Кара Колтер - Шаг навстречу любви

Столовая, как и кабинет Имоджен, превратилась в рождественскую фантазию. Белые и красные пуансеттии стояли в центре бокового сервировочного стола. Большой обеденный стол, накрытый рождественской скатертью, был уставлен неизвестными Имоджен красивыми фарфоровыми блюдами и украшен зажженными свечами и снеговиками из льда.

– Значит, мимо меня по дороге проезжали фургоны из службы доставки еды, – решила она.

– Я хотел, чтобы вы думали, что я сделал это сам! – поддразнил он, отодвигая для нее стул. Она села за стол, и принц расположился напротив нее и стал снимать серебряные крышки с сервировочных тарелок.

Имоджен увидела двух жареных уток с корнишонами.

Она попробовала кусочек утки, которую Люка положил ей на тарелку. От волнения у нее скручивало живот.

– Это не так вкусно, как те цыплята, которых вы готовили на углях в камине, – сказал он ей, пробуя утку.

– Это вкусно! И соус замечательный. И утка не подгорела.

Он рассмеялся, и она немного успокоилась. Перед ней был тот самый Люка, с которым она играла в снежки.

– Чем вы будете заниматься? – спросила она его, ей внезапно стало стыдно за то, что она думает только о себе. Люка пережил шок, узнав, что у него есть сестра и что обязанности, к которым он готовился с рождения, перейдут к другому человеку. Он утверждает, что он счастлив, но он волнуется.

– Мне неизвестно, что решит Габриэлла. Но, если она выберет корону, я стану советником вашей подруги. Я согласен на эту роль. И я предвкушаю свободу, которой у меня не было. Я смогу чаще путешествовать, изучать другие культуры. Расставание с Мерибель стало для меня благословением; потеря трона тоже будет для меня подарком.

Казалось, он совсем не волнуется. Они попробовали все изысканные блюда на столе и в конце ужина Люка произнес:

– У меня для вас еще один подарок.

– Мне не нужны другие подарки, Люка. Я просто хочу быть с вами…

Она покраснела, понимая, что наговорила лишнего.

– Мне нравится, что вы воспринимаете меня не как принца, а как обычного человека, Имоджен. Я хочу, чтобы вы поехали со мной в Касавалле.

Сердце Имоджен замерло. Неужели она не ослышалась?

– Вы хотите, чтобы я поехала с вами в ваше королевство? – тихо спросила она Люку.

– Да. Вы показали мне свой мир. А теперь я хочу показать вам свой.

Внезапно она все поняла. И чуть не рассмеялась вслух над своими предположениями.

– Это идея Габриэллы? – негромко сказала она. – Ей жаль, что она веселится, а я осталась одна?

Он задумчиво посмотрел на нее:

– Если я скажу, что Габриэлла нуждается в вас больше, чем когда‑либо, вы поедете?

Имоджен знала, что рискует и должна ответить отказом. Потом она вспомнила о волнении в голосе Габи и о своем решении жить по‑новому. Еще утром она почти хотела, чтобы ее уволили. Ведь ей казалось, будто жизнь проходит мимо нее.

Какая разница, из‑за чего Люка приглашает ее в Касавалле?

Разум приказывал ей отказаться, но сердце заставило согласиться.

– Да, – прошептала она осторожно и испуганно и увереннее прибавила: – Да.

– Мы сможем прогуляться?

Люка посмотрел на Имоджен. Ее глаза были широко раскрыты с тех пор, как она поднялась на борт частного самолета и прилетела в Касавалле.

Вероятно, ему не следовало говорить, что именно Габриэлла позвала ее в Касавалле, но, когда он позвал Имоджен с собой, она очень испугалась.

И вдруг он тоже испугался.

Это была та же ошибка, которую его отец совершил с Софией: Люка уступил своим чувствам. Поэтому лучше было сказать, что это идея Габриэллы.

Теперь королевский лимузин, такой же красивый, как и самолет, вез их к воротам дворца.

Как и говорил Люка, подготовка к Рождеству в Касавалле началась. Темнело, когда они въезжали на длинную подъездную дорогу, усаженную елями, и замок казался светящейся точкой в конце тоннеля из деревьев.

Все ели были украшены световыми гирляндами белого и синего цвета.

– Сколько же здесь огней? – Имоджен вздохнула. – Миллион или больше? Я хочу выйти. Это настоящая сказка.

Люка похлопал водителя по плечу и тихо приказал ему остановить машину. Выйдя из лимузина, Люка открыл дверцу для Имоджен.

– Добро пожаловать в мой дом, – тихо сказал он, когда Имоджен вышла из машины, крепко обхватила себя руками и медленно повернулась на месте.

Остановившись, она взглянула на дворец:

– Разве можно чувствовать себя там как дома?

Сумеет ли Имоджен полюбить этот дом? Люка посмотрел на дворец ее глазами: здание было построено из чистого белого известняка, привезенного много веков назад из карьеров на Адриатических островах. Его парящие шпили, стены, крылья, башни освещались прожекторами. Все действительно выглядело как в сказке.

Замок был грандиозен по сравнению с отелем в Кристал‑Лейк. Люка испытал странное чувство неуверенности. Потом посмотрел на удивленное лицо Имоджен и вспомнил, наверное, в тысячный раз, как она признавалась ему в любви.

Он согнул руку в локте, приглашая Имоджен взять его под руку. Они пошли по усаженной елями дороге вместе. В конце концов перед ними появился широкий двор перед домом, вокруг огромного фонтана была мощеная дорога. Фонтаны не работали, в каждом из них были гигантские глыбы льда весом в несколько тонн каждый.

– Что это? – спросила Имоджен и округлила глаза. – Вы говорили мне об этом. Лед для соревнования по карвингу? Здесь такой мягкий климат. Удивительно, что лед не тает.

Он услышал то, что надеялся услышать: помимо великолепия Имоджен заметила волшебство и красоту его мира.

– Там лабиринт? Для детей? Это великолепно.

– Это живая изгородь, часть главных садов. Летом там работают бассейны и фонтаны. Их тоже украсят к Рождеству.

– Представляю, как радуются дети, бегая там.

Он заметил сожаление о детях в ее глазах.

– А в лабиринте можно заблудиться? – спросила она.

– О да. Мы с вами пойдем туда вместе, – сказал он. – Я позабочусь, чтобы вы не заблудились.

Люка не лукавил. Он позаботится о том, чтобы Имоджен не потерялась в новом для нее мире. Казалось, поняв, что он на самом деле имеет в виду, она неуверенно улыбнулась, а потом обратила внимание на широкую гранитную лестницу, ведущую к массивным входным дверям. Двери открыли два сотрудника в простой униформе: белые рубашки и черные брюки.

– Кто‑нибудь выйдет и заиграет на трубе в знак приветствия? – прошептала Имоджен. – Я немного оробела.

Люка поставил себя на место Имоджен и слегка приуныл. Ему предстоит попросить ее кардинально изменить свою жизнь.

Внезапно в открытых дверях появилась Габриэлла. Волосы свободно падали ей на плечи, на ней были джинсы, облегающие ее стройные ноги, и рубашка навыпуск.