Ширли Джамп - Найти мужа за один день

— Нет, дорогая моя, ты — идеальная принцесса. — Его голос смягчился. — Светская жизнь для тебя трудна. Мне не нужно было на тебя давить, но трудно стать хорошим королем и отцом.

— Ты правильно поступал, папа.

Франко рассмеялся:

— Даже я понимаю, что иногда бывал слишком суров с тобой. Я просто хотел, чтобы ты возвела прочный фундамент.

— А я тебе в этом только мешала.

— Если хочешь знать мое мнение, то я считаю, что ты поступала разумно. Ты старалась вести нормальную жизнь. Полученный опыт обязательно пойдет тебе на пользу.

Удивленная, Кэрри ответила:

— Надеюсь, так и будет, папа.

— Теперь, когда ты почувствовала вкус свободы, что ты решила? Вернешься в Учелли или останешься работать в США?

Отец предлагал ей все, о чем она когда-либо мечтала: возможность сделать собственный выбор.

Кэрри затаила дыхание, вдруг заметив Даниэля с дочерью.

— Не знаю, папа. Возможно, будет лучше, если вернусь.

— Выбор за тобой. В любом случае я хочу, чтобы ты продолжала заниматься виноградниками. Я видел отчеты о продажах, Карлита, и горжусь тобой.

От его похвалы у нее потеплело на душе.

— Спасибо.

— Признаюсь, я был немного упрямым, но теперь знаю: ты нашла дело по душе, и у тебя все получится.

Кэрри рассмеялась:

— Это заняло так много времени, что я не удивлена твоей настойчивостью. Но теперь я точно определилась. Я люблю заниматься виноделием.

— Тогда вперед.

— Но я ведь больше не принцесса.

— Ты всегда будешь моей дочерью, дорогая. И для меня останешься принцессой. — Франко говорил мягко и эмоционально, и на глаза Кэрри навернулись слезы.

— О, папа, я люблю тебя. — Ее голос надломился, она сдерживала рыдания.

— Я тоже люблю тебя, Карлита, — произнес он, и Кэрри догадалась, что он тоже с трудом удерживается от рыданий.

Они стали близки, словно их не разделяли тысячи миль. Пусть Ричард Паркер ее биологический отец, но настоящим отцом для Кэрри останется Франко Сантаро. Принцесса она или нет, она всегда будет его дочерью.

— Я люблю тебя, — снова прошептала Кэрри, понимая, что их отношения наконец действительно наладились.

— Принцесса Кэрри! — Аннабель подбежала к Кэрри и упала в ее объятия. Грета торопливо шла следом за энергичной внучкой. — Я по тебе скучала!

Сердце Кэрри оттаяло. Она наклонилась и крепко обняла малышку:

— Я тоже по тебе скучала, принцесса Аннабель.

Кэрри и пожилая женщина пожали друг другу руки.

— Я рада нашей встрече, — произнесла Грета.

— Я тоже. — Она улыбнулась, подумав, что при иных обстоятельствах ей удалось бы поладить с Гретой, которая стала бы идеальной свекровью.

— У меня столько дел на этой неделе, — сказала Аннабель, изобразив усталость. — Я ходила, как принцесса, играла с Уитни, а бабушка помогала мне делать пирожные. А вчера, когда я легла спать, пришел папа и… поиграл со мной в чаепитие!

— Правда?

— Угу. Папа пил чай с Бу-Бу и Кроликом. Уитни не пришла, потому что спала. Нам с папой было весело. Я надела диадему и туфли на каблуке.

— Кажется, вы приятно провели время.

— Папа был такой смешной. — Аннабель захихикала. — Даже Бу-Бу смеялся.

Значит, Даниэль наконец нашел подход к дочери и поиграл с ней. При мысли об этом у нее потеплело на душе. Кэрри представила, как она, Аннабель и Даниэль сидят за столом, пьют чай и едят сэндвичи. Кэрри одернула себя и заставила вернуться в реальность. Она не будет с Даниэлем. Ни сейчас, ни потом.

Он, несмотря ни на что, выбрал карьеру. И хотя Кэрри очень нравилось проводить время с Аннабель, она не может завязывать отношения с человеком, которому не доверяет.

Кэрри села в шезлонг, и малышка взобралась к ней на колени. Она уже привязалась к девчушке. Вероятно, это чувство никогда не исчезнет.

Карлита Сантаро — неуправляемый ребенок, на протяжении многих лет избегавший дома и семьи, полюбила это маленькое чудо. Она уже не могла представить, как вернется в Учелли, чтобы навсегда забыть озорное личико Аннабель. Эту утрату она будет переживать очень тяжело.

— Аннабель, я хочу попить. Подождешь, пока я вернусь?

Девочка кивнула. Кэрри вскочила и ушла прочь от гостей, решив спрятаться среди деревьев в глубине двора.

Потом она увидела Даниэля, и все мысли вылетели у нее из головы. Он подошел к столу, поцеловал мать в щеку, они о чем-то быстро переговорили. Даниэль обернулся и посмотрел на Кэрри.

В жилах забурлила кровь. Она с беспокойством наблюдала, как он направляется к ней. Кэрри вернулась к костру, насадила на вертел зефир и, наклонившись, притворилась, что поглощена процессом жарки.

— Я надеялся, что к моему приходу костер еще не будет разожжен, — сказал Даниэль.

Кэрри почти против воли взглянула на него, выругав себя за несдержанность.

— Почему? — спросила она.

На его губах играла улыбка, сердце Кэрри забилось чаще.

— Потому что тогда я мог бы похвастаться перед тобой своими удивительными навыками бойскаута.

— Ну, костер уже горит, а мне нужно следить за зефиром. — Она перевела взгляд на обуглившийся зефир.

— Думаю, его уже не спасти. — Даниэль взял вертел с двумя зубцами на конце и нанизал на них свежий зефир. — Вся хитрость в том, чтобы держать его подальше от пламени и медленно крутить над горячими углями. Нужно постоянно следить за ним, и в результате получится то, что нужно.

— Если бы все было так просто. — Она бросила сгоревшее лакомство в костер.

— Все просто, Кэрри. — Он вытащил вертел, а затем продемонстрировал Кэрри золотисто-корич не вый, идеально поджаренный зефир. — Для вас, миледи.

Осторожно сняв липкий десерт с вертела, она отправила его в рот. Сахарная масса мгновенно растаяла на языке. Почувствовав его невероятный вкус, она тут же вспомнила о губах Даниэля.

— Ну, спасибо, — пробормотала Кэрри.

Даниэль съел второй зефир, отложил вертел в сторону, отряхнул руки и поднялся:

— Мы можем поговорить?

Кэрри следовало ответить ему отказом. Она должна уйти и пообщаться с остальными гостями. Ей не следует обращать внимание на Даниэля.

— Я должна…

Она не закончила фразу, потому что не знала как.

Более того, она не знала, что делать дальше. Ее голос дрогнул от нерешительности.

— Пожалуйста, пойдем со мной. Я должен кое-что тебе сказать. — Даниэль протянул ей руку, и Кэрри не задумываясь приняла ее, но затем через несколько мгновений высвободилась.

Она не хотела снова им увлекаться и доверять ему. До них донесся мелодичный смех Аннабель, и ее сердце мучительно сжалось.

Какое-то время они шли молча, пока не оказались у качелей под ивой. Изящные ветви дерева развевались от легкого ветерка, образуя над качелями мягкий золотистый балдахин. Смеркалось. Во дворе была интимная атмосфера. Гости болтали и смеялись, их голоса сливались в однообразный шум.