Керрелин Спаркс - Такая долгая ночь

— С меня хватит вчерашнего.

— Странно. — Остин со стуком вернул бутылку на место. — А мне мало.

Она состроила гримасу и тихо прикрыла за собой дверь.

Он сел на плетеный диванчик рядом с ней.

— И как? Помогло?

Дарси осторожно приблизилась к нему.

— Что помогло?

— Что ты налакалась? Помогло забыть, что любишь меня?

Она присела на краешек плетеного шезлонга. В ее глазах промелькнула боль.

— Ничто не может меня заставить забыть это. — Тут ее лицо приобрело суровое выражение. — Еще я помню, что кто-то дал слово вылететь из шоу в этом туре.

— Я не мог уйти. Во всяком случае, не поговорив с тобой.

— Тогда пришли мне телеграмму. — Ее глаза гневно блеснули. — Ты добиваешься, чтобы меня уволили? Что и произойдет, если ты станешь победителем.

— Не волнуйся. Завтра я стану грубым и невыносимым.

— Следующие две ночи съемки не будет. Завтра ночью начинается показ второго этапа шоу. Ты не увидишь меня до пятницы. Это будет последняя ночь съемки. И тебе лучше проиграть.

— Я сделаю это. Поверь мне.

— Не смеши меня, Остин.

— Но я не лгал тебе, когда говорил о своих чувствах.

Она прищурила глаза.

— Как это у тебя получилось — на шоу? Как удалось поднять диван одной рукой?

Остин сосредоточил взгляд на перевернутом кресле. Медленно оно поднялось в воздух и опустилось в вертикальном положении.

Дарси разинула рот и, не веря своим глазам, посмотрела сначала на Остина, потом на кресло.

— Что это было?

— Телекинез.

— Боже, какой ты сильный.

Он пожал плечами.

— Но я чувствую себя чертовски беспомощным там, где дело касается тебя. Я хочу пронести с тобой всю оставшуюся жизнь. А ты отталкиваешь меня, как будто я — пустое место.

— Думаешь, мне это легко? — Она помассировала лоб. — У меня чудовищно болит голова.

— Похоже, у тебя есть только два выхода: либо выйти за меня замуж, либо провести вечность в пьяном ступоре.

Массируя виски, Дарси сердито стрельнула в него глазами.

— Благодарю. Лучшего предложения девушке трудно дождаться.

Остин присел на край шезлонга рядом с ней.

— Позволь мне. — И прижав пальцы к ее лбу, начал растирать, описывая окружности.

Дарси закрыла глаза.

— Мне не следовало разрешать тебе прикасаться ко мне.

— Почему?

— Потому что при этом моя воля тает.

— Вот и хорошо. — Он переместил руки на ее шею и помассировал. — Ты не любишь, когда тебе холодно. Перестань сопротивляться, милая, и будем таять вместе.

Не открывая глаз, она застонала.

— Я хочу, чтобы ты был счастлив, Остин. Это невозможно рядом со мной.

— Я люблю тебя, и все у нас будет хорошо.

Он сконцентрировал взгляд на стакане с водой. Стакан подвинулся ближе, чтобы он мог до него дотянуться. Остин выудил из него кусочек льда и провел им по шее Дарси.

Замерев, она распахнула глаза.

— Холодно.

— Знаю. Я здесь, чтобы согреть тебя. — Он потерся носом о ее шею и слизнул языком холодную струйку воды, оставленную льдом.

— Ты понимаешь, что делаешь? — спросила она, вздрагивая.

— Соблазняю тебя. — Он провел кусочком льда по ее ключице, затем вниз по ложбинке между грудями.

Ее кожа покрылась мурашками.

— Я не могу покинуть мир вампиров. Я в нем застряла. Тебе придется разделить эту участь со мной.

— Я знаю. — Водя ледяными кубиками поверх майки, он повторял форму ее грудей. — У меня есть к тебе один вопрос.

По ее телу прошла дрожь.

— Интересно какой?

Он начал водить льдом по ее соскам, пока майка и бюстгальтер не промокли.

— Будешь ли ты по-прежнему любить меня, когда я состарюсь и поседею? Или стану лысым?

— Конечно.

— Значит, все решено. — Остин бросил лед на стол.

— Тебя послушать — все так легко. — Дарси поежилась. — Как тебе не стыдно? Ты же знаешь, что я не люблю холод.

— Но тебе нравится, когда я тебя грею. — Он снял с нее майку и расстегнул бюстгальтер.

— Господи, помоги мне. Я так люблю тебя. — Она обняла его за шею.

Да! Он опрокинул ее на шезлонг, и его охватило радостное возбуждение. Дарси любит его. Она хочет его. Он погладил ее грудь, потом расстегнул ее джинсы и начал стягивать. Но они зацепились за кроссовки. Тогда он рванул их вниз и стащил вместе с обувью. Дарси лежала на цветастых подушках практически нагая, если не считать красных кружевных трусиков.

— Ты выглядишь соблазнительно. — Он присел рядом.

— Спасибо. — Она протянула к нему руку.

— Минутку. — Он вынул из стакана еще один кусочек льда и уставился на ее трусики. — Хм.

У нее расширились глаза.

— Даже не думай.

— Но я обещаю, что согрею тебя.

Она вскочила с шезлонга, но он поймал ее за резинку и все же запустил кубик внутрь.

— А-а-а! — Дарси сорвала с себя белье.

— Ого! — Он с улыбкой поднялся. — Я никогда не видел, чтобы дама с такой скоростью снимала с себя стринги.

— Ах ты, плут, — Дарси подперла бока руками и окинула его взглядом. — У нас серьезные проблемы.

— Какие же?

Ее глаза блеснули озорством.

— Я совершенно голая, а ты в костюме и при галстуке.

— О, ты права.

Он начал снимать пиджак, но она его остановила.

— Мне так нравится. — Она медленно обошла его, проводя рукой по его груди, руке и спине. — Я чувствую себя… испорченной и распутной.

Ее грудь скользнула по его руке, и он порывисто втянул в легкие воздух. В паху у него затвердело.

— Должен признаться, что это зрелище мне по душе.

— Мне тоже. — Взяв конец его галстука, она провела им вниз по своей шее и груди.

Он схватил ее за бедра и притянул к себе.

— Ты готова?

— От тебя исходит жар как от раскаленной печи. — Она вывернулась из его рук. — Идем. — И потянула его за галстук, словно собаку на поводке.

И он пошел. С радостью. И черт побери, хотел даже по-собачьи залаять от восторга. В конце концов, женщина, которую он любит, ведет его в спальню. А смотреть сзади, как виляют ее бедра, было дополнительной наградой.

Дойдя до кровати, она остановилась и медленно к нему повернулась.

— Дай мне раздеть тебя. — Но он уже сбросил пиджак и туфли. Дарси сделала большие глаза. — Ты, похоже, спешишь.

— Милая, я сейчас взорвусь.

— В самом деле? — Она обвила его ногой и потерлась о брюки. — Так нетерпелив?

— Плутовка, — пробормотал он и, расслабни галстук, снял через голову.

Дарси с раздражающей медлительностью принялась расстегивать его рубашку. Он торопливо расстегнул ремень и «молнию» на брюках. Спустив их вниз, откинул ногой в сторону. Белье последовало за костюмом. А она все еще продолжала возиться с пуговками на рубашке.

— Скорее.

Остин сорвал с себя рубашку и майку одновременно. Затем сосредоточил взгляд на двери. Та закрылась.

— Бог это да! — выдохнула Дарси.

Силой мысли он заставил одеяло съехать вниз, открывая взгляду простыни и подушки.