Барбара Картленд - Месть графа

Гарри придумает, как заработать денег, чтобы им никогда больше не пришлось голодать.

«Нам просто невероятно повезло», – мысленно улыбнулась Рания.

Вечером, ужиная в кругу мужчин, она подумала, что не могут люди смеяться беззаботнее или получать большее удовольствие от общения друг с другом, чем они.

Им все-таки удалось раздобыть бутылку шампанского, и миссис Джонсон превзошла самое себя.

К столу была подана свежеприготовленная речная рыба, аппетитный жареный ростбиф и восхитительный пудинг.

Рания подумала, что Чарльзу подобное угощение наверняка показалось простым, но для них с Гарри оно стало настоящим пиршеством, даром богов.

Она даже разыскала вечернее платье, которое не надевала вот уже несколько лет. Раньше оно принадлежало матери, а потом его перешили для нее. Оно было очень простым и в то же время элегантным.

И с прической она провозилась довольно долго.

Когда Рания вошла в гостиную, Чарльз был ошеломлен ее красотой.

Днем она выглядела премиленькой даже в потрепанном платье, но только теперь он понял, что она украсит собой любую лондонскую бальную залу.

Каждый мужчина, будь он на его месте, не смог бы оторвать от нее глаз.

Чарльз прихватил с собой свой вечерний костюм, поскольку допускал, что Сильвер может предложить ему остаться на ночь.

Увидев «жениха» в костюме, Рания нашла его потрясающе привлекательным.

Живое воображение тут же помогло ей представить, как сверкают на его груди медали, полученные им за отвагу на поле боя.

Вечерний костюм Гарри выглядел не столь элегантно и отличался изрядной старомодностью, но по крайней мере ростом ее брат не уступал Чарльзу.

В целом, глядя на Ранию с Чарльзом, любой должен был признать, что они являют собой пару исключительно симпатичных и привлекательных молодых людей.

Джонсон приложил все усилия к тому, чтобы стол для ужина по такому знаменательному случаю имел праздничный вид, и даже достал из сейфа серебряные подсвечники.

Обычно Рания и Гарри ужинали вдвоем, и тогда они просили Джонсона не утруждать себя подобными заботами, ведь это стоило бы ему дополнительных хлопот, да и угощение бывало столь скудным, что они задерживались в столовой всего на несколько минут.

Но теперь, глядя на стол, в центре которого стояли сорванные в саду цветы и горели свечи, Рания решила, что он выглядит эффектно и чарующе.

«Это все Чарльз, – сказала она себе. – Я всегда буду благодарна ему за то, что он появился в тот самый момент, когда я могла лишиться Стрекозы!»

Гарри поднял последний бокал шампанского, поскольку бутылка уже опустела.

– А теперь я хочу выпить за здоровье помолвленной пары, – провозгласил он, – и надеюсь, что этот день станет первым счастливым днем в их долгой совместной жизни.

Он сделал паузу, улыбнулся им и продолжал:

– Вы оба – мои самые любимые люди, и для меня нет ничего прекраснее того, что отныне вы всегда будете вместе. Да благословит вас Господь, и пусть с вами навсегда останется то счастье и любовь, которую вы разделяете сейчас.

Он говорил с таким чувством и так искренне, что у Рании навернулись на глаза слезы.

При этом ей было стыдно, что они обманывают его.

Бросив взгляд на Чарльза, сидевшего по другую сторону стола, она поняла, что он разделяет ее мысли.

– Большое спасибо, Гарри, – сказал он, – и теперь, когда нас с Ранией соединили узы любви, я начинаю поиски очаровательной жены для тебя, с которой ты чувствовал бы себя таким же счастливым, как и я сейчас.

Гарри расхохотался.

Рания отметила, как умело Чарльз обратил чувственный момент в очень забавный и веселый.

– Не пугай меня, – запротестовал Гарри. – У меня нет желания сочетаться браком, и, как ты сам видишь, мне сейчас решительно нечего предложить невесте, кроме полуразрушенного дома да пустых полей.

– Отныне все изменится, – заявил Чарльз. – Удача с нами, и она не оставит тебя так же, как не оставляет и меня. Мы всегда все делали вместе, и судьба не подведет нас и в дальнейшем.

– Надеюсь, ты прав, – откликнулся Гарри, – я еще никогда не был так счастлив, как сегодня.

– Разумеется, и я могу сказать то же самое.

Рания почувствовала, что и она должна сказать что-нибудь.

Но слова почему-то замерли у нее на губах.

Ведь они обманывали Гарри, так же как обманывали семью Джонсонов.

А завтра они будут обманывать родственников Чарльза.

«Это неправильно! Неправильно!» – надрывалось ее сердечко.

Но при этом она не могла не испытывать безграничного чувства благодарности – ведь они с братом вырвались из самых глубин тоски и отчаяния.

И теперь единственный вопрос заключался в том, что ждет ее впереди, когда во лжи и притворстве более не будет нужды и ее мнимое обручение с Чарльзом будет разорвано.

Уезжая из дому, Рания чувствовала себя так, будто отправляется в неведомые края навстречу приключениям.

Наступило самое волнительное событие в ее жизни.

Чарльз настоял на том, чтобы Гарри уехал первым, поскольку хотел убедиться, что его лошади пребывают в прекрасных кондициях, особенно после того, как одну из них перековали.

Впрочем, Рания была уверена, что он просто хотел удостовериться, что Гарри справится с управлением его фаэтоном.

Но Гарри был опытным наездником, и она ничуть не сомневалась в том, что править фаэтоном он будет с той же ловкостью и умением, которое проявлял и сам Чарльз.

Они смотрели вслед Гарри, пока тот не скрылся за поворотом подъездной аллеи, и только тогда Чарльз облегченно вздохнул:

– А теперь и нам пора, Рания. Я дал Гарри достаточно денег – ему их хватит не только на дорогу до моего дома, но и на зарплату слугам. Чтобы вы не беспокоились, пока мы будем жить в Лондоне, я оставил сумму, на которую обитатели вашего поместья смогут прокормить себя в течение месяца.

Рания положила руку ему на плечо:

– Как вы можете быть таким добрым? Как Гарри признался мне сегодня утром, он растерян и смущен тем, что взял у вас так много денег, но он будет работать до изнеможения в знак признательности вашей щедрости.

Чарльз улыбнулся ей:

– А вы должны стать самой красивой леди, которую когда-либо видел Лондон. Это станет звонкой пощечиной всем тем, кто только подумает, будто бы меня отвергла Сильвер!

Ее имя вырвалось у него непроизвольно, и он тут же пожалел об этом.

Он был почти уверен в том, что его родственники не преминут уведомить Ранию о том, что известие об их скоропалительной помолвке весьма удивило их, поскольку они предполагали, что он собирается жениться на неподражаемой Сильвер Банкрофт.

Рании же доставил немало хлопот подбор одежды, поскольку те немногие наряды, которые у нее еще оставались, оказались изрядно поношенными и выцветшими от стирки.