Лорин Кенан - Незнакомка в роли жены

Теплые руки обхватили ее, и мрак начал расступаться. Прижавшись к сильному мужскому плечу, Виктория отчаянно рыдала, дрожа всем телом и боясь, что неожиданный спаситель вновь оставит ее одну.

— Виктория, — раздался низкий голос Уэйда. — Все хорошо. Ну же, милая, перестань плакать, тебе приснился кошмар. Ты в безопасности.

Успокаивающие слова и тепло его тела прогнали ужас, сковавший Викторию. Открыв глаза, она увидела знакомую комнату. Она лежала в своей кровати, а Уэйд обнимал ее. Значит, она разбудила его… однако вместо неловкости Виктория ощущала благодарность и радость — сейчас она ни за какие сокровища мира не попросила бы его уйти, сделав вид, что все в порядке. Она прерывисто вздохнула, окончательно отгоняя кошмар.

— Это было так ужасно, — прошептала она, прижимаясь щекой к обнаженной груди мужа. — Я не могла пошевелиться, не могла вздохнуть.

Уэйд погладил ее по спине.

— Я слышал твои крики.

Виктория не могла вспомнить сон в деталях, но перед глазами стояли яркие красные пятна. Ей было больно… Неужели ей приснилась авария? Так все и было? Сев на кровати, она произнесла:

— Уэйд, я…

Однако она не успела закончить. Стерев слезы с ее лица, муж наклонился и легонько поцеловал ее. Отстранившись, он на миг замер, и Виктории показалось, что сейчас в его душе бушует буря. Она протянула руку и коснулась его лица, обводя контур мужественного подбородка. Уэйд вновь прильнул к ее губам, на сей раз более решительно, и Виктория не собиралась отстраняться. Его рука легла ей на затылок, притягивая ее голову ближе. Ее захватил целый вихрь невероятных ощущений. Губы Уэйда отчего-то отдавали кофе с капелькой ванили и были горячими, нежными и твердыми одновременно. С каждым вздохом Виктория ощущала, что хочет полностью отдаться его объятиям. Она словно плыла в невесомости, и волна жара окутывала ее, растекаясь от низа живота. Мыслей в голове практически не осталось. Краем сознания она отметила, что лежит головой на подушке, а Уэйд продолжает ее целовать, разогревая вспыхнувший огонек страсти. Животом она ощущала его твердый член и отчаянно пыталась лечь так, чтобы он очутился между ее ног. Разгадав ее намерения, Уэйд изменил позу, и теперь их разделяла только тонкая ткань ее трусиков.

Внезапно он застонал и сел на кровати, оставив Викторию лежать в недоумении. В мягком рассеянном свете фонарей, льющемся из сада, она видела его лицо, и от нее не укрылась тень, скользнувшая по нему. Встав, Уэйд откинул назад волосы.

— Черт возьми… Прости, Виктория, — произнес он хрипло и, прежде чем она успела что-либо ответить, повернулся и вышел.

Виктория откинулась на подушки и медленно втянула в себя воздух, а потом так же осторожно его выдохнула, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Что все это означает? Что ж, из произошедшего можно сделать один весьма определенный вывод: в их браке еще не все потеряно. Возможно, стоит поговорить с Уэйдом о том, что же произошло такого, что могло возвести между ними стену. Если он боится, что ранил ее чувства, стоит заверить его в обратном.

Она натянула покрывало почти до самого подбородка: внезапно стало как-то очень холодно. Или просто так кажется, потому что рядом нет Уэйда? За что он извинился: за то, что едва не потерял контроль над собой или за то, что вынужден был уйти? Одно Виктория теперь знала наверняка: она желанна для мужа. Пока этого достаточно. Впервые с момента аварии у нее забрезжила надежда. Как бы там ни было, они сумеют все разрешить.

