Эми Сандрин - Снежный поцелуй

— Я заставила менеджера на рассвете открыть ради меня магазин подарков. Сказала ему, что для меня это вопрос жизни и смерти. — Она съежилась, вспомнив скептический взгляд мужчины, когда она платила за покупку. Это так на нее не похоже. Она должна доказать себе, что мать не права. Джинджер хотела вступить в отношения с мужчиной, пусть даже на уик-энд, и выжить. Стоит рискнуть?

— Ты подхватишь пневмонию, отправляясь на лыжах в одном тонком белье и лыжном костюме.

— Сегодня я не собираюсь кататься на лыжах.

— О мой Бог. — Робин вылезла из постели и встала перед Джинджер, в глазах ее блестели слезы. — Никогда в своей жизни я не испытывала такой гордости.

Оказавшись перед дверью пентхауса, Джинджер спросила себя, правильно ли она поступает. Нет. Нет ничего гадкого или презренного в ее желании провести время с Винсом.

Даже если она знает его всего только два коротких дня, это не означает, что она женщина со свободной моралью.

Просто ее сердце стремилось найти сердце себе под стать. Она искала одного-единственного человека — своего мужчину. Нужного, необходимого. Ей нужен Винс. Если бы у нее оказалось больше времени, чтобы узнать его, то он с легкостью смог бы украсть ключи от ее сердца.

Напряжение, возникшее в груди Джинджер, сказало ей то, чего она не хотела слышать. Ее влекли к Винсу глубокие чувства. Она хотела гораздо большего, чем провести с ним один уик-энд, но если эти выходные — все, что он может ей дать, она примет это и исчезнет.

С железной решимостью Джинджер постучала в дверь.

Его загорелое тело казалось слишком темным на фоне ее сливочной кожи. Нежно, как шепот, его рука спускалась вниз от шеи к ложбинке между полных грудей, потом еще ниже, по плоскому животу, туда, где соединялись ее бедра.

Она была нагая. Великолепная в своей наготе. Золотые волосы, словно водопад, струились по белым шелковым простыням.

Она застонала, когда его пальцы скользнули внутрь.

— О, Винс, — задыхалась она, а ее бедра толкнулись ему навстречу. — Возьми меня. Сейчас. Ты нужен мне прямо сейчас.

Винс посмотрел на себя и увидел, что и он совершенно голый. Когда это произошло? Не важно, не имеет значения. Он готов исполнить все ее фантазии. А одежда только мешала бы. Он сел на нее верхом и рукой развел бедра.

Его разбудил упорный стук в дверь.

— Черт побери! — выругался Винс и пинком отбросил покрывало. — Чтоб тебе провалиться! — пробормотал он, а потом догадался, что все увиденное им — лишь сон. Проведя рукой по лицу, он схватил простыню с кровати и обернул вокруг талии.

Прошагав босиком по шикарному ковру, Винс подошел к двери и дернул ее, готовый сделать выговор ублюдку, посмевшему прервать такой замечательный сон. Женщина из его сна стояла перед ним на пороге.

Он стиснул белую атласную простыню покрепче, пытаясь скрыть утренний «подъем», и запустил руку в волосы.

— О Господи, я проспал? — Он посмотрел на запястье, но потом догадался, что оставил часы на ночном столике.

— Нет. Я пришла раньше. Можно войти?

Винс отступил в сторону.

— Конечно. — Предупреждающий звонок вылетел из головы, когда он увидел ее бледное лицо и глаза, которые смотрели куда угодно, но только не на него. Необъяснимый страх сжал его сердце. — Что-то случилось?

— Нет… Я…

— Что, такое, Джинджер? В чем дело? Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза.

Она колебалась, нервно переминаясь с ноги на ногу.

— Я хочу, чтобы ты воспользовался мной, — заявила она. Ее глаза неотрывно смотрели на него, в голосе звучали решимость и страсть.

Ничто не могло удивить Винса сильнее. Он не удивился бы так, даже если бы в дорогой гостиной пентхауса взорвалась бомба. Закрыв глаза, он с трудом проглотил подступивший к горлу комок. В обычной ситуации Винс взял бы то, что предлагает женщина. Но Джинджер — не особа вроде Лиз или любой другой, с которыми он имел дело до сих пор. Ничего похожего. Она заслуживает большего, чем он надеялся ей когда-нибудь дать.

Винс не мог себе позволить быстренько взять ее, поваляться на сене, а потом отбросить в сторону. Даже если она скажет, что хочет его. Но Боже, разве она только что не сказала именно этого?

Если он станет с ней спать, он должен будет удержать ее. Ладони Винса вспотели. Он не знал, готов ли к таким обязательствам. Пожалуй, следует сохранить дистанцию между ними.

— Дай мне одеться, — сказал он, вороша пальцами спутанные после сна волосы. — Я сейчас вернусь. — Винс натянул джинсы и надел рубашку из хлопка.

Пока он одевался, Джинджер стояла не шелохнувшись и выглядела совершенно несчастной. Он чувствовал себя самым большим подлецом на земле. Он не хотел причинить ей боль, не хотел отвергнуть ее, но казалось, независимо от того, что он выберет, она все равно испытает боль. Знает ли она о последствиях? Подумала ли она о них?

— Ты не против, если я сниму куртку? — спросила Джинджер. — Здесь жарко.

Хорошо. Перемена темы уже хорошо. Возможно, они вообще смогут избежать проблем.

— Конечно. Я собираюсь заказать еду прямо сюда, прежде чем мы пойдем брать приступом склоны. — Повернувшись спиной к Джинджер, он потянулся к телефону и стал набирать номер. Она тихо чертыхнулась, и Винс оглянулся посмотреть, что случилось.

Джинджер боролась с молнией. Та никак не поддавалась ее пальцам, зубчики сцепились. Красная парка соскользнула с ее плеч, и Винс увидел обтягивающее нижнее белье и целые мили молочно-белой кожи.

Его ударило, словно током, потом ему показалось, что внутри пронесся ураган.

— Что за черт? — Трубка выскользнула из руки Винса. — Надень немедленно куртку, прямо сейчас! — пробормотал он. Наряд, который был на ней, прикрывал ее тело больше, чем вчерашнее бикини. Но из-за цвета, который сливался с цветом кожи, Джинджер казалась совершенно голой. А тело Винса отозвалось незамедлительно, да с такой силой, что он не надеялся с ним справиться. Огонь охватил его целиком. Он разгорался все сильнее, будто кто-то безжалостной рукой подливал бензин в и без того яркое пламя. Сердце бешено ухало в груди.

— Давай, Винс, — потребовала она хриплым шепотом, в глазах ее тлели угольки.

Он знал, что стоит ему прикоснуться к Джинджер, и он не устоит. Винс закрыл глаза и досчитал до десяти.

— Веди себя, как положено, Джинджер, — процедил он сквозь сжатые зубы.

— Я устала вести себя, как положено.

Снова раздался визг молнии, и его глаза тотчас открылись.

Эта женщина сняла свои лыжные штаны! Оставив их кучкой краснеть на полу, она призывно шагнула к нему. Ее ноги были длиннее, чем Господь разрешил иметь женщине.

Винс попятился, стараясь держать дистанцию, которая помогала сохранить разум. Но его спина уперлась в твердую стену, пришлось остановиться. Она же не останавливалась, она шла и шла, и теперь между ними осталось не больше двух дюймов. Ее теплые тонкие руки гладили его грудь, и от этого волны желания захлестывали его тело.