?

— Обычно.

— Ну, прости, — Ясмин крепче прижал к себе Винсента.

— Я не злюсь, — ответил тот, отводя печальные глаза.

— Прости, прости, — Ясмин погрузил свой нос в шелк волос парня, и шептал ему в самое ухо, едва касаясь губами мочки, — Простишь?

— Да… — отозвался Винсент.

Ясмин стал покрывать его шею нежными поцелуями.

— Я подпишу, — прошептал парень, запрокидывая голову.

— Не надо, если не хочешь, я не буду заставлять.

— Я подпишу, — Винсент уже выводил крючкообразную змейку на залитом кровью листе.

— Я обожаю тебя, — Ясмин целовал грудь парня, стягивая с него пиджак, — Обожаю, я сделаю тебе приятно, как ты любишь.

— Нет, — задыхаясь, простонал Винсент, — Я буду кричать, я же тебя скомпрометирую.

— А я хочу, чтобы ты кричал, — прошептал Ясмин, лаская живот любовника, — Пускай слышат все, как надо сгорать от страсти.

Винсент прикрыл глаза и застонал. Теперь его возбужденный член был во власти Кая, мальчика выросшего в настоящего снежного короля. Он словно змей заглатывал несчастного кролика, который ведомый природным инстинктом был не в силах противостоять сладкому соблазну смерти. Винсент вскрикнул.

Ясмин обожал эти минуты, когда Винсент, переставал сдерживаться, и начинал кричать, закидывая голову, заламывая руки, хватаясь за край стола или сжимая простыни, когда он упирался ногами и трепетал, почти как женщина. У Винсента была одна черта, которая отличала его от всех, он отдавался любовнику до конца, выкладывая перед ним все эмоции и все чувства. Ни одна эмоция не была поддельной, Винсент был натурален в своем наслаждении, он полностью принадлежал Ясмину. Именно в эти секунды он становился таким беззащитным, таким невинным и таким соблазнительным, и Ясмин сам сгорал от страсти, доводя Винсента до предела, когда не понятно от чего он так истошно кричит от наслаждения или от боли.

И он кричал, теряя контроль. Разбрызгивая свою чистую белоснежную страсть по серой реальности.

Ясмин поднялся и, взяв со стола салфетку, протер губы, наблюдая как тяжело дышащий Винсент, распластанный страстью на столе, приходит в себя.

Парень сначала открыл один лукавый глаз, потом второй. Он поднялся и вздохнул, на его бледных щеках горел румянец.

— Ты как? — с долей нежности спросил Ясмин, проводя рукой по голове Винсента.

— Все супер, — ответил он и улыбнулся.

— Ты всегда так смачно кончаешь…

— Только в твоих руках…

Ясмин провел пальцем по мягким губам парня, и застыл пойманный ими врасплох. Винсент закусил его палец зубами и легонько поиграл языком, его глаза хитро светились.

— Винсенте, — прошептал Ясмин.

Парень погрузил палец в рот и, посасывая его, специально громко причмокнул. А потом кинулся на Ясмина, бросая его в кресло и оказываясь головой у колен.

— Может, ответить тебе тем же? — иронично начал мальчишка, — Ты уже готов снова?

— Да.

Винсент легким движением скользнул к промежности партнера и погладил ладонью.

— Какой большой… — прошептал он.

— Я в курсе, — Ясмин терял самообладание.

— Я так заработаю вывих челюсти, — продолжал издеваться Винсент.

— Ты всегда болтаешь вздор. Давай же, начинай.

Вместо ответа Винсент слегка подул на возбужденный лаской орган и облизнул один раз.

— Винсенте… — Ясмин почти умолял.

— Ты просишь меня?

— Да.

— Проси…

— Прошу.

Винсент улыбнулся.

Он ждал такие моменты, моменты, когда он ломает ледяное спокойствие Ясмина и становится его хозяином. Когда этот атлант, падает к его ногам и умоляет. А самое приятное, вытачивая языком узоры, наблюдать, как меняется лицо бесстрастного истукана, как нервно дергается его бровь и губы сжимаются, как он борется с собой, чтобы не застонать и не признаться перед Винсентом в своей слабости. Настоящая месть, доводить Ясона до состояния, когда он теряет контроль. Теперь Винсент его хозяин.

Борьба окончена, исполин повержен. Талый лед растекается по губам и скатывается по подбородку…

Ясмин хватает Винсента и прижимает к себе. Он кажется таким маленьким на фоне грудных мышц главнокомандующего, а ладони Ясмина чуть ли не больше его головы.

— Я обожаю тебя, — шепчет Ясмин, прижимая к себе.

— Горькая, — Винсент облизывает губы, — Ты опять много курил… или пил кофе…

— Ты мой, навсегда, — отзывается Ясмин, вытирая подбородок парня своими пальцами.

— Ты хочешь меня поцеловать? — спрашивает Винсент.

— Да, я хочу тебя целовать. И только тебя.

— Ты не брезгуешь, я же только что…

— Нет, — носы любовников встречаются, — Я буду тебя целовать даже, если ты изваляешься в чужом дерьме.

— Я не собира… — Винсент не договаривает, потому что Ясмин впивается в его губы.

Через полчаса они уже выходят из главного штаба. Рядом друг с другом, плечом к плечу в тайной близости душ. Ясмин снова невозмутим, а на щеках Винсента все еще играет румянец удовлетворения. Скоро он исчезнет, и его щеки снова станут болезненно белыми.

— Ты без шапки, — замечает Ясмин, поправляя свой белый меховой тюрбан.

— Мне не холодно, — Винсент пожимает плечами.

— Пойдем куда-нибудь?

— Мне надо на работу.

— Не надо, — в воздухе мигает голографическая картинка, Ясмин уже отправляет сообщение.