Уэйд тем временем отчаянно ругал себя: о чем только он думал? Раньше его совершенно не волновали ни любовники Виктории, ни вообще какой бы то ни было аспект ее жизни, если только это не задевало его собственные интересы. Так о чем, черт возьми, он думал, целуя женщину, которая абсолютно не помнила, кто он такой? Она едва успела выписаться из больницы и пока что не вылечила травму головы. До тех пор, пока она не придет в себя, ей нужно иметь возможность доверять ему. Он же набросился на нее, воспользовался ею — и когда! В тот момент, когда ей приснился кошмар. Смешно и низко.

Но, даже зная, что поступает неправильно, он не хотел слушать голос рассудка, подсказывающий, что поцелуи — плохая идея. Пока что он играет вслепую, а этого нельзя допустить, иначе можно наделать глупостей. Вначале следует понять, что нужно Виктории, лжет ли она о своей потере памяти или нет, нужно собраться. Каждая минута в ее компании опасна тем, что он, возможно, глубже запутывается в хитроумно расставленных сетях. Его адвокат предупредил: стоит вести себя крайне осторожно, иначе Виктория может впоследствии заявить, что его действия ставили под угрозу ее здоровье. Другими словами, прежде чем жена уйдет, она должна полностью восстановиться после травмы и быть в состоянии позаботиться о себе сама. Если врач подтвердит, что все в порядке, то, быть может, стоит съездить на ранчо. Конечно, Виктория сама просила туда отправиться и так красиво живописала все прелести сельской жизни, но он-то знал: его жена никогда не любила природу, животных и деревню. Непонятно пока, что у нее за замысел. Может быть, правда вскроется, если заставить ее поухаживать за лошадьми, почистить стойла… Да, поездка на ранчо — неплохой замысел. Он сможет там расслабиться, а заодно понаблюдать, так ли Виктория рада единению с природой. Что-нибудь ее да выдаст.

Во всяком случае, что бы ни происходило с нею, не должно менять его жизнь — пусть квалифицированный врач пытается решить эту головоломку. Он же, Уэйд, отныне будет сидеть в кабинете за закрытой дверью. А еще лучше — уезжать. До визита к врачу еще больше недели, а в доме полно прислуги. В Нью-Йорке же его ждут дела. Не тратя времени попусту, Уэйд взял трубку и набрал номер своего управляющего.

— Кёртис? Да, мне нужно улететь на пару дней в Нью-Йорк — и как можно скорее.

— Да, сэр. Самолет готов, я позвоню пилоту. Могу прислать машину… дайте мне пару часов.

— Отлично. Спасибо. И да, Кёртис, еще кое-что. Отвези Викторию по магазинам. Она жаловалась на то, что у нее нет удобной обуви. Отправь ее в достойный бутик и скажи, пусть покупает что хочет.

— Да, сэр.

Уэйд знал: позволь он эмоциям овладеть собой, вся его жизнь пойдет под откос. Но что заставляет его хотеть быть рядом с Викторией? Чувствует ли он что-нибудь к ней? Скорее нет, это просто инстинкт, чистое сексуальное влечение — хотя даже его трудно объяснить. Что бы она ни замыслила, в какую бы игру ни играла, ей больше не удастся добиться своего.

Наутро за завтраком Викторию встретил мужчина, представившийся как Кёртис Шепард, управляющий Уэйда. Он объяснил, что мистеру Мастерзу пришлось отправиться в Нью-Йорк по неотложному делу, что он просил передать жене свои извинения и заверить ее, что он вернется к тому дню, на который запланирован их визит к врачу. Виктория не знала, что думать: действительно ли у Уэйда срочные дела или он просто решил сбежать, дабы не сталкиваться с супругой и не объясняться с ней? Мысль эта ее расстроила и встревожила. Неужели Уэйд рассматривает то, что произошло между ними, как нечто плохое, а вовсе не как шаг к спасению брака? Виктории не хотелось беседовать с ним о том, почему их отношения зашли в тупик, но она чувствовала, что без ответов просто сойдет с ума. Кёртис также передал ей слова мужа о походе по магазинам и вызвался ее сопровождать. Что ж, великодушно со стороны Уэйда, но ей нужны лишь кроссовки, а это вряд ли стоит того, чтобы отрывать от дел управляющего